Грустное танго Арлекина - Анна Ольховская

Автобуса до центра города девушка прождала довольно долго, поэтому вторую часть пути – от центра города до дома, где утонула квартира Зинки Мегафон, пришлось проехать на маршрутке, время поджимало.

Правда, маршрутка до самого дома не довозила, Яна вышла возле центрального входа в парк, а оттуда – пешком, в обход, по периметру парка. Конечно, напрямик, через парк, было гораздо ближе и быстрее, но…

Как-то не тянуло туда девушку. Хоть и солнечный летний день, в парке полно народу, на аттракционы – очереди. Людям надоело бояться, и каникулы у детишек, куда с ними еще пойдешь?

В общем, в парке и возле центрального входа было много людей, играла музыка, смеялись дети, колыхались огромные связки воздушных шаров, продавали сахарную вату и попкорн, но главное – не наблюдалось ни одного клоуна!

И все равно Яна решила идти в обход.

Но в этот момент снова заорал мобильник. И снова тот же городской номер.

– Бегу, Зинаида, бегу! – прокричала Яна в трубку. – Я уже возле входа в парк.

– Давай быстрее! Тут уже и слесарь из ЖЭСа, и сантехник, и инженер – чтобы акт составить. Если через десять минут тебя не будет, ломаем дверь!

– Зинуль, я не успею за десять минут!

– Здрасте-приехали! Напрямки от центрального входа, да бегом – за пять успеешь!

– Я не пойду через парк, я в обход.

– С чего вдруг?

– Ну…

– Боишься, что ли? Маньяка?

– Боюсь.

– Не майся дурью! Белый день на дворе, в парке народу тьма, а она боится. Короче, десять минут и ломаем дверь!

И снова издевательски захихикали короткие гудки.

Яна сжала мобильник в руке, еще раз оглянулась по сторонам – действительно, полно народу, глупо бояться.

Глубоко вздохнув, девушка решительно направилась по центральной аллее парка, напрямик.

И все на самом деле оказалось просто и безопасно. И даже настроение улучшилось, несмотря на ждавший в квартире негатив. Потому что так классно в парке – солнце, детишки, смех!

И даже на боковой аллее, куда свернула Яна, хватало народу.

Оставалось пройти совсем немного, сто метров по лесной части парка. И то, что здесь никого не было видно, девушку особо не напрягло: тут идти-то осталось!

А потом ее вдруг укусил комар. В спину.

Хотя нет, не комар – наверное, пчела, уж очень больно что-то ужалило под лопатку, комары так не кусают.

Яна замахала руками, отгоняя вредное насекомое, но руки почему-то отказались махать, повисли унылыми тряпками. И голова закружилась. И солнце стало меркнуть.

А потом решили уйти в глухой отказ ноги. И Яна начала медленно заваливаться набок.

Но упасть ей не дали. Чьи-то руки подхватили девушку и довольно бесцеремонно поволокли сквозь кусты.

И в меркнущем свете проступило лицо. Напряженное – носителю лица явно приходилось нелегко, он тяжело дышал.

Но самое страшное – лицо оказалось знакомым.

Этого не могло быть, это бред, действие той гадости, что ей вкололи! Только не он!

Но человек, утаскивавший девушку в небытие, подмигнул ей и весело произнес:

– Привет, солнышко! Ну что, повеселимся?

У него были неправильные глаза. Не те, что раньше – веселые, добрые, ясные.

В этих отчетливо проступало безумие…

С самого утра гадостно ныло где-то в районе солнечного сплетения. Нет, не болело – именно ныло, нудно, тошнотно. И ощущение не было физическим, скорее метафизическим. Предчувствие надвигающейся беды.

Кризиса, что ли. Перелома. После которого станет либо хуже, либо нарыв лопнет и полегчает.

Хотя куда уж хуже – Матвей Черепанов до сих пор не мог забыть кошмар той ночи. Когда нашли глупышей-«мстителей»… И казалось бы, ну что особенного, несколько порезанных трупов. По сравнению с тем, что Карусельщик творил с девчонками, самая обычная поножовщина.

Но… лица этих мальчишек. На них не было страха, отчаяние – было, боль – тоже, а еще… Еще – удивление. Шок. Словно на них напал, скажем, Санта-Клаус.

Неужели этот придурок в клоунский костюм вырядился?

От единственного уцелевшего, Кирилла Шляппо, толку было мало. Стоило завести речь о событиях той ночи, парень сразу же начинал заикаться, страшно бледнел, задыхался. И тут же разъяренной медведицей налетала мать парнишки, защищая своего детеныша. Совершенно безумная мамаша, если честно, ее побаивались не только следователи, но и врачи. Если Юлии Шляппо хотя бы на мгновение казалось, что ее сыну пытаются навредить, в глазах разгорался нехороший огонек, она с руганью набрасывалась на «обидчика», могло и до рукоприкладства дойти.

А так посмотришь – стильная, красивая, ухоженная женщина, неглупа, хорошо одета, в целом – сдержанна и воспитанна.

Когда дело не касается сына.

В общем, единственное, что удалось узнать точно, – на мальчишек напал именно клоун. Все. Никаких подробностей.

Ну вот за каким чертом этот придурок торчит в городе? Удалось сбежать, так логично было бы рвануть дальше, Россия большая, есть где укрыться.

Не то чтобы Матвей хотел этого – сбагрить маньяка в другой регион. Чтобы он стал проблемой тамошней полиции. Просто… Ну не укладывалось поведение этого психа в рамки логики!

Да, да, понятно, что от психа и не стоит ждать логичных поступков, на то он и псих. Но инстинкт самосохранения у него должен присутствовать?!

И вообще, ну никак не получалось совместить типаж клоуна, явно сексуально озабоченного, хитрого – да, умного, допустим. Житейски умного, эдакого «себе на уме», но точно не блещущего интеллектом – совместить его с тем самым виртуальным хакером, способным взламывать любые базы данных!

Да, Матвею во время допросов и в голову не приходило усадить подследственного за компьютер и попросить его показать удаль молодецкую, с какого перепугу, спрашивается? Поэтому со стопроцентной уверенностью он сказать не мог, был клоун тем самым троллем или нет.

Но интуиция, объединившись с чутьем сыщика, дружно орали – нет, не он, это разные люди!

А факты угрюмо утверждали обратное: единственным связующим звеном в череде смертей было именно общение с интернет-троллем, и оно, между прочим, отлично объясняло поведение той же Лены Жаркевич, добровольно севшей в машину к убийце.

В общем, голова шла кругом. И затишье после массовой резни в парке не предвещало ничего хорошего. Именно поэтому ныло в области солнечного сплетения. И сейчас это сплетение было совсем не солнечным, туманным оно было, серым, предгрозовым.

Казалось бы: ну теперь псих точно должен убраться из города, уж слишком наследил, его фото красуется на каждом углу, у всех экипажей ППС он вместо иконки на лобовом стекле, по местному телеканалу его рожу постоянно показывают, во всех газетах местных – она же.