Копенгагенский разгром - Лев Портной

— Джентльмены, а если зайти с южной стороны Королевского фарватера? — послышался чей-то голос.

— С южной стороны положение не лучше, — возразил сэр Николас Ванситтарт. — Датчане прикрыли Копенгаген старыми кораблями и блокшифами, на них в общей сложности шестьсот двадцать восемь пушек и почти пять тысяч человек. Эта линия, поставленная на шпрингтах, на расстоянии мили впереди береговых батарей. Только сокрушив эти препятствия, мы сможем добраться до берега. В действительности, полагаю, лишь малая часть эскадры сумеет пробиться. Но и эти корабли обречены на погибель.

— Бросьте! — услышал я голос вице-адмирала. — Откуда такие пораженческие настроения?

— Сэр, вы завоевали славу блестящего полководца! И все же заявляю, нападение на Копенгаген — это самоубийство! — твердо заявил дипломат.

— Предлагаете иной выход? — с сарказмом спросил лорд Нельсон.

— Мы могли бы блокировать датчан с моря, — Теперь голос сэра Николаса Ванситтарта звучал не слишком уверенно. — И уничтожили бы их корабли, как только они надумают покинуть гавань.

— Ну конечно! — воскликнул вице-адмирал. — О лучшем подарке датчане и мечтать не смеют. Английская эскадра спокойно дожидается подхода союзного флота России и Швеции! Может, нам проще утопиться там, в Каттегате! Заодно и линию обороны укрепим датчанам!

Офицеры поддержали сэра Горацио Нельсона одобрительными смешками и возгласами. Сэр Николас говорил, но его уже никто не слушал. Решение о нападении на Копенгаген утвердили окончательно.

Вечером 1 апреля эскадра остановилась у северной кромки отмели. Ночью была произведена разведка. Вне зависимости от ее результатов утром сэр Горацио Нельсон намеревался начать войну с Данией.

Утром 2 апреля в половине десятого утра на фок-мачте «Elephant»’а взвился вымпел — сигнал к наступлению. Передовое судно «Arrow» начало движение. За ним последовали «Dart», «Alcmene», «Blanche», «Agamemnon», «Bellona», «Amazon», «Defiance», «Russel», «Monarch» и «Ganges». И только за «Ganges» наш «Elephant». Английские суда шли вдоль линии датских кораблей и плавучих батарей.

— Предстоит артиллерийская дуэль! — крикнул мне в ухо белобрысый офицер.

Он смотрел на меня с задиристой ухмылкой и, очевидно, ждал, что и я внесу свою лепту в поддержание боевого духа и выдам в ответ какую-нибудь ничего не значащую фразу, но непременно бравым голосом.

— Больше похоже на самоубийство, — буркнул я.

Белобрысик презрительно фыркнул.

Я надеялся, что пока мы выйдем на свою позицию, передние корабли подавят артиллерию датчан. Или напротив: датчане дадут понять, что англичанам лучше убраться подобру-поздорову. И вице-адмирал Нельсон успеет развернуть посудину до того, как нас причешут пушечные ядра.

Мои надежды не оправдались. Когда ударили датские пушки, по кораблю прокатился смех.

— У них там не пушки, а маленькие пукалки! — ликовали офицеры.

— Нас обстреливают из Кронберга, — пояснил Белобрысик.

— Так вот где проживал Гамлет, принц датский! — воскликнул я, преодолевая страх.

— Гамлет? — переспросил англичанин. — Такого не знаем. Данией правит кронпринц Фридрих.

Когда стих ответный грохот орудий, пришла весть, что мы потеряли одну пушку и семь человек убитыми.

— Кто бы мог подумать, что мы так просто минуем Кронберг, — высказался лорд Нельсон.

Офицеры воодушевились, возбуждение и настрой на победу передались и мне. Но с этой минуты начались неурядицы.

Лейтенант Лэнгфорд, офицер-сигнальщик, вооруженный подзорной трубой, метался возле фок-мачты. Обо всех наблюдениях он докладывал вице-адмиралу.

— Сэр, «Agamemnon» сел на мель! — прокричал лейтенант Лэнгфорд бравым голосом, словно сообщал о том, что датский форт Трекронер взлетел на воздух из-за пожара на пороховом складе.

Сэр Горацио Нельсон поморщился и небрежно обронил:

— Ничего страшного. Справимся и без «Agamemnon»’а.

Фредерик Лэнгфорд через минуту поспешил с новым докладом:

— Сэр, «Bellona» также села на мель!

На этот раз вице-адмирал не сумел сохранить маску безмятежности.

— Вот олухи! — рассердился он. — Я знал, что этим лоцманам нельзя доверять!

Клочья дыма взметнулись и расползлись по небу над датским берегом. Донесся грохот пушек. Новые облачка один за другим выхлопывались в воздух, и черные ядра летели в наши головы. Ответные залпы сотрясали корабль. Сэр Горацио Нельсон рассматривал сквозь подзорную трубу вражеские батареи и отдавал приказы.

Опять подбежал Лэнгфорд:

— Сэр, я наблюдаю «Russel». Судно движется вслед за «Bellona».

— Черт знает что! Почему они не выполняют мои приказы?! «Russel» должен был держаться за «Defiance»! — вышел из себя вице-адмирал. — В былые времена капитана повесили бы!

Еще через минуту лейтенант Лэнгфорд появился вновь.

— Сэр, «Russel» сел на мель и подает сигнал бедствия.

— Фредерик! — с едва сдерживаемой яростью произнес вице-адмирал. — Я приказывал вам следить за действиями противника, а не за выкрутасами наших олухов.

— Где вы набрали лоцманов? — спросил я мистера Лэнгфорда.

— Там же, где и вас, — ответил вместо него лорд Нельсон.

— Вы уверены, что они не служат датчанам? — промолвил я.

— Мы уверены в победе, — сказал вице-адмирал. — Во всем остальном никакой уверенности быть не может.

— Что ж, обнадежили, — хмыкнул я.

«Elephant» остановился напротив корабля по названию «Dannebrog» словно для того, чтобы послужить мишенью для самых неопытных артиллеристов. Пушечные залпы раздавались один за другим, все смешалось в огне, в дыму, в грохоте орудий, в треске и воплях.

Бойцы моего отряда лежали на палубе, прикрытые парусиной от щепок и осколков. Я надеялся, что какое-нибудь особенно зловредное ядро не прокатится по их головам, пока они ждут приближения к противнику на мушкетный выстрел.

Сам же я находился на квартердеке возле вице-адмирала и исправно приседал при свисте ядер, а то и падал на палубу. Иного занятия я не находил. Я опять пребывал в полной уверенности, что гибель «Elephant» и всего экипажа — вопрос времени, причем весьма непродолжительного.

С некоторой отрадой я заметил, что следовавший непосредственно за нами английский корабль палил из своих пушек не только по противостоящим ему кораблю «Elven» и плавучей батарее «Hajen», он еще и помогал своему флагману, то есть нам, и вел огонь по линейному кораблю «Dannebrog».

— Кто это? — спросил я капитана Фоли, указав на поддерживавший нас английский корабль.

— «Glatton». Bligh, — коротко ответил Фоли.