Стеклянные дети - Елена Ронина

Ему тогда было глубоко за семьдесят. Это был настоящий доктор, еще времен начала XX века, когда лечили земские врачи. Акушер-гинеколог, профессионал с большой буквы. Его академические познания и огромная практика, теплота в обращении со студентами и желание донести знания навсегда остались в памяти Кирилла. Сколько раз потом он благодарил старого профессора, сталкиваясь со сложными диагнозами. И каждый раз, начиная обследовать пациентку, он слышал голос профессора: «Когда обследуешь женщину, сначала исключи внематочную беременность, а затем обследуй и лечи ее от других заболеваний, в том числе гинекологических».

И высказывание профессора: «Видишь женщину – думай о внематочной беременности», воспринималось Кольцовым как руководство к действию. Именно этот постулат несколько раз спасал жизнь его пациенткам и предотвращал тяжелые последствия.

Задача врача, если есть хоть малейшие основания подозревать внематочную беременность, сделать все, чтобы пациентку госпитализировать по «Скорой помощи». Для чего? Наблюдение! И контроль состояния! Отсюда – своевременное принятие решения о необходимости оперативного лечения. И не слушать пациентку, боль которую вроде бы отпустила. Она сто причин найдет не ехать в больницу:

– я нормально себя чувствую, и я практически здорова;

– мне некуда деть ребенка;

– мне надо на работу;

– мне надо заехать за вещами;

– если станет плохо, я обязательно вызову «Скорую помощь»;

– я приду еще завтра или когда скажете, и если это подтвердится, то тогда лягу в больницу;

вплоть до:

– этого не может быть, так как я не живу половой жизнью (не имела сексуальных контактов в последнее время) и не могла забеременеть.

Да, не всегда в стационаре сразу примут решение об операции, а могут даже исключить внематочную беременность. И цена такого поспешного диагноза – это жизнь женщины. И никакие доводы не могут потом оправдать ошибку врача, если случится трагедия.

Конечно же, не дело пациентки вмешиваться, она не должна вникать в процесс лечения, за это отвечает врач. Но что делать? К сожалению, некомпетентных врачей у нас хватает. Женщина должна понимать, что для снятия диагноза и полного спокойствия понадобится несколько дней.

Понятное дело, никому из врачей не хочется просто так оперировать пациентов, но иногда очень сложно поставить и не пропустить такой грозный диагноз, как внематочная беременность.

– Ну что ж, уважаемая Инга Михайловна, есть у вас внематочная беременность, причем расположенная очень неудачно, в углу матки – начальном отделе трубы. Она прерывается раньше всего, уже на второй – третьей неделе беременности, и сопровождается болью и обильным кровотечением – это не что иное, как разрыв матки в трубном углу, где много крупных сосудов. Моя коллега действительно могла ее не диагностировать. Тут в общем-то опыт нужен.

Кирилл вымыл руки и позвонил по телефону:

– Готовьте операционную, срочно.

– А как же?..

– Во сколько прилетает ваш муж? Прооперирую и поеду его встречать, не волнуйтесь. У меня как раз закончится дежурство. Я успею. Все будет хорошо.

Инге было не до споров: дикие боли опять возобновились, и ей уже было все равно.

32

Бывают в жизни совпадения, бывают недоразумения. Как это объяснить? Злой рок или чей-то недобрый умысел, сглаз?

Бывает, что люди сталкиваются где-то на улице и встреча эта судьбоносная; бывает, наоборот, проходят мимо друг друга, хотя уж точно должны были бы встретиться.

Инга потом много думала над тем стечением обстоятельств. И интересное дело: всегда ей ход событий представлялся каким-то роковым.

И сразу же мысли начинали крутиться вокруг их отношений с Глебом. Ей казалось, что они очень близки с мужем. Даже несчастья на их головы обрушиваются одномоментно! Как в случае с ужасной поездкой в Феодосию!

Потом ей казалось, что все это произошло для того, чтобы она встретилась с Кириллом. И уже совсем-совсем потом она поняла, что все это было ради Анечки. Ради ее Анечки. Но тогда, шесть лет назад, что случилось, то случилось.

А случилось так, что никого Кирилл не встретил. Потерял кучу времени, получил нагоняй от главного. И сам потом понять не мог, и чего это он полетел в этот аэропорт? До Симферополя путь не близкий – 115 км! Ему зачем это было надо? Он спас, между прочим, человеческую жизнь и свой долг медицинский выполнил. Правда, остался долг человеческий. Ну, это уж слишком. Ему понравилась Инга? Да, понравилась – это уж если совсем начистоту. Только самому себе и признаешься. Тем более к чему было ехать встречать ее мужа?! Бред какой-то.

Да нет, это был не бред. Он сразу почему-то все понял про эту хрупкую беззащитную женщину. И про то, что она москвичка, оказалась в чужом городе, никого тут не знает, и податься ей некуда, и спросить некого. «Скорую» она вызвала от испуга, потому что уже кое-что поняла про свой организм и про то, что у нее вряд ли будет ребенок.

Нужно узнать таких женщин, общаться с ними постоянно, чтобы понять, что это за тема и как тяжело жить с этим грузом. «Может так случиться, что я никогда не буду матерью. Я не такая, как все. Всем дано, а мне нет».

Счастливы те, кто думает иначе: «Невелика проблема, кто сказал, что в детях счастье?!» Но Кирилл как доктор, акушер-гинеколог со стажем, и как психолог знал: у каждой, даже самой уверенной в себе, есть тот уголок в душе, в котором нет-нет, да и просыпается: «За что? Почему я?» А что уж говорить про тех, которые хотят, мечтают… и не удается. А они бьются, упорно лечатся, и все равно нет положительного результата.

Инга была из таких. Их сразу узнаешь по затравленному просящему взгляду: «Ну сделайте что-нибудь, помогите». Они не стучат кулаком по столу, не кричат, они даже плакать толком не умеют. Давятся слезами беззвучно.

Кирилл много думал про таких женщин. Почему они? Может, Бог не дает им детей? Потому что для рождения детей тоже определенная наглость нужна, сила, а где-то пофигизм и беззаботность. Эх, мысли-мысли, они постоянно обуревают, наслаиваются друг на друга, мешают жить. Наверное, так у каждого врача. Но тогда он злился ужасно. Бегал по душному аэропорту Симферополя, объявлял по громкой связи. Метался между стойкой информации и терминалом, приставал к отпускникам. В итоге вернулся среди ночи, голодный, нервный, да еще и машину его стукнули на парковке. Все одно к одному. Ругал себя на чем свет стоит, но что произошло, то произошло.

Ночь в больничной палате прошла в полубессознательном состоянии. Вечером медсестра ввела обезболивающее. Инга то просыпалась, то засыпала вновь. Рано утром ее разбудил звонок мобильного телефона. Она слушала и не верила в происходящее. Глеб? Тоже в больнице? Что это? Первая мысль – их кто-то сглазил. Вторая – кто за ним будет ухаживать. Как-то не пришло в голову, что он дома, может позвонить друзьям. Это она здесь совершенно одна.