Библиотека географа - Джон Фасман

— Вы очень точны, — сказала она, забираясь в машину, — и это приятно. Пять минут назад я как раз закончила просматривать письменные работы своих учеников.

— На какую тему?

— Как обычно, музыкальную. Мне хотелось, чтобы старшеклассники написали о своих представлениях о контрапункте. Я проиграла им первую французскую сюиту, а потом композицию «Битлз» «Когда мне исполнится шестьдесят четыре» в переложении для кларнета. Новейшая версия, знаете такую?

Я не знал.

— Ну разумеется.

— Если судить по этим эссе, не уверена, что они правильно поняли тему. — Она посмотрела в зеркало заднего вида и провела пальцами по своим локонам, разделяя слипшиеся от дождя прядки. — Кстати, вы знаете, куда ехать?

— Нет. У меня топографический кретинизм. Могу заблудиться в двух столбах. — Она засмеялась — одно очко в пользу местной команды. — Вы мне скажете, как ехать.

— О'кей. Нам надо выехать на федеральную дорогу номер восемьдесят семь, а для этого повернуть… — Она неожиданно разволновалась и положила ладонь мне на руку. — Притормозите здесь, пожалуйста. У Святого Стефана.

Справа от нас высилась каменная громада церкви. Перед ней суетились двое мужчин в сутанах и накинутых поверх куртках. Они вколачивали в землю столбики с какими-то объявлениями и являли собой полную противоположность друг другу. Один из них был упитанным белым парнем с цветущей внешностью жизнелюба, второй — худым сосредоточенным чернокожим. Когда я притормозил рядом с ними, священники оставили свое занятие и подняли на меня глаза. Увидев в салоне Ханну, полный белый парень швырнул молоток на землю и подошел к машине.

— Вы только посмотрите, кто тут сидит! Привет, Ханна! Какой приятный сюрприз. Куда это вы направляетесь? Люк, ты только посмотри, кто к нам приехал! — повернулся он к своему приятелю. — Это мисс Роув!

Второй священник тоже подошел к машине, одарил Ханну вежливой улыбкой и поклонился. Она мимолетно улыбнулась в ответ, но заговорила не с ним, а с толстяком.

— Мы едем обедать. Познакомьтесь: мой друг Пол. А это преподобный Хэмпден. — Священник снял митенку и просунул в боковое окно машины вялую руку, напомнившую мне снулого карпа, даже не соизволив ответно сжать мою длань. Потом убрал руку из окна и быстро надел перчатку. — А это — преподобный Макгабо.

Чернокожий священнослужитель ответил мне энергичным рукопожатием и короткой фразой: «Очень приятно». Я не смог определить его акцент.

— Итак, ребята, куда вы держите путь в этот дивный вечер? — осведомился Хэмпден.

— В «Траут».

— Чудесно, чудесно… Отличный выбор. Скажите мне, Пол, вы местный?

— Нет. Но сейчас живу в Линкольне.

— Неужели? Фантастика! Чем занимаетесь? Какую церковь посещаете?

— Не сказал бы, что слишком часто хожу в церковь. Что же до моих занятий, то я работаю в «Курьере».

— Репортер, значит. Думаю, это все объясняет, — шутливо подмигнул он Ханне. — Представители современной прессы — народ настолько занятой, что не может обременять себя еще и хождением в церковь. Даже Арт и Донна не ходят в церковь, о других я уже не говорю. Хотя Арт — католик, и возможно, по этой причи… — Он замолчал на полуслове и выставил перед собой ладонями вперед затянутые в митенки руки, словно опасаясь, что я могу на него напасть. — Простите, я не хотел вас обидеть. Католик вы или нет, в данном случае несущественно… Просто сидящая рядом с вами Ханна бывает в церкви гораздо чаше прочих молодых людей. Не так ли, Люк? — Макгабо согласно кивнул, но Хэмпден даже не повернулся к нему, чтобы удостовериться в подтверждении. — Возможно, все дело в том, что ей приходится сопровождать в церковь представителей младшего поколения. Так, да?

Ханна кивнула.

— Знаете что? — Хэмпден воздел толстую руку, колыхнувшись всем своим объемистым телом. — Давайте зайдем на минутку в церковь. Я хочу переговорить о ваших подопечных, — сказал он Ханне. — Вы, Пол, тоже можете зайти. Повторяю, много времени это не займет. Люк, надеюсь, ты разберешься с этими объявлениями? — Он снова продемонстрировал свои затянутые в митенки руки. — К сожалению, других перчаток, кроме этих, у меня нет, а они для такой работы не очень подходят.

Когда Ханна вышла из машины, Хэмпден обнял ее за талию и повел к церкви. Она повернулась ко мне и неслышно, одними губами, произнесла:

— Одну минутку.

Я выключил мотор и вышел из машины.

— Хотите, помогу вам установить эти столбы? — спросил я Макгабо. Постеры предлагали покупать церковную выпечку и делать взносы в фонд приходского священника.

— Это было бы очень любезно с вашей стороны. Такая работа, видите ли, предполагает участие двух человек. Не говоря уже о том, что из-за дождя здесь стало очень скользко… Держите объявление прямо, а я буду его вколачивать. Нет-нет, держитесь за столбик, а не за объявление. Мне бы не хотелось расплющить вам пальцы.

— Если можно, скажите, откуда вы родом?

— Из Уганды. Я приехал в Соединенные Штаты по двухгодичному обмену. Священник из Нью-Хейвена, преподобный Джонас, занял на это время мое место в Гулу.

— А почему вы обосновались в Линкольне, а не в Нью-Хейвене?

— Не знаю, что и сказать. Я поехал туда, куда меня направили. Впрочем, я и в Нью-Хейвене работаю — три вечера в неделю, скорее как доброволец, нежели приходской священник. Похоже, там услуги священнослужителя пользуются большим спросом, чем здесь. Вы уж извините, если это заявление по какой-либо причине вас задело.

— Ни в коей мере. А что вы делаете в Нью-Хейвене?

— Работаю в столовой — или на «суповой кухне», как там называют это учреждение, опекаемое церковью. Готовлю, убираю, прислушиваюсь к тому, что говорят. — Вколотив в грунт одно объявление, он взялся за другое. — А вы, значит, трудитесь здесь репортером? Ну и как — вам нравится эта работа? — Он пристально посмотрел на меня своими черными глазами — взгляд был теплым и открытым.

— Полагаю, нравится.

— «Полагаю» не совсем уместное в данном случае слово. Вы — человек образованный, следовательно, можете выбрать работу себе по вкусу. Без всяких «полагаю». Ваша подруга Ханна, к примеру, без ума от своей работы. — Он сделал паузу и хитро на меня посмотрел. — А вы, похоже, без ума от Ханны. Вы глаз с нее не сводили, когда она шла к церкви. — Я вспыхнул, но промолчал, преподобный же Макгабо рассмеялся. — Вот видите. Мне такие вещи знакомы, поскольку я женат и смотрю на свою жену точно так же. Хоть я и священник, ничто человеческое мне не чуждо.

У него был такой заразительный смех, что я не выдержал и прыснул.

— Ханна — девушка что надо, — сказал я, вызвав у преподобного Макгабо новый приступ смеха.

— Именно то, что надо. Именно. — Он малость успокоился, но продолжал поглядывать на меня своими лукавыми глазами. В нем было что-то очень живое, непосредственное, даже, пожалуй, шаловливо-детское. — Думаю, что из вас вышел бы недурной крайний.