Папа с прицепом - Алексей Макеев

Все трое перешли в буфет аэропорта. Гуров занял место у окна, Мухамбетова усадил в угол, чтобы тот не вздумал снова в бега рвануть. Крячко командовал возле буфетного прилавка. Наставил на поднос всякой всячины, расплатился и вернулся к остальным. Ели не спеша, чтобы убить время. Затем перешли в зал регистрации и в семь утра сели в самолет. Разговор с генералом Гуров отложил до возвращения в Череповец, а полковнику Быстрякову позвонил из аэропорта, попросил прислать машину, чтобы с задержанным на такси не кататься.

В Череповце их встретил лейтенант Обыденнов. Обрадовался возвращению полковников, как любимой жене. Руки жал по десять минут каждому, дверцы в машину распахивал на манер швейцара в дорогом отеле, минералку предложил, чай из термоса.

– Лейтенант, ты бы пыл поубавил, – не выдержал Крячко. – Что ты нас как невесту на выданье обхаживаешь? Хорошо еще, цветов не прихватил или каравая на рушнике.

– Простите, товарищ полковник, это я от избытка чувств. Брызгалов рассказал, что вы дело Волкова раскрутили. Главного свидетеля везете, и вообще, вам один шаг до ареста преступника сделать осталось, – не стал скрывать причины бурной радости Обыденнов. – Капитан Лысов ведь мне не чужой человек. Уж как он переживал. Знал, что Волкова убили, а доказать не мог. И расследование вести дальше не мог. А теперь и он успокоится, и сестра моя наконец повеселеет.

– А при чем здесь твоя сестра? – не понял Крячко.

– Так он моему шурину двоюродным дядей приходится. Моя родная сестра – жена его двоюродного племянника. Хорошая у них семья, крепкая. Живут душа в душу в одном доме, разъезжаться и не думают, – принялся рассказывать Обыденнов. – К ним в какое время не приди, всегда шум, гам, но атмосфера такая умиротворяющая, просто обзавидоваться можно. Только когда у капитана на работе не клеится, все наперекосяк идет. А теперь у них снова идиллия наступит. Как тут не радоваться? А про цветы это вы зря. У меня во дворе такие экземпляры есть – залюбуешься. Я бы нарезал, да времени не хватило, прямо из отдела за вами отправили.

– А ты, оказывается, романтик, – поддел Стас. – Никогда бы не подумал.

– Я цветы люблю. Они красивые и настроение поднимают. Посадишь весной росток, ходишь, наблюдаешь за ним, а он к солнышку тянется, тепла ищет. А потом, когда бутоны набьет, так приятно становится, – разоткровенничался Обыденнов.

– Стас, оставь в покое человека, – проворчал Гуров. – Поехали уже, нам еще перед генералом отчет держать.

Обыденнов повез полковников на квартиру Мухамбетова. Там Мухамбетов передал операм все видео- и аудиозаписи, относящиеся к делу годичной давности. Дома оставлять его Лев поостерегся, и решили забрать с собой в отдел. Правда, в «обезьянник» сажать не стали, ограничились свободным кабинетом. Приставили к дверям участкового инспектора, чтобы следил за задержанным, а сами пошли в кабинет полковника Быстрякова.

И видео-, и аудиозаписи Мухамбетов хранил на съемном носителе, прочитать информацию с которого можно было, воспользовавшись компьютером. Сели втроем перед монитором, начали отсматривать пленки. Последний вариант рассказа Мухамбетова подтвердился полностью. И про то, что Якимушкин являлся зачинщиком всей аферы, и про участие в деле Бороды, и насчет времени последней назначенной встречи. И даже то, что место встречи сам Волков выбрал.

Дальше решили подсобрать информацию на Дмитрия Бородина. Оказалось, и собирать ничего не нужно. Борода этот – личность известная. В лихие девяностые входил в одну из ведущих бандитских группировок, потом, как и все бывшие «бандосы», остепенился, узаконился и теперь занимался скупкой лома черного металла. Сам имел прямой выход на нужных людей с «Северстали», по величине второго в России металлургического комбината. Конкурентов в этом деле имел немного, но в их числе ходили такие же, как он, бывшие «бандосы».

Возраст Бороды приближался к шестидесяти, каких-то пары лет не хватало, следовательно, в девяностые он уже не был «желторотиком». С тех лет за ним тянулся шлейф недоказанных преступлений, пара судов, которые его адвокаты выиграли, и целая куча историй, кровавых и жестоких. Обо всем этом Гурову и Крячко рассказали ребята из отдела. Каждый, при ком они упоминали имя Бороды, имел свою историю, в которой Борода выглядел неприглядно. Выслушав пару-тройку таких рассказов, Гуров начал задавать рассказчикам один и тот же ключевой вопрос: мог ли Борода убить человека сейчас, в новой реальности? И каждый раз получал один и тот же ответ: легко.

Такого дружного согласия относительно подозреваемого он не встречал давно, поэтому решил, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Выяснив адрес, где находится склад Бородина, Гуров и Крячко оставили Мухамбетова на попечении участкового, а сами отправились на улицу Стрельную познакомиться с Бородой.

Склад, принадлежащий Дмитрию Бородину, поражал воображение. Только основное здание размером могло конкурировать с хорошим аэродромом, вся же площадь, которую занимали склады, ангары и рабочие корпуса различного назначения, тянула на солидный заводской комплекс советских времен. Как позже оказалось, заводу территория раньше и принадлежала. В девяностые завод обанкротился, имущество пустили с молотка, Борода его к рукам и прибрал. Так, мимоходом. Потом, когда смутные времена прошли, произвел реконструкцию и начал заниматься металлом.

За высокий кирпичный забор пустили полковников не сразу. Пришлось не только удостоверения предъявить, но и разрешения от самого Бородина дождаться. Охранник на пропускном пункте виновато улыбался, но внутрь без одобрения хозяина так и не пропустил. А когда разрешение было получено, выдал Гурову и Крячко бейджи, на которых черным по белому было прописано «Гость», пояснил, что без бейджа ходить нежелательно, так как на всей территории дежурят охранники, и вывел их через узкий коридор во внутренний дворик, из которого вела всего одна калитка, дальше позволил идти самостоятельно. Людей на территории видно не было. Они успели дойти до головного здания, когда им навстречу попался первый человек.

Увидел он их издалека. Притормозил, точно пропустить решил, но потом вдруг развернулся на сто восемьдесят градусов и быстро скрылся меж двух корпусов. Гуров и Крячко переглянулись. Лицо мужчины показалось им смутно знакомым, но вот где именно они встречали мужчину, вспомнить не смогли. Да и времени на это не осталось. С крыльца им призывно махал рукой высоченный детина. Видимо, Бородин не рассчитывал, что полицейские смогут самостоятельно отыскать его кабинет, поэтому отправил провожатого.

Провожатый, рослый детина, приветствовать гостей не стал. Произнес единственную фразу, приглашая внутрь, и дальше всю дорогу молчал. Зато Бородин встрече как бы даже обрадовался, но здороваться тоже не стал. Предложил располагаться, где кому удобнее. Крячко сразу взгромоздился на подоконник, Гуров выдвинул свободный стул из-за стола, переставил его ближе к Бородину, сел и представился:

– Полковник Гуров, Лев Иванович, Московский уголовный розыск. Это мой напарник, полковник Крячко. А вы, как я понимаю, владелец этого предприятия, Дмитрий Бородин, верно?