Стеклянные дети - Елена Ронина

Врачебный обход начался ровно в 8.30. На какое-то время Инга опять задремала, уже с градусником под мышкой. Ее разбудил голос доктора:

– Давление?

– 90 на 60.

– Гемоглобин?

– 110.

Женщина полулежала на высоко поднятой подушке и казалась еще более бледной, чем вчера: кожа казалась голубоватой и такие же губы.

– Очень бледная, начинаем капельницы.

– Конечно. Напишу назначения.

Инга приподнялась на кровати:

– Да вы не волнуйтесь, я по жизни бледная. Кирилл Евгеньевич, мне только что муж позвонил, вы не поверите…

У Кирилла в голове возникла фраза из заезженного телефильма: «Ты просто не поверишь, это совершенно невероятная история», – и Барбара Брыльска вот так же, с извиняющимся выражением, смотрит на Ипполита, как сейчас Инга на него.

– Только что позвонил Глеб, это мой муж, его забрали по «Скорой» из зала ожидания. Вырезали аппендицит. Невероятно.

Действительно, это невероятно. Кирилл вдруг понял, что он полный дурак. И он себя подставил, главное, без каких-либо объяснений «почему». А прав их заведующий. Увидел бабу симпатичную, и вперед. На подвиги. А у женщины есть муж! И он ей дорог! И его здоровье – самое важное сейчас для нее. Не ее собственное, а его! А чем его своя жена не устраивает? Что он приключения ищет вечно на свою…

33

К тому времени Кирилл Евгеньевич Кольцов был женат давно и вполне себе счастливо. Что значит: его не устраивает жена? Да всем она его устраивает. Но жена – это жена. Это такая данность. Безусловно, Майка изменилась. Где та легкость, где ее бесшабашность, безграничная уверенность в себе и в собственных поступках? Из самоуверенной девчонки она превратилась во вполне обычную, немного занудную жену. Где был, почему задержался? А дальше: «не любишь, не ценишь» и так далее. Или вот еще другая песня: «Вон у Рябовых…» У Рябовых отпуск, у Рябовых дача. И новый холодильник. Иногда Кириллу хотелось поджечь квартиру, где жили ненавистные Рябовы. Но он понимал, что тут же найдутся Сидоровы!

И тем не менее он никогда не хотел свою Майку ни на кого поменять. На женщин смотрел не без удовольствия. Но больше это был спортивный интерес. Майка давно уже стала родной. И жизнь на Севере их очень сплотила, и рождение Полинки.

И опять Кириллу вспомнилось, как Майка впала в ступор, когда узнала, что он хочет стать акушером-гинекологом.

– Ой, а можно выбрать какую-то другую специализацию, а то как я подружкам скажу, что у меня врач-гинеколог, это же стыдно. – Ему тогда показалось необыкновенно милым это ее высказывание. Тогда он воспринял слова невесты даже как проявление скромности. Хорошая девочка, понятно, что непросвещенная.

Да у нас вся страна непросвещенная! И была, и будет, наверное. Как-то все у нас по-другому. Другое отношение к вопросам пола, к человеческому телу. Ну как так можно было сказать: стыдно быть гинекологом?! И ведь это не его Майка придумала, это всем понятно. И что за уникальное высказывание про болезни:

– Чего к врачу-то пошла?

– Да у меня так, по-женски.

И все, и все замолчали. У нее ж «по-женски». Дальше спросить не моги. Опять же стыдно.

А раньше и врач наш, отечественный, советовал после операции по удалению матки мужу не говорить. А то будет брезговать. То есть тут не только в подружках дело: в общей безграмотности. И мужа в том числе. И еще в отношениях. В привязанностях, в любви, в доверии и симпатии друг к другу.

Вот Майка его, она всегда была ему приятна и симпатична. И даже про то, что не надо становиться гинекологом, он воспринял как милую шутку. Ну, пусть будет так.

– А кем бы ты хотела, чтоб я был? Детским врачом?

– Хирургом! – Майка тогда сказала совершенно уверенно, ни секунды не раздумывая.

– Так гинеколог и есть хирург.

– Может, лучше сердце будешь оперировать? – тихо спросила Майя.

– Нет, не буду, ни сердце, ни мозг, ни позвоночник. Но ты про это не думай. А подружкам говори – хирург, и главное, ведь не соврешь!

Кирилл не очень задумывался про романтику в отношениях с женой. Они жили дружно и правильно. Когда родилась Полина, Майка вся с головой ушла в воспитание дочери. Иногда Кириллу казалось, что он тут лишний. Как-то его не очень вовлекали в их «женские» дела. Они что-то вместе шили, вышивали, как-то увлеклись поделкой кукол; когда Кирилл входил в комнату, замолкали, выключали телевизор. Иногда он взрывался:

– Вы что-то скрываете!

Майка пугалась:

– Ты что, мы просто не хотим тебя беспокоить, ты же устал!

Это правда, уставал он страшно. Тем более когда замаячила тема ЭКО. Уставал и одновременно весь погрузился в новую тему. А жена – да, она отдалилась, и время от времени его мысли занимала какая-нибудь другая. Но так, частичку мыслей. Основной темой его размышлений оставалась гинекология. И семью свою он никогда и ни на что менять не собирался.

34

Обычно после внематочной в больнице держат ночь, на следующий день можно и восвояси. У Инги резко упал гемоглобин.

– Не можем вас отпустить. Еще понаблюдаем пару дней, поделаем капельницы. Тем более что вам торопиться особо не к кому.

– Ну, вообще-то у меня отпуск.

– Это да, но вам сейчас ни на солнце, ни в море.

Доктор улыбнулся, дружелюбно похлопал по руке и быстро удалился. Через минуту появилась медсестра с тележкой для капельницы.

– Как у нас с венами?

Инга вздохнула в ответ.

– И чего вздыхаешь? Лежи, отдыхай, расслабляйся, спи. Сегодня у тебя аж целых три капельницы. Бабочку в вене оставим, чтобы не колоть тебя лишний раз. Давай окошко откроем. Смотри, какой воздух.

Про что говорит эта добрая женщина? Какой воздух? Она опять потеряла ребенка. Сейчас, конечно, нет того жуткого ужаса, когда вот она, беременность, была, а сейчас ее уже нет. Но все равно беременность была возможна. Глаза сами собой наполнились слезами, Инга осторожно отвернулась к стене, как только могла позволить капельница, и незаметно для себя уснула.

Доктор Кольцов приходил ежедневно, приносил с собой боржоми и яблоки.

– Железо и витамины, вам сейчас надо. Завтра утром сдаем анализы, и к обеду я вас выпишу.

– Думаете, уже все в порядке?

– Уверен, по цвету кожи можно определить.

– Можно заказать такси?

– Конечно, но я завтра не работаю, так что могу и сам вас отвезти.

– А не лучше ли вам в свой выходной побыть дома?

– Лучше, – легко согласился Кирилл, – только я все равно утром должен забежать в клинику, проверить состояние пациенток после ночи. Это не сложно, я живу тут рядом, а семья моя уехала к родным в Петербург, так что время у меня есть. А если хотите, я вам покажу свою лабораторию. Хотите?