Лунный медальон - Питер Банзл

Папа задернул шторы.

– Еще даже не стемнело, – тихо сказала Лили.

Но, честно говоря, она порядком устала. Может, в папиных словах и есть доля истины.

– Так будет лучше. Попробуй поспать. Как только появятся новости, я сразу же все тебе расскажу. – И папа закрыл за собой дверь.

Лили вытащила аммонит из кармана, положила его на прикроватный столик и легла в постель.

Папа прав: нужно отдохнуть. Вот когда голова прояснится, она сумеет придумать, как помочь Роберту. Если повезет, то, когда она проснется, полиция, Анна или папа получат какие-нибудь новости…

Малкин уткнулся носом Лили в ухо, и она рассеянно погладила его по голове. Затем девочка опустила голову на подушку и закрыла глаза.

* * *

Течет под землей.

Лили внезапно пронзила эта мысль, и девочка тут же проснулась. Как же понять, что значат эти слова?

В полудреме Лили нащупала ключ на шее Малкина и завела лиса. Затем она встала, подошла к окну и отдернула занавески.

Комната находилась на самом верхнем этаже здания, и из окна открывался вид на весь город. За куполом собора Святого Павла садилось солнце, заливая все вокруг ярким золотистым светом. Должно быть, девочка проспала несколько часов. Неужели еще вчера они с Робертом стояли на этом же месте и ждали, когда рассеются тучи, чтобы увидеть луну и звезды? Тогда она думала, что любые тучи рано или поздно рассеиваются… Но, быть может, она ошибалась.

Где же Роберт, Селена и Кэдди? Девочка вздохнула.

– Что же нам делать, Малкин? Времени совсем не осталось. – Лили уронила лицо в ладони и вспомнила, как злился Джек, как яростно он хотел заполучить медальон. – Может, я все-таки не права… Может, Джек отпустит Роберта? Он же получил что хотел. А Роберт все-таки его внук…

Малкин запрыгнул на подоконник и лизнул ее в нос.

– Джек не похож на человека, который легко прощает обиды. Но не волнуйся, мы обязательно найдем Роберта. Начнем поиски с самого утра. Как думаешь, Толли нам поможет? Он вроде хороший парень, да и в Лондоне ориентируется неплохо.

Лили кивнула и подумала о Толли. Жизнь на улице давала ему определенную свободу. А как они замечательно погуляли вчера утром! Толли столько всего знает – он ведь рассказывал про каждую мелочь, даже про…

– Ну конечно! – вскричала она. – Малкин, река Флит течет под землей!

– Что-что? – не понял Малкин.

– Карта на медальоне – это карта реки Флит! Толли говорил, что она течет под землей, по канализации, прямо под улицей Королевского полумесяца, где раньше жили Доры.

– Как ты думаешь, Джек догадается?

– Роберт точно догадается! А Джек хочет найти бриллиант как можно скорее, так что они наверняка сразу отправятся к реке Флит.

– В таком случае надо скорее кому-нибудь об этом рассказать. – Малкин спрыгнул с подоконника.

– Согласна. Пойдем к Анне – она подскажет, что делать.

Лили подбежала к двери и дернула за ручку, но та не повернулась. Она с ужасом осознала, что папа их запер.

Роберт переминался с ноги на ногу. Их с Селеной и Кэдди заперли в комнате, где из мебели был лишь голый матрас, сломанный кухонный шкаф, столик и стул. Медленно угасал огонь в крохотном камине рядом с дверью. В окошке под скошенным потолком виднелось только розовеющее закатное небо.

Добирались они сюда необычным образом. Джек и Финло вели их по длинному подземному тоннелю, который разветвлялся еще на несколько проходов. Они поворачивали то направо, то налево, проходили кирпичные колонны и гудящие трубы и брели так долго, что, как предполагал Роберт, оказались едва ли не на другом конце города.

Затем они наконец пришли к потайной двери, ведущей в заброшенный дом. Джек и Финло отвели пленников на второй этаж, обыскали их и заперли. С тех пор прошло уже несколько часов.

Джек и Финло ушли, а Роберт, Селена и Кэдди принялись барабанить по двери и кричать, надеясь, что хоть кто-нибудь услышит. Но вскоре они охрипли, а на помощь им так никто и не пришел.

В конце концов Селена сдалась и сказала детям, что это бессмысленно: в доме наверняка никого нет. А сейчас, к раздражению Роберта, она дремала на матрасе, плотно закутавшись в шаль.

Кэдди сидела рядом с ней, водя голыми ступнями по деревянному полу и беспокойно потирая руки. Она все еще была в рваном белом одеянии – в костюме Безымянной.

Роберт сердито посмотрел на Селену. Он так долго ее искал, а теперь даже не может поговорить с ней! Он ведь хочет узнать, почему она ушла, поделиться всем, что на душе, а она… спит!

– Не понимаю, как она может сейчас спать, – посетовал мальчик.

Кэдди улыбнулась и положила руку Селене на спину.

– Такая уж у мамы привычка. Если нервничает, то ложится спать, даже днем – а потом просыпается среди ночи.

– Ну ладно. Попробую узнать, где мы.

Роберт поставил стул к зарешеченному окну, залез и встал на цыпочки. В розовом небе плыли дирижабли, и последние солнечные лучи выхватывали стены отдельных зданий внизу. Мальчик попробовал разглядеть на улице Джека или Финло, но безуспешно. Тени становились длиннее, а уличные фонари еще не зажгли.

Роберт сдался, спрыгнул со стула и сел рядом с Кэдди.

Это моя сестра.

При этой мысли он пришел в восторг.

У него есть сестра. Самая настоящая! Так странно, ведь он об этом даже не подозревал. Она возникла из ниоткуда… Прямо фокус какой-то! Роберт рассмеялся и тут же смущенно прикрыл рот рукой. Из-за произошедшего он порядком перенервничал.

Кэдди странно на него посмотрела, нахмурила брови и сразу стала похожа на папу. Или на самого Роберта, когда он был чуть помладше. Как он сразу не заметил этого удивительного сходства?

– Волосы и глаза у тебя как у Селены, – сказал Роберт Кэдди, – а лицо по форме как у папы… Как у Тадеуша.

Кэдди оживилась:

– Тадеуш? Значит, отец у нас тоже общий… – Она немного смутилась. – А вы с ним вместе живете? Мама говорила, что он очень-очень далеко.

– Да не так уж и далеко. – Роберт погрустнел. – Папа… он… он погиб.

– Ох. – Кэдди не знала, что тут сказать, но потом все же спросила: – А каким он был?

– Он был добрым человеком. И умным, как ты. Он знал все о ключах и замках, о медальонах и миниатюрных механизмах. Но его коньком были часы и астрономия.

– Жаль, что я его не знала.

Роберт закусил губу, сдерживая слезы. Он не любил говорить о папе… об их папе. Повисло неловкое молчание, и он не знал, как разрядить обстановку. Спрашивать о маме он пока был не готов: слишком уж переживал. Роберт страшно хотел понять, почему мама ушла, но в глубине души боялся, что возненавидит ее, когда узнает правду.