Чужой: Холодная кузница - Алекс Уайт

Он тяжело ступает назад и упирается в чудовище, чьи костлявые ребра впиваются ему в спину. Все тело охватывает боль, но это единственный шанс на побег. Если Дик сможет вырваться, то в неразберихе попробует уползти прочь.

Внутри контейнера происходит вспышка термитных огней, воздух наполняется едким мерцающим оранжевым дымом. Одно дуновение пламени и кислоты, и он уже не сможет почувствовать ничего, кроме агонии. Страшный жар охватывает лицо Дика, и его кожа начинает трескаться, но он все равно отталкивается и старается уползти, так как в скором времени произойдет взрыв кислоты, достаточно мощный, чтобы растворить его плоть.

Существо ослабевает хватку, и тогда Дик выкручивается из его объятий и падает на бок. Правая сторона головы с поврежденным глазом ударяется об пол, и на этом побег заканчивается. Дик знает, что не сможет бежать, и что если он не попадет к врачу, то в течение часа умрет от внутреннего кровотечения. Хотя, вероятно, он умрет в тот момент, когда существо закончит оплакивать горящий контейнер.

И вдруг происходит чудо.

Ловец пытается спасти яйцо.

Будто родитель ребенка, находящегося под угрозой смерти, он кидается внутрь кипящего термита и встречает брызги дистиллированной щелочи и расплавленного металла передней частью своего тела.

Яйцо обречено. Его вытекающее со всех сторон содержимое образует белую пену. Ярость существа проявляется в ярком пронзительном крике, и чужой хлещет хвостом, поражая все на своем пути.

Преодолевая боль, Дик начинает ползти к двери. Если он доберется до терминала, то сможет обратиться за помощью. Он знает, что никогда уже не будет прежним, но он жив, а это уже немало. В конце концов, некоторые люди переживали и более опасные раны.

Он почти добирается до двери, когда замечает черные когти. В этот момент будто бейсбольная бита обрушивается в центр его позвоночника. Дик не кричит только потому, что больше не может дышать. Своим целым глазом он видит лужу крови и знает, что она течет у него изо рта. У него либо больше нет ног, либо он их не чувствует.

И тогда он ощущает невесомость. Каждый дюйм его тела охвачен невообразимой болью, а сила в изможденных руках полностью исчезает. Дик смотрит вниз на грудь и видит сверкающий черный хребет длинного хвоста, выступающий из его грудной клетки.

«О, – думает он, и мир перед глазами начинает тускнеть, – большой ублюдок меня заколол».

Состояние шока избавляет его от того, чтобы почувствовать язык существа, который впивается в затылок человека, словно в перезрелую дыню.

– О, боже, они открывают дверь! Ты слышишь это? – шепчет Энн в темной шахте обслуживания. – Нас спасут.

Он тоже это слышит – отчетливый щелчок кодовой двери хранилища, ведущей в питомники. Скоро механизм приведет их в движение и позволит существам ворваться в ПСиОСИ. Единственный вопрос, который остается в его голове: «Зачем?» Каков их план?

Словно в ответ на этот вопрос, несколько огней внутри шкафа начинают мерцать, и ужасный скрип разносится по вентиляционным шахтам станции.

– Тревога, – сообщает «Титус», и его гнусавый голос эхом отзывается в коридорах. – Скрубберы отключены. Системы жизнеобеспечения в критическом состоянии. Всему экипажу срочно эвакуироваться со станции.[23]

Глаза Дориана пристально смотрят в глаза Энн.

– Тревога, – снова говорит «Титус». Дориан считает, что слышит повторение того же предупреждения…

…Но он ошибается.

– Орбитальная динамика и навигация в критическом состоянии. Всему персоналу срочно эвакуироваться со станции.

Они затаились, услышав стук когтей из коридора. Существа бегут как стадо мимо закрытой двери помещения, где спрятались Дориан и Энн.

– Тревога, – говорит «Джуно», ее голос контрастирует на фоне голоса «Титуса». – Системы контроля доступа в критическом…

– Тревога, – прерывает «Титус», – системы безопасности и карантина переведены в автономный режим. «Смертельный бокс» отключен. Повторяю, всему персоналу срочно эвакуироваться со станции.

– Что за чертовщина? – шепчет Энн.

– «Серебряная улыбка», – отвечает Дориан. – Только он мог вывести из строя систему безопасности.

– Он не мог перейти через воздушный зазор. Эти две сети не связаны друг с другом.

– Это означает, что мы имеем дело с саботажником. Или идиотом, – говорит Дориан. – Мои деньги…

До них доносится оглушительный грохот импульсной винтовки. Энн бросает Дориана на пол, прижимая его щеку к грубой палубе. Прежде чем он может спросить, зачем она это сделала, выстрел рикошетит от переборки.

– Твою мать, Кардозо, – говорит она. – Ладно, Дориан, нам придется двигаться перпендикулярно толпе. Он стреляет разрывными бронебойными боеприпасами.

– Он повредит корпус, – невнятно бормочет Дориан, и Энн отпускает его.

– Нет, если он стреляет внутрь ПСиОСИ. Между ним и внешним корпусом слишком много слоев.

– Он мог использовать оружие из арсенала.

Энн бросает на него взгляд:

– Оно лежит там для вида. Своеобразный эффект плацебо. Да, оно запросто убьет человека, но точно не ловца. Мы положили его туда, чтобы помощники лаборантов Блю могли заходить внутрь.

С одной стороны, Дориан возмущен тем, что никто ему об этом не сказал. С другой стороны, это открывает ему новые стороны этих совершенных существ. Они боги среди людей – или, возможно, дети небес – терпеливые и жестокие, и всегда способные сбежать. Ему нужно продолжить исследования Блю. Некоторые люди посвящают свою жизнь дизайну или архитектуре. А он мог стать защитником этих величественных чудовищ.

– Мы должны получить диски и попасть на «Афинянина», – сообщает Дориан.

– Ты в своем уме? «Полная эвакуация» не имеет других значений, кроме как «полная эвакуация», – протестует Энн.

Дориан пытается что-то сказать, но Энн дает ему пощечину с такой силой, что во рту у него появляется вкус крови. Затем она поднимает палец, будто отрезая любой ответ:

– Не играй с нашими жизнями, Дориан. Мы эвакуируемся как можно скорее.

Никто никогда не бил Дориана Садлера, и в его голове мгновенно появляется желание отомстить. Тепло поднимается в его груди, и он делает вдох. Садлер хочет толкнуть Энн в спину, разбить ее лицо о переборку и обхватить руками ее тонкое горло. Он хочет размозжить ее чертов череп. Но он вспоминает их необузданные ночные приключения в постели и предпочитает остановиться на этих мыслях. Его нельзя назвать слабым, но благодаря годам тренировок женщина намного крепче. Энн без проблем бы с ним справилась, поскольку борьба – ее любимое занятие.