Assassin's Creed. Последние потомки - Мэтью Дж. Кирби

Следующий этаж представлял собой, по большей части, склад на чердаке, но там оставалось свободное пространство между скатами крыши. Здесь, по мнению Наталии, можно было бы устроить комфортную спальню с маленькой дверцей, ведущей на крышу. Солнце уже полностью поднялось, и на верхних этажах становилось все жарче. Наталия вернулась в гостиную и села за пианино. Она положила пальцы на клавиатуру и сыграла неблагозвучную серию нот. Мама Наталии играла на фортепьяно. Ее родители и бабушка с дедушкой хотели, чтобы она научилась играть на скрипке, так что она несколько лет брала довольно дорогие уроки у русского преподавателя по фамилии Крупин. Но он довольно ясно дал понять Наталии и ее семье, что у нее не было никакой склонности к музыке, так что ей позволили прекратить занятия. Может, она и унаследовала воспоминания Аделины, но точно не унаследовала ее талант.

Ни одни часы в доме не показывали верное время и даже не тикали – Томми, похоже, забывал их заводить, но казалось, что прошел уже час или два с его ухода. Улица снаружи была залита солнечным светом к моменту, когда Наталия увидела возвращающегося Томми. Услышав, как открывается входная дверь, Наталия ринулась за сцену и вытолкнула под свет софитов Аделину к тому моменту, когда тяжелые шаги загрохотали вверх по лестнице.

– В городе хаос, – сказал Томми, войдя в гостиную.

– Правда? – Аделина взглянула в сторону окна и улицы, которая казалась по большей части пустой.

– Я общался с патрульным из другого участка. Эти толпы, которые мы видели ночью и ранним утром, собрались на свободном месте у Центрального парка. Оттуда в восемь утра они прошествовали на юг. Их как минимум десять тысяч.

– Десять – десять тысяч?

Томми кивнул.

– Они вынудили все фабрики, литейные цеха и мельницы прекратить работу и забрали рабочих с собой. Они перерезали линии телеграфа и подорвали железнодорожные пути, чтобы прервать коммуникацию и возможность быстрого перемещения по городу. Они опрокидывают конки.

– Господи помилуй, – прошептала Аделина.

– Это не протест, – сказал Томми. – Это мятеж. Главное ядро толпы атакует Главное отделение военной полиции, там, где квартируют маршевые части. Но я не думаю, что это продлится долго.

– Что же нам делать?

– Снаружи на улицах оставаться опасно. Пока мы будем ждать внутри.

– Вас требует служба?

– Я останусь с вам, – ответил он. – Я позабочусь, чтобы вы сумели пережить эти события в безопасности.

– Уверена, я буду в порядке, вы…

– Я остаюсь с вами, – повторил он железным тоном. – До тех пор, пока я не удостоверюсь, что вы в безопасности.

Аделина кивнула, уверенная в том, что по этому вопросу нет смысла спорить. Томми занял позицию у окна, и, несмотря на попытки Аделины вовлечь его в дальнейшую беседу, казалось, он сосредоточился на том, чтобы ничто не отвлекало от наблюдений. Она отправилась наверх в библиотеку и вернулась с томиком стихов, но читать их стала про себя.

Прошел час, и день становился все жарче. Даже когда они открыли окно, Аделина заметила, что ветви деревьев ни колышутся – ветра совсем не было.

Прошел еще час. Томми выпрямился.

– Какая-то шайка идет сюда. С Третьей авеню.

– Что они делают?

– Грабят, – ответил он.

Аделина поспешила к окну и выглянула. На улице в нескольких домах от них людской поток, стремящийся вперед, останавливался у каждой резиденции и забрасывал ее камнями и кусками брусчатки. Нескольких женщин и детей выволокли из домов, заставляя смотреть, как грабители вваливались туда и забирали их пожитки, выбрасывая мебель, посуду и картины на улицу из окон.

– Где же полиция? – спросила Аделина.

– Усмиряют банды вроде этой, только крупнее.

– Скоро они будут здесь, – сказала Аделина. – Думаю, надо уходить. Но сначала вам надо избавиться от униформы. Если они вас в ней увидят, они забудут про грабеж.

Он неохотно согласился и отправился в свою комнату, чтобы переодеться, пока Аделина наблюдала за происходящим в окно. Банда была уже через три двери от них. Пожилая женщина на улице упала на колени, плача, а мужчина с редкими седыми волосами стоял возле нее и зажимал рану на голове, кровоточащую от удара. Аделина удивилась тому, что в толпе было больше женщин, чем мужчин, в грязных платьях и юбках, с ужасными непричесанными волосами, прилипшими от пота к их лицам.

– Я готов, – сказал Томми, стоя в дверях гостиной. Аделина обернулась и взглянула на него. На нем были клетчатые шерстяные брюки с подтяжками и белая рубашка с воротником и с высоко закатанными рукавами. Она поймала себя на мысли, что такая версия Томми нравится ей больше, чем полицейский.

– Пойдет, – сказала она.

– Можем выйти через черный ход, – сказал он.

Они устремились по лестнице в прихожую и только свернули в кухню, когда огромный кусок брусчатки влетел в окно рядом с дверью, осыпав пол градом стеклянных осколков.

– Идем! – сказал Томми.

Аделина бросилась на кухню, но не увидела черного хода.

– Вниз по лестнице, в подвал, – сказал Томми из-за ее спины.

Аделина заметила спиральную металлическую лестницу в углу и нырнула в темноту, шаги отдавались эхом вслед за ней. Она спустилась до конца и не знала, куда идти дальше, ее глаза еще не привыкли к темноте.

– Сюда, – прошептал Томми, обходя ее сбоку. – Думаю, они уже в доме, так что надо двигаться тихо.

Он отошел в тень, и Аделина услышала, как он возится с замком. Затем возник прямоугольник света и обрисовал его силуэт на фоне лужайки на заднем дворе. Она шагнула за ним, и вместе они оставили дом на растерзание бандитам.

От Дыры-в-стене Элиза направилась на запад, к отелю «Астор Хаус». Эта ирландка, Мэг Подтяжки, сказала, что Дубина взял ее отца с собой. Элиза не знала, что этому человеку надо от отца. Но она знала, что лучший способ найти его – это найти Дубину, а в сообщении, прочитанном в библиотеке, упоминался «Астор Хаус» как место, где Дубина должен был выполнить распоряжения мистера Твида. Кроме того, все это значит, что ее отец все-таки доставил письмо, которое она хотела перехватить. С улицы Перл она пошла по Франкфорт к Парк-Роу, надеясь, что близость к Таммани-Холл уменьшит опасность. Активность на улицах еще раз убедила ее в том, что мистер Твид ее предупреждал не напрасно. Мятежники что-то планировали и собирались в толпы, в основном это были хулиганы из руин и доков. Одна шайка заметила ее, когда она проходила мимо, и бандиты уставились на Элизу с нескрываемым отвращением и ненавистью.

– Куда это ты идешь? – спросил один из них, сделав шаг ей навстречу, преграждая путь.

– Я выполняю поручение мистера Твида, я его горничная, – она надеялась, что это отпугнет его. Это сдержало натиск, но он не отступил до конца.