Ледяные отражения - Надежда Храмушина

бесы с ним. Они не давали ему ни крестом себя осенить — сразу хватали его за руки, ни перед иконой поклониться — утаскивали его в поле. Но один глупый бес проговорился ему, что они боятся отшельника, который не знает про них. Вот так человек и узнал о том, кто может помочь ему избавиться от бесов. Далёк оказался его путь сюда, очутился он здесь уже глубоким старцем, еле дополз до межевого камня. И только перелез через него, как тот, к кому он шёл, сразу же оказался перед ним. Старик только успел сказать ему, что бесы не дают ему житья, как он очутился снова над трупом сестры. Выскочили из дома и закричали испуганные ребятишки, прибежал разъярённый муж сестры, схватил праведника, потащил его по улице, к нему присоединились другие люди и начали его избивать, но староста не дал свершить над виновным самосуд, а посадил его под запор до утра, чтобы решить, как быть с ним дальше. Вот тогда мой дед прилетел к нему на рассвете, потому что почувствовал скорую казнь, и праведник ему рассказал, что с ним случилось, и указал ему это место. Утром несчастного повесили прямо на площади. Вот так и закончился его поход сюда за помощью.

— Так чем он расплатился?

— Жизнью своею.

— Да, недешёвая цена.

— А вечность в аду?

— Ну да, если на это посмотреть с такой точки зрения, то, пожалуй, стоит это того. Значит, он отбирает жизни за свою помощь?

— Не думай о цене. Мне кажется, что сам праведник назначил цену за свою просьбу. Он готов был пожертвовать своей жизнью, чтобы избавиться от бесов, вот и получил это. Если тот, к кому ты идёшь, не имеет желаний, не помнит прошлого, то откуда он может знать меру поступкам? Просто попроси его.

— Но как совместить быстроту просьбы и её убедительность?

— Я думаю, слова просьбы не так важны. В твоей голове уже есть слова, которые ты скажешь. Ты ведь именно за этим пришла. Ну что, отдохнула?

Странное это место, вроде мы поднимаемся в гору, но панорама вокруг нас совершенно не меняется. Мы поднимаемся выше, но и вся местность тоже поднимается с нами, будто это не дорога вовсе, а беговая дорожка под крутым углом. Весь этот мир какой-то наклонный, будто лежит он на боку. Хотя нет, если сделать несколько шагов с закрытыми глазами, то чувствуешь, что с силой тяжести всё нормально, она чётко отцентрована. И ещё я заметила, что хоть нет никакого светила в небе, но короткая тень, только очень светлая, почти сливающаяся с дорогой, бежит впереди меня. Один раз я даже обернулась, чтобы посмотреть, не появился ли на небосклоне, или наверху на камнях, какой-нибудь источник света. Ничего не увидела, ни луны, ни отсвета на макушках камней, поэтому происхождение тени так и осталось для меня загадкой. Я всё-таки увидела одного из обитателей этой серой страны. На камне сидел паук, который держал другого паука. И, по-моему, он его уже доедал. Паук был очень крупный, ростом сантиметров пятнадцать. Я сначала подумала, что вид у него был обычный, земной. Но подойдя ближе, я увидела клыки, торчащие из его жвал, а каждая лапа заканчивалась острым крючковатым когтем. Я бы сказала, что у этого паука когти были немногим поменьше, чем у Гаврана. Какой бы он не был воинственный, но он перестал обедать и затаился, пока я проходила мимо. Видимо понимает, что я представляю для него опасность. Интересно, откуда он может знать об опасности, если здесь никого нет.

Когда мы дошли до большого камня, который перегородил нам дорогу, Гавран сел на дорогу перед ним, дождался, когда я подошла к нему, и сказал:

— Всё, дальше пойдёшь одна. Это межевой камень. Я даже не могу заглянуть за него. Я буду ждать тебя здесь. Помни всё, что я тебе говорил. И ещё, дай мне свою руку.

Я протянула ему руку, он захлопал крыльями, и мне на ладонь медленно спланировало небольшое чёрное перо. Я подхватила его и обрадовалась:

— Оно мне поможет?

— Нет, оно тебе не поможет. — Он наклонил голову набок — Но если всё закончится для тебя плохо, я разделю твою участь.

— Зачем? — Опешила я — Это будет ненужная жертва. Этим ты мне не поможешь.

— Этим я помогу нам обоим. Теперь ты будешь чувствовать, что я рядом, а уверенность придаёт силы. За межевым камнем дорога будет коварна и ненадёжна, это последний привал, где ты можешь отдохнуть. Дальше, как бы ты ни устала, не сворачивай с дороги, и не останавливайся на одном месте.

— А долго мне идти?

— Не знаю. Как только он будет готов появиться перед тобой, он появится. Может, ты прошагаешь час, может день. Может, он сразу захочет к тебе выйти, а может, захочет вымотать тебя. Я никуда отсюда не улечу, буду тебя ждать. Мы с тобой вместе вернёмся домой. Иди.

Я подошла к межевому камню и разглядела на нём небольшую выемку, куда можно было поставить ногу, а чуть повыше ещё одну. Камень оказался тёплым, и приятным на ощупь, к тому же он не был скользким, и я спокойно полезла наверх. Когда я очутилась наверху и посмотрела вперёд на дорогу, по которой я должна была идти дальше, у меня сердце заколотилось, как у пойманного воробья. Дорога там была, широкая и прямая. Да только она висела в воздухе, вернее камни дорожные висели в воздухе, а под ними была серая бездна. Я обернулась к Гаврану и посмотрела на него испуганными глазами. Он не видел, что меня ждёт впереди, но увидел мой испуг, и тихо сказал:

— Не всегда верь своим глазам. Но будь осторожна, там всё коварно. И думай. Может, он уже почувствовал гостя, и сразу решил испытать тебя.

Я села на камень и соскользнула на его край с другой стороны. Потом опустила одну ногу и надавила на камни. Вроде нормально, не прогибаются, будто на твёрдой поверхности лежат, хотя очень трудно в это поверить, так как мои глаза говорят другое. Вокруг этой воздушной дороги раскинулись бесконечные полупрозрачные холмы — тучки. И где-то впереди, там, куда уходила дорога, у самого горизонта, виднеется что-то тёмное, будто вход