Убийца из детства - Юрий Александрович Григорьев

– Тесно! – признал Журавлев, не испытывая желания лезть в каюту. – Девочка на фотографии – внучка? Или дочка?

– Жена! – хохотнул Костян. И тут же стал серьезным. – Дочка. Сама повесила здесь. Когда еще крохой была.

Он сел на баночку напротив Журавлева. Крен катера выровнялся.

– Времени у меня, Боря, в обрез. Надо до Дикомана добраться, пока отлив не начался. Как только мужики придут – сразу в путь. Так что давай, не тяни. О чем хотел поговорить?

– Про эпидемию смертей среди одноклассников.

– Что? Вася умер? – встрепенулся Смурной. – Или еще кто-то?

– Вася, слава богу, жив. И никого другого не убили, – успокоил его Журавлев. – Но мы с Татьяной прокрутили эту ситуацию и пришли к выводу, что на Васю и Надежду напал один и тот же человек. И он – наш одноклассник.

В глазах Смурного Журавлев увидел растерянность потерявшего способность соображать человека. Было очевидно: Костян ничего не понял. Придется помочь.

– Как думаешь, может быть убийцей кто-то из наших?

– Из наших? – растерянно заморгал Костян. – А кто?

– Это я от тебя хотел услышать…

– А я откуда знаю? – передернул плечами Смурной. – Я что, следователь? Ты спроси меня, как выбленочный узел вязать. Или: как щуку вываживать. Это по моей части. А что касается уголовщины – тут я пас. А почему ты думаешь, что это кто-то наш сделал?

Журавлев, уже второй раз за день, пересказал анализ случившегося, который провели он и Таня, и выводы об убийце, которые закономерно из него следовали.

– Ну, вы даете! – покачал головой Костян, когда Журавлев закончил рассказ. – Убивать за детские обиды? Так мне тогда каждого второго надо мочить. Только вспомнить, кого и за что. Кто мне в детсаду место на горшке не уступил. Кто гол в мои ворота нечестно забил. Крыши у вас поехали. У тебя и Татьяны! Поменьше сериалы смотреть надо! А как я, например, поближе к жизни быть! К природе!

– Мы же не говорим, что Надю за детские обиды убили. Может быть, причина в чем-то другом? Ты вот, например, был влюблен в Надежду. А она тебя кинула.

– Кинула! – согласился Костян. – И что? Убивать ее за это? Больно надо! Я давно про то забыл. Нет, вы правда шизанутые!

– Я на тебя никогда не думал! – сказал Журавлев. – Сказал так. Для примера. Что причина может быть не только в сегодняшнем дне, но и в далеком прошлом. Это, конечно, сомнительно. Скорее всего, Надежда и Вася обидели убийцу недавно. Например, на встрече. Не помнишь ничего такого?

– Не помню, – ответил, подумав, Смурной.

– А в прошлом году? Когда над Капитоновым насмехались?

– Ах, да! Было такое! Только… Ерунда все это. Если бы надо мной так посмеялись, получили бы по морде, и все на этом. Капитонову слабо кому-то в морду дать. Интеллигент! Вот и спустил это на тормозах.

– А ты не знаешь, кого из наших могли звать Питоном?

Смурной задумался. Потом отрицательно покачал головой:

– Вроде никого. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что Вася перед тем, как вырубиться, сказал жене: «Питон».

– Значит, Капитонов! – воскликнул Смурной. – Ну, Паша! Ну, блин! Я-то его в интеллигенты записал! А он, оказывается, та еще штучка от ружья!

– Ты не торопись! – остановил его Журавлев. – Я говорил с Пашей только что. Он все отрицает.

– Конечно! – убежденно воскликнул Смурной. – А ты чего хотел? Чтобы он вот так сразу взял да и раскололся? Наивняк!

– Я ему верю.

– Ну и зря! Тебе Вася такую наколку дал, а ты… Поддался Пашкиному обаянию? Так ведь он – та еще лиса! Всю жизнь среди журналюг да артистов крутится! Насобачился!

– Паша подсказал мне, кто еще мог быть питоном. Старков в третьем или четвертом классе говорил, что будет в нахимовское поступать. И станет «питоном». Ведь нахимовцы так себя кличут.

– Не помню, – признался Смурной.

– Да и зовут его Петя. А от Пети до Питона – рукой подать.

Смурной недоверчиво хмыкнул.

– А еще Тиханов мог быть, – продолжал Журавлев. – Потому что Васина жена могла ослышаться. Вася мог сказать «мильтОн», а ей послышалось «питон». Видишь, сколько набирается?

– А я? – подался вперед Смурной. – Меня тоже пристегнули?

– Может быть, есть что-то такое, чего мы пока не знаем…

– И ты надеешься, что я тебе в этом помогу? – рассмеялся Смурной.

– Ни на что я не надеюсь! – вздохнул Журавлев. – Когда начинаю перебирать одноклассников, ни на кого подумать не могу. Но в то же время по всему получается, что это сделал один из наших! Такой вот парадокс!

– Чтобы пойти на убийство, нужна серьезная причина!

– То-то и оно! Но как вычислить, что человека толкнуло на преступление? Какой у него был мотив?

– Пожалуй, Боря, я тебе ничем не помогу, – негромко сказал Смурной. – Мы ведь между собой мало общаемся. Можно сказать, совсем не контачим. Вроде Сашка с Телковым корешатся немного. Я как-то со Старковым в бане у Васи был. Другие кто-то, он говорил. Он всех на клубничку приглашал. А так… У каждого своя жизнь. Если бы Танька нас не собирала – не встречались бы вовсе. Разве что случайно на улице.

– Таня дружит с Васиной женой, – добавил Журавлев. – Дома у них часто бывает.

– Вот видишь! Я и не знал! Как он, кстати?

– Последнее что знаю – он в коме.

– Выберется! – уверенно ответил Смурной. – Он же здоровяк, каких мало!

– Травма тяжелая, – с сомнением покачал головой Журавлев.

– Ну, тут, знаешь, всякое бывает. Шумахер вон какую травму получил, а выбирается. Караченцов тоже. Тут как повезет! А Вася – он везучий! Ладно, Боря! Ты извини, но больше у меня нет времени. Вон, мужики идут!

Смурной помахал рукой кому-то на причале. Журавлев посмотрел туда же и увидел двух крепких мужиков в рыбацкой одежде и с тяжелыми сумками в руках.

– Это кто? – спросил один из них, когда они подошли вплотную к «Дораде». – С нами?

– Нет, не с нами. Школьный товарищ, – ответил Смурной. – Приехал в город детства на побывку. Заглянул пообщаться.

– А то я смотрю, одет товарищ ну никак не для рыбалки! – засмеялся подошедший, подавая Костяну свою ношу. Смурной поставил сумку на палубу. Звякнули бутылки.

– Ладно, мужики! – поднялся с баночки Журавлев. – Не буду вам мешать.

Рыбак помог ему выбраться на причал.

– Ни пуха ни пера вам! – сказал Журавлев уже с причала. – И семь футов под килем!

От лодочной станции в центр города Журавлев поехал на автобусе. Он уже успел разобраться, что пазики, сменившие в городе трамваи и автобусы, справляются со своим предназначением не хуже, а даже лучше трамваев. И ходят чаще, и