Нордвуд. Призрачные нити - Хелен Тодд

В ответ Ани кивнула. Мягкая полуулыбка исчезла с ее лица, сменившись усталостью. Вспыхнул свет. Все вокруг наполнилось алым блеском, свечами, гирляндами, обнажило пугающие статуи и вьющиеся растения. Маскарад вступал в свои права. Все пропитывалось магическим туманом. Он окутывал мягкие линии хрупкого силуэта Рэндел. Темно-синее платье сливалось с тенью. Но за холодным, почти ледяным образом нимфы скрывалось трепещущее сердце.

По полу разросся шиповник. Он оплел стены и старался заполнить собой все пространство. Колючки впились в камень, выпуская из него темно-красную жидкость, напоминающую кровь. В этом году декорации превзошли ожидания Тэя. Горячий воск, стекая с парящих свеч, больно обжег руку. Бурое пятно быстро затвердело, а затем превратилось в искусную татуировку в виде рукописной буквы W, исчезнувшей, как только Аннетт сжала кулак. Сердце дрогнуло. Нордвуд дал ей предупреждение.

– Если сможешь простить…

Николас приложил ладонь к своей груди, показывая, что он предан ей, только ей. Но этот жест больше ничего не значил для нее. Рэндел один раз оступилась. На второй не имеет права.

Тэй сжал губы, едва сдерживая нахлынувшую боль, и растворился. Его силуэт еще несколько секунд оставался призрачным следом, но вскоре развеялся легким порывом сквозняка.

Отпускай боль – ее отпечаток и так останется в твоей душе.

H – нить опустошения

Пляшущие тени и мерцающие свечи придавали Лавке Зодчего таинственности. Слабый сумрак и туман от табака наконец-то сменились вечерней влагой. И только неизменно спокойная музыка, играющая в зале, напоминала, что Маскарад лишь на пару минут стих, позволяя гостям кружиться в медленном танце. Он словно давал им передохнуть, готовя новую волну впечатлений.

Эмма только что попрощалась с Джин-Рут. У той были свои планы на вечер, и Чейз не имела права навязываться. Она завороженно рассматривала диковинные растения и стаю крохотных сине-зеленых птиц, порхающих возле распустившихся роз. Ее отвлекло прикосновение к плечу, отчего Эмма вздрогнула и испуганно обернулась.

Анри галантно протянул руку, приглашая ведьму на танец. Она залилась краской, но ответила, с опаской касаясь шершавой ладони. Это легкое, ничего не значащее движение вызывало странную вспышку чувств. Тонкие нити опутали их запястья, связывая между собой.

Граммофон чуть потрескивал, придавая моменту особенный трепет, словно это было только для них двоих. Все происходило плавно, невесомо – казалось, нереально. И они наслаждались, возможно, единственной простой минутой в их жизни: сейчас не было ни предсказаний, ни перемещений, ничего, кроме неторопливого сближения.

Пространство было наполнено смешанными запахами, которые обычно бывают в людных местах: горький табак, виноградный аромат, исходящий от бокалов с вином, резкий парфюм, разгоряченные тела… и, будто всего этого было недостаточно, к ним прибавлялись терпкие травяные и цветочные ароматы, распространяющиеся в воздухе.

Анри, не отрывая взгляда, смотрел на Эмму. Легкое, простое платье пудрово-розового оттенка, туфли на невысоком каблуке и небрежно завитые волосы, мягко спадающие на плечи. Нежная, открытая, ему казалось, что она – иллюзия, которая вот-вот исчезнет. Чем больше переживаешь, тем быстрее настоящий страх заглядывает в твою душу. Брэйден побледнел и сделал шаг назад, не веря своим глазам. Он увидел, как вспыхнули их знаки обмена, и тонкие черные линии начали оплетать запястье Чейз, передавая ей избыток его темной магии. Громкая музыка раскатом грома прервала медленный танец. Маскарад вновь напоминал о себе, вызывая новые эмоции у гостей.

– Спасибо, – на лице Анри появилась улыбка.

Он слегка сжал теплую ладонь и поспешил исчезнуть в толпе. Символ несколько раз вспыхнул и потух, обрывая нити, которые их связывали. Новая волна энергии накрыла ведьмака, и он, едва различая, где находится, сосредоточился на поиске безлюдного места.

* * *

Где-то неподалеку слышались чей-то смех и противный, неумолкающий женский голос. Гул, музыка, мерцающий свет… Все это давило, заставляло нервно оглядываться по сторонам в надежде отыскать спокойное место. Без лишних глаз. Тишину, в которой можно было бы переждать вспышки энергии. Анри едва сдерживал себя – эмоции выливались наружу, подобно бушующему океану. Правое запястье обжигала только что появившаяся буква D. Знак темной магии… Ведьмак криво ухмыльнулся. Зеркальный знак – свидетельство его обреченности, константа, без которой он себя больше не представлял.

За широкой, увитой плющом аркой показался длинный коридор, освещенный лунным светом. Именно там Брэйден нашел уединение. Ненадолго. Совсем скоро его нарушил стук каблуков.

– Не исчезай, не оставляй меня одну в этой толпе, – Эмма заметила, как он уходил, и поспешила покинуть зал, а теперь нервно закусывала губу, не до конца понимая, стоило ли приходить.

Ее пугал холодный, колючий взгляд Анри. Он медленно шагнул вперед. Сейчас он вновь превращался в сгусток неконтролируемых эмоций, напоминая море, которое вот-вот затопит прибрежные скалы штормовыми волнами.

– Не боишься? – Брэйден сделал глоток шампанского и медленно подошел к Чейз, обнажая только вспыхнувший знак обмена, символ их проклятия. – Ты слишком хрупкая, слишком кукольная. Не стоит брать на себя больше, чем сможешь пережить, – он протянул руку, бережно касаясь ее щеки. – Береги в себе эту слабость.

Эмма потупила взгляд, не зная, как воспринимать его слова. Зачем он это говорил? И хотя в мягком, вкрадчивом голосе не читалось издевки, Чейз насторожилась. Анри был притворно спокоен. В груди поселилось неприятное ощущение вязкости, горечи и болезненного влечения, словно она не имела права уйти.

Брэйден одним глотком осушил бокал и поставил его на широкое каменное ограждение. Возле колонны что-то зашелестело. Эмма невольно вздрогнула.

– Посмотри на меня, пожалуйста.

Анри осторожно коснулся подбородка девушки, улыбнулся и внезапно прикоснулся к ней легким поцелуем, заправил спутанные волосы ей за ухо и отстранился, изучая ее реакцию. Чейз не дышала. Она замерла, взволнованно ожидая его решений.

После нескольких секунд размышления Брэйден вновь приблизился к ее губам. На этот раз Эмма ответила: робко, опасаясь своих действий, обеспокоенно и, возможно, раздумывая о последствиях. Он трепетно сжал ее плечи, желая быть ближе, и закрыл глаза, наслаждаясь мгновением и теплыми, с легким привкусом горькой мяты, губами.

Впервые за все время Чейз отчетливо ощутила их связь – чужую, тяжелую и тягучую, – которая перетягивала и без того тугие нити, дурманила разум, лишала права выбора. Ведьме казалось, что все происходило не с ней, не по ее воле.

– Ты же понимаешь, этого не остановить, – склеры Анри стали черными.

И вновь это влечение, пьянящее разум. Вибрация его голоса: тихая, звучащая слишком близко, слишком… У Эммы создавалось ощущение, что она идет по воде, сопротивляясь засасывающему на глубину песку. Что-то внутри подсказывало: не поддавайся, все это не взаправду, не по-настоящему.