Запретные практики - Ирина Мясникова

– Хороша радость! – Хмыкнула Панкратьева.

– Вот именно! Как только сущность попадает в материальный мир, здравствуйте, приехали. Основная задача отодвигается куда-то в сторону, и все начинают страдать. Я не беру во внимание детские годы, там полная амнезия, без этого никак, только редкие обрывки сознания. В это время сущность выращивает соответствующее тело. А вот в подростковом возрасте она приступает к процессу осознания себя в этом теле, и вот тут-то все и начинается. Вспомни, сначала ты страдала, что ты длинная, потом, что худая, потом ты переживала, что у тебя большой нос, потом тебе не понравилась твоя попа. Про волосы твои и говорить нечего. Как только ты над ними не измывалась! Помнишь, в блондинку перекрасилась? Решила, что все блондинки непременно красавицы.

Панкратьева захихикала. Блондинкой её никто не узнавал, а когда она окликала знакомых, те вздрагивали. Она и сама вздрагивала, видя своё отражение в зеркале. Именно тогда и поняла, что природу не обманешь, а лучшее враг хорошего.

– Слава Богу, наконец, до тебя дошло, что природа создала своего рода уникальное произведение, полностью соответствующее твоей внутренней сущности, и ты успокоилась насчет своей внешности, – продолжила женщина-двойник. – Так тебя тут же угораздило выйти замуж, и ты лучшие годы своей жизни вместо того, чтобы радоваться, получать удовольствие от своего тела и от любви, боролась с пьянством и алкоголизмом своего супруга, с тараканами в его башке! Хорошо, с этим ты, в конце концов, разобралась, поняла, что со своими тараканами каждый должен справляться сам, и тут же опять вляпалась. Можно сказать, наступила на грабли другой модификации, но от этого не легче. Ты в очередной раз выбрала себе мужчину, которого стыдишься! Про твою учебу и работу я уже и не говорю, ни то, ни другое тебе никогда не нравилось. Еще бы! Одна теоретическая электродинамика и основы теории цепей чего стоят. Я чуть со скуки не сдохла, пока ты, невесть зачем, изучала эти совершенно ненужные тебе вещи. Потом ты в нефтепереработку с какого-то перепуга влезла. Понятно, там деньги, а они, чего греха таить, несут нам с тобой некоторую радость. Но вместо того, чтобы этим деньгам радоваться, ты опять страдаешь, что тебе не хватает технологических знаний. И, заметь, при этом ты не идёшь учиться на технолога. Наоборот, ты получаешь второе образование не технологическое, а финансовое. Хотя, пожалуй, это был твой единственный логичный поступок. Уж раз ты так любишь деньги, то сам Бог велел тебе учиться, как ими управлять и их приумножать! Но ты опять недовольна. Видишь ли, на факультете финансов тебе особых знаний не дали, ты и без них самая умная, а применять знания, полученные в школе бизнеса тебе негде. Королевство маловато! А уж когда ты с помощью запретных практик начала другими людьми управлять, я пришла к выводу, что наш с тобой эксперимент не удался, и пора нам отсюда сворачиваться, пока какой-нибудь серьезной беды с тобой не случилось.

– Так это ты мне аварию подстроила?

– Нет, что ты, это не в моих силах. Аварию ты сама себе подстроила, используя запретные практики. Ты нарушила течение энергии в пространстве. У вселенной для каждого человека есть свой план и свои испытания, а ты лезешь в её дела и тасуешь все карты. Вместо того, чтобы делать выводы из своих отношений с другими людьми, ты сметаешь с дороги все препятствия и берешь на себя функции Бога. А вселенная этого не терпит и уничтожает всех, кто её беспокоит. Как ты думаешь, почему люди все-таки лишены этого самого третьего глаза? Не доросли еще, не умеют пользоваться. Я же наоборот, как могла, тебя предупредить пыталась. Ведь уничтожение может быть кардинальным. Не только тебя в твоем земном воплощении, но и всех нас, как ты говоришь, амёб, как неудачное творение. У тебя же периферическое зрение хорошее, и ты можешь краем глаза видеть то, чего другие не видят. Вот я и старалась тебе знак подать, да ты ж разве что если б слона в зеркале заднего вида увидела, только тогда бы задумываться и начала! И то не факт.

– Ага! Ты, значит, на черном внедорожнике мне в зеркале заднего вида являлась, решив тем самым меня запугать? Дура какая! – разозлилась Панкратьева. – Нет, чтоб во сне явиться и всё подробно объяснить, ну или еще как-нибудь, как у вас у привидений положено.

– Сама дура! Какое я тебе привидение? Я то, что люди считают своей совестью. Вот когда ты собираешься какое-нибудь безобразие учинить, тебе же завсегда внутренний голос говорит: «Аня, не делай этого, козленочком станешь». Вот это я и есть, но ты ж меня не слушаешь. Понавыдумывали себе привидений, ангелов разных. Всё гораздо проще. Можно подумать, ангелам делать больше нечего, как только сидеть на небе и руководить твоими поступками, так никаких ангелов на нас дураков не напасёшься. Кроме того, когда ты как паровоз куришь, тебе не только внутреннего голоса не слышно, к тебе и во сне-то продраться невозможно. Ты закрыта для всех знаков и любой помощи. И совесть твоя в моем лице вынуждена вопить в пустоте. Ну или прибегать к крайним мерам, чтобы привлечь твое внимание, типа того внедорожника. Я решила, что черный внедорожник у людей ассоциируется с опасностью, и его появление у тебя за спиной как-то может насторожить. Короче, хватит, давай закончим с этим делом, пока ты еще каких-нибудь бед не натворила. Я, видишь ли, без твоего личного согласия эксперимент прекратить не могу.

– А зачем его прекращать? Мне жизнь моя нравится! – Панкратьева при этих словах даже подбоченилась.

– Здравствуйте, приехали! Оказывается, она тебе нравится? Ну и чего хорошего в этой твоей жизни было? – Женщина-двойник или внутренний голос, как она сама себя назвала, возвела глаза к небу, как бы вспоминая хорошее в жизни Анны Сергеевны Панкратьевой.

– Разве что пара-тройка приличных оргазмов и больше ничего, – после недолгого раздумья добавила она.

– Вот тут ты права, – согласилась Панкратьева, – но про самое главное ты всё-таки забыла, про Федьку моего! Мне к нему надо.

– Тут мне нечего возразить. Это было здорово! Особенно, когда тебе его кормить принесли. Настоящее счастье! Но потом же ты его забросила. Некогда тебе им заниматься. Ты всё свое время тратила на нелюбимых мужчин и нелюбимую работу. Вот сейчас, как думаешь, что он поделывает?

– В школе сидит, а потом к Павлику пойдет в «нинтенду» играть, – доложилась Панкратьева, мол, вот тебе выкуси, можно подумать, она такая плохая мать, что аж не знает, где её мальчик сейчас находится.

– Как бы не так! – Женщина-двойник топнула ногой по пружинистому облаку. – Федька наш сейчас школу прогуливает. У Павлика с самого утра началась вечеринка по поводу отъезда родителей на дачу. Они там собрались и курят не что-нибудь, а самую настоящую марихуану!

Панкратьева ахнула.

– Так, срочно, спускай меня обратно! Надо же что-то делать! Пожалуйста! – Она жалобно заплакала и тут же обнаружила себя в своем автомобиле, лежащей всем телом на руле. Голова её практически уткнулась в лобовое стекло, ребра болели, а в окно кто-то настойчиво стучал. Она с трудом повернула голову и увидела того самого водителя встречного автомобиля, с которым ей чудом удалось избежать столкновения. Мужчина что-то кричал и стучал в стекло, пытаясь открыть водительскую дверь.