Ярмарка любовников - Филипп Эриа

– Меме, – часто говорил Реми, – твой виноградник – настоящее произведение искусства, гениальная находка. Ты можешь мне поверить – он твое лучшее творение. Когда ты предстанешь перед небесными вратами, я тебе не советую говорить святому Петру: «Я очень талантливая актриса» или же «Я всегда была доброй женщиной», что и в самом деле чистая правда, тебе достаточно будет сказать: «Я развела виноградник в Ламалуке».

Когда солнце стояло в зените, Реми любил отдыхать в винограднике. Он выбирал себе место между двумя рядами виноградных лоз и почти без одежды ложился наискосок прямо на рыхлую красноватую землю, покрытую тысячами чешуек слюды. Не скрывая тело от прямых лучей полуденного солнца, он прятал голову под густой листвой. Он приходил сюда всякий раз, когда бежал от общества приятелей и ему не хотелось запираться в своей комнате. Порой он лежал здесь часами, держа голову в холодке и грея тело на солнце. До него доносились крики звавших его приятелей. Зная, что здесь его никто не найдет, он не шевелился. А потом он говорил им, что спал.

Здесь однажды он нечаянно подслушал разговор Эме с Магдой. Он лежал вытянувшись почти на краю участка, за два или три ряда виноградных лоз от сосновой рощи. Он слышал, как неподалеку плещутся в воде его товарищи. Его кто-то окликнул. Он не подумал ответить.

– Меме! – послышался голос Бебе Десоля.– Вы знаете, где он?

– Нет! – ответила она.

Ее голос раздался внезапно шагах в двух от него, выдав присутствие женщины, как неожиданно вспорхнувшая птица. Оказалось, что Эме находилась совсем рядом, в сосновой роще. Она добавила, повернувшись в сторону берега:

– Может быть, он работает! Не мешайте ему!

– Но мы хотим поиграть в водное поло, а Жесси устала. Впятером у нас не получится игры!

– Позовите Альберта! – ответила Эме.– Он плавает не хуже рыбы. И будет у вас шестым.

Реми услышал, что Магда присоединилась к подруге.

– Сядь рядом со мной, – сказала ей Эме.– Я оставила это старое срубленное дерево, чтобы было на что присесть. Мне кажется, здесь самое подходящее для этого место.

– Да, – ответила Магда.– Как можно так долго жариться на солнце!.. Если бы ты видела Жесси и мамашу Гоннель, то сравнила бы их с плитками расплавленного шоколада.

По правде говоря, долговязая, отяжелевшая, давно утратившая талию Шомберг совсем не стремилась средь бела дня показываться на людях обнаженной и осуждала других женщин за то, что те с охотой делали это.

– Дорогая, – сказала Магда, – мне бы хотелось с тобой немного поболтать.

– Если по поводу Лулу?..– прервала ее Эме.

– Знаю, знаю…– сказала Магда.– Ты станешь утверждать, что тебе до него дела нет, что все кончено, забыто и ты любишь одного Мики?.. Хорошо, дорогая, что касается Мики, то это дело твое, правда это или нет. Только я не хочу, чтобы между нами оставалось недоразумение. У тебя, конечно, идеальный характер, и ты никогда ни с кем не ссоришься, но тем не менее я хочу тебе сказать одно: я ничего не сделала, ты слышишь? Ничего, чтобы увести от тебя Лулу. Он ушел от тебя сам. Надеюсь, ты мне веришь. Ты же понимаешь, что, если мы станем уводить друг у друга наших мальчиков, дело зайдет далеко. Лулу приходил ко мне десяток раз, прежде чем я его оставила ночевать. Он мне ничего не говорил. Прежде всего он не в моем вкусе, и ты это знаешь лучше, чем кто-нибудь другой. Я вовсе не хочу критиковать твой вкус. Но он, на мой взгляд, слишком тщедушный, ему недостает мужественности и силы… Мне было заранее известно об этом: я о нем уже слышала от других. Мне бы в голову никогда не пришла мысль его увести. Это не моя инициатива. И это правда, что я тебе говорю. Почему я откровенничаю с тобой? Ты вроде бы не хотела выяснения отношений и, кажется, даже на меня не обижалась. Следовательно… Нет, дорогая, ты мне можешь верить. Да, еще вот что! Лулу мне поклялся, что ушел от тебя. Я узнавала у Бебе, и он мне подтвердил его слова. Ну что ты хочешь? Я не могу строить из себя недотрогу: потом ведь придется жалеть об упущенных возможностях. Но ты же знаешь, что наша связь продолжалась недолго! Какие-то недели две, не больше! И всего-то раза четыре или пять. Все уже кончилось, а люди продолжали считать, что мы вместе.

– Ладно, все прекрасно, – сказала Эме, которая явно старалась сдерживаться на протяжении всей оправдательной речи подруги.– Впрочем, я никогда не сомневалась в твоей дружбе. Не будем больше об этом говорить.

После некоторого молчания внезапно раздался голос Магды:

– О! Взгляни на Альберта в плавках! Как он потрясающе выглядит! Как он хорошо сложен! А ты мне ничего не говорила…

– Уверяю тебя…

– Он мне нравится, – заявила Шомберг решительным тоном, как делают обычно бизнесмены, когда перед ними открываются перспективы новой выгодной сделки. И повторила: – Да, он мне нравится! И очень! Как это я раньше его не замечала! Очевидно, потому, что, когда он выступал в роли бармена или шофера, я не замечала в нем ничего особенного. Да, моя дорогая. Одежда обманчива. Я знаю много подобных случаев. Но взгляни на него! Ноги слегка тяжеловаты, но в остальном все в порядке! Скажи мне, как ты думаешь, можно?

– Я не знаю, – ответила смеясь Эме.– Спроси у Мики.

– Само собой, – произнесла, нисколько не смутившись, Шомберг, – конечно, я об этом его спрошу.

Лежа на боку головой в тени и лицом к морю, Реми не шевелился. Через виноградные лозы он видел, как резвятся в воде его приятели, подплывавшие время от времени совсем близко к месту, где он прятался. Отсюда он различал их не только по стилю плавания. Когда мяч отлетал в сторону и качался на прибрежных волнах – а надо сказать, что в Ламалуке было глубоко почти у самого берега, – тот или иной молодой человек в поисках мяча на секунду показывался из воды. И только один Альберт отличался от всех тем, что был в плавках.

– Как он прекрасен, – воскликнула Шомберг.– Ты только взгляни на Бебе, дорогая! Вот он встал на скалу. Посмотри, как он выглядит! У него классическая фигура: широкие плечи и узкие бедра! Нет даже малейшего намека на бедра! Он, впрочем, этим гордится и постоянно тренируется. Разве ты раньше не знала? Он мне напоминает того петуха, что мы видели в «Шантеклере». Не помню, как это? Ах, да… «У него нет задницы, это венец его карьеры». Или что-то в этом духе. Следует сказать, что Бебе создан, чтобы притягивать к себе взгляды. Лично мне это быстро надоело. О! Нет, мне не на что жаловаться. Я им вполне довольна. Как мужчина он располагает всем, чтобы сделать счастливой самую привередливую женщину. Но у него есть один досадный недостаток: в постели он занимается любовью, словно спортсмен на тренировке. Правда, он часто меняет позы, контролирует свои движения до такой степени, что если не похвалить его за гибкость тела, крепость мускулов и отличную реакцию, то будешь выглядеть в его глазах невежей…

По шлепкам босых ног по прибрежному мелководью Реми догадался, что кто-то из купающихся игроков снова поспешил за мячом, вылетевшим на песок.

– Смотри! – сказала Магда.– Кто же там вышел из воды? Ах, да! Это Борис. Тебе не кажется, дорогая, что у Бориса совсем не современное телосложение? Знаешь, он мне напоминает персонаж с полотен художниковромантиков, изображавших обнаженных мужчин с плоскими широкими животами. У меня есть небольшая картина Жерико, доставшаяся мне по наследству; на ней нарисованы почти голые конюхи, въезжающие в воду верхом на лошадях. Ну, я тебе должна сказать, это… Довольно забавное зрелище! Но самое интересное в том, что один из конюхов – вылитый сын князя! Если бы он меня слышал!..