Нежные щечки - Нацуо Кирино

Уцуми ответил, что ему все равно. Девушка дала ему, как новому пациенту, заполнить бумаги и велела особенно детально описать симптомы, которые его беспокоят. Уцуми карандашом вписал в бланк: «боли в желудке, рвота, потеря аппетита, резкая потеря веса», потом закрасил последнюю фразу черным цветом.

Доктор Катагири оказался полноватым господином примерно одних с Уцуми лет. Рукава белого халата, похоже, были ему тесноваты. Уцуми, недолюбливавший полных людей, отвел взгляд. Все время, что Уцуми рассказывал о своих симптомах, Катагири нервозно поглаживал обтянутые брюками чино толстые коленки. Уцуми подумал, что врач ему не нравится, но потом вспомнил, что сам сделал этот выбор, и, к собственному удивлению, раздражение улетучилось. Глядя на рентгеновский снимок желудка Уцуми, Катагири произнес: Скорее всего, у вас язва, но на всякий случай давайте-ка сделаем гастроскопию, надо же удостовериться, что это не опухоль. Потом поговорим.

Уцуми поднял взгляд на рентгеновский снимок и подумал: «Да чего тут говорить! Точь-в-точь как у отца».

На снимке от кардии до середины желудка тянулось плотное мутноватое пятно. Его отец умер от рака кардии, входного отверстия в желудок. Уцуми, тогда еще учившегося в полицейской академии, пригласили в больницу. Ему и матери, которая не могла оправиться от шока и все время сидела потупившись, показали рентгеновские снимки отца и объяснили, что случилось. Уцуми решительно произнес:

— Доктор, разве это не рак?

— Ну, только по этому снимку трудно судить. Как уже сказал, пока не сделаем эндоскопическое обследование, я ничего не могу сказать. — От неожиданности Катагири даже отпрянул.

Через неделю, когда сделали необходимые обследования, Катагири, запинаясь на каждом слове, сказал: Видимых изменений на слизистой оболочке желудка не так чтобы много, но небольшое затвердение есть, и меня это беспокоит. Внутри, возможно, опухоль. Думаю, что лучше как можно скорее сделать операцию, чтобы быть уверенными. Отпроситесь с работы… Кем, вы говорите, работаете?

— Следователем.

Катагири с удивлением смотрел на Уцуми.

— У вас же есть ведомственная больница, так?

— Я не хочу туда идти. — Произнеся эту фразу, он подумал: видимо, отец чувствовал то же самое.

Катагири, пробормотав: «Вот оно что», как-то неопределенно покачал головой и посмотрел на календарь. Уцуми, обращаясь к затылку Катагири, на котором уже начали образовываться жирные складки, сказал:

— Доктор, а бывает, что рак желудка не виден при гастроскопии?

— Да, бывает, что рак прячется под слизистой оболочкой. Такой рак очень трудно обнаружить, к тому же есть риск, что он может распространиться на другие органы.

— У меня именно такой случай?

Вряд ли. — Катагири обернулся, на лице его было написано удивление. — Все так говорят, беспокоятся, но думаю, что в вашем случае это язва желудка. Очень редко бывает, что язва и рак как бы сосуществуют, поэтому без результатов биопсии нельзя быть до конца…

Мне все равно. Вы мне сделаете одолжение, если скажете обо всем прямо сейчас.

— Это почему? — с сомнением в голосе поинтересовался Катагири.

— И вы еще спрашиваете? Да потому, что это мое тело!

— И все-таки… — запнулся Катагири и, обернувшись, переглянулся с медсестрой, явно старше его по возрасту. — Вот приходите вместе с супругой, тогда и поговорим.

— Жена тут ни при чем. Это касается только меня.

Непонятливость доктора вывела Уцуми из себя. Ему хотелось заорать, что он не ребенок и что не надо делать из него дурака, но он усилием воли сдержался. Медсестра стояла, опустив глаза, а Катагири, задумавшись, усердно тер рукой подбородок.

— У меня и отец, и дед умерли от рака желудка, так что я ко всему готов.

Вот оно что! Это противоречит правилам нашей больницы, но если это пожелание пациента, то ничего не поделаешь, — вздохнул Катагири.

Он некоторое время молчал, будто пытаясь подобрать слова, и наконец произнес:

— Гастроскопия показала, что у входного отверстия желудка образовалась опухоль. Правда, похоже на раннюю стадию. Опухоль никуда не распространилась, и я уверен, что мы сможем ее полностью удалить. В девяноста семи процентах случаев рак на такой ранней стадии излечим, так что волноваться не о чем.

— Если это так, почему вы не хотели ничего мне говорить?

— По правилам нашей больницы мы не должны говорить об этом пациенту.

— А ваше мнение?

— Мое? — Катагири с недоумением посмотрел на Уцуми. — Моя работа — определиться с лечением, обстоятельно обсудив его с пациентом. А пациенты разные бывают.

— Я хочу обо всем знать. Пожалуйста, ничего от меня не скрывайте.

— Понятно, — с неохотой ответил Катагири и скривил губы.

— Доктор, вы сказали, что сможете удалить опухоль полностью. Это правда?

— Не беспокойтесь. Опухоль не распространилась дальше подслизистого слоя. Хорошо, что мы обнаружили ее сейчас.

Удовлетворенный тем, что сумел выжать из Катагири правду, он потерял профессиональную бдительность — все должно ставиться под сомнение и перепроверяться — и покинул кабинет.

На улице уже смеркалось и по-прежнему вьюжило. Он направился к автобусной остановке. По земле мела снежная поземка, и полы его черного пальто развевались на ветру. Холодный пронзительный ветер задувал за пазуху, тело в районе солнечного сплетения закоченело. Неожиданно его пронзила острая боль, он остановился, не в силах дышать. И все же ему казалось, что с души его свалился груз. Как ни смешно это звучало, но, узнав, что у него рак, и тем самым освободившись от подозрения, не рак ли у него, он почувствовал облегчение. Более того, мысли его были заняты работой: что станет с делом о грабеже и убийстве в супермаркете, пока он будет на операции?

Произошло это с месяц назад. В офис среднего размера пригородного супермаркета вломилась пара грабителей, чтобы украсть выручку. Женщина, сотрудница магазина, забыв что-то на работе, решила вернуться и застала грабителей. Они ее зарезали и убежали. Похожих грабежей, включая и те, что закончились неудачей, было несколько, основная версия главного следственного управления: это дело рук заезжих гастролеров. И лишь Уцуми настаивал на том, что это ограбление организовал кто-то из своих. Формально у него была только одна и крайне малоубедительная причина так считать — магазин находился далеко от района, где произошло большинство подобных ограблений. Однако Уцуми, побывавшему на месте преступления, показалось, что здесь что-то нечисто. И показалось ему так потому, что магазин располагался в районе, где селилось много молодых парней: студентов, тех, кто работал на подхвате, офисных служащих. Такая молодежь, живя в больших городах, не задерживалась подолгу на одном месте, ничем не выделялась из толпы, и трудно было предположить, чем эти люди занимались на самом деле. На этом и основывалось особое мнение Уцуми.