Загадка Эндхауза - Агата Кристи

Бедняга Пуаро! Судя по всему, орешек оказался ему не позубам – у него уж не те силы. Я чувствовал, что он потерпит неудачу и чтоубийца Мегги Бакли выйдет сухим из воды.

– Мужайтесь, друг мой, – проговорил Пуаро, хлопая меня поплечу. – Еще не все потеряно. И не сидите с похоронным видом, прошу вас.

– Не беспокойтесь. Со мной все в порядке.

– Со мною тоже. И с Джеппом.

– Мы все в полном порядке, – радостно возвестил Джепп.

И мы расстались, весьма довольные друг другом.

На следующее утро мы вернулись в Сент-Лу. Едва мы прибыли вотель, Пуаро позвонил в лечебницу и попросил к телефону Ник.

Внезапно он изменился в лице и чуть не выронил трубку.

– Как? Что это значит? Повторите, прошу вас.

Минуту или две он молча слушал, потом сказал:

– Да, да, я немедленно приеду.

Он повернулся ко мне – лицо его побледнело.

– И зачем только я уезжал, Гастингс? Боже мой! Зачем яуезжал?

– Что же случилось?

– Мадемуазель Ник опасно больна. Отравление кокаином.Добрались все-таки. Боже мой! Боже мой! Зачем я уезжал?

По дороге в лечебницу Пуаро не умолкая что-то шептал ибормотал себе под нос. Он не мог простить себе того, что случилось.

– Я должен был предвидеть, – вздыхал он. – Я должен былпредвидеть. Хотя что я мог сделать? Ведь я и так принял все мерыпредосторожности. Она была недосягаема. Кто же ослушался меня?

Нас проводили в комнату на первом этаже, а через несколькоминут туда явился доктор Грэхем. Он заметно побледнел и осунулся.

– Все обойдется, – сообщил он. – Можно уже не беспокоиться.Самое трудное было установить, какое количество этой дряни она проглотила.

– Что это было?

– Кокаин.

– Она останется в живых?

– Да, да, она останется в живых.

– Но как это произошло? Как смогли до нее добраться? К нейкого-нибудь впустили? – Пуаро чуть ли не подпрыгивал от возбуждения.

– Никого.

– Не может быть.

– Уверяю вас.

– Но ведь…

– Это была коробка шоколадных конфет.

– О черт. Я же ей говорил, чтобы она не ела ничего, крометого, что ей дают в больнице.

– Мне об этом неизвестно. Шоколадные конфеты – большойсоблазн для девушки. Слава богу, что она съела всего одну.

– Они все были отравлены?

– Нет, не все. Одну съела мисс Бакли, в верхнем слое былиобнаружены еще две. Все остальные были совершенно безвредны.

– Как был положен яд?

– Чрезвычайно примитивным способом. Разрезали конфетупополам, примешивали к начинке кокаин и снова склеивали шоколадом.Дилетантская, так сказать, кустарная работа.

Пуаро горестно вздохнул:

– Ах, если б я знал, если б я знал!.. Могу я повидатьмадемуазель?

– Через час, очевидно, сможете, – ответил врач. – Не падайтедухом, дружище. Она не умрет.

Весь следующий час мы пробродили по улицам Сент-Лу. Я изовсех сил старался успокоить Пуаро, доказывая ему, что в конце концов всеобошлось, несчастья не случилось.

Но он только качал головой и время от времени повторял:

– Я боюсь, Гастингс, я боюсь…

Он говорил это таким странным тоном, что меня и самогоохватил страх.

Неожиданно он схватил меня за руку:

– Послушайте, мой друг. Здесь все не так. Я заблуждался ссамого начала.

– Вы хотите сказать, что не деньги…

– Нет, в этом-то я не ошибся. Деньги, конечно, деньги. Яговорю о тех, кого мы подозревали, об этих двоих. Уж слишком здесь всенеприкрыто… слишком в лоб… Напрашивается еще какой-то поворот. Определенноздесь должно быть еще что-то.

Внезапно он вскипел:

– Ах! Эта крошка! Разве я ей не запретил? Разве не сказал:«Не прикасаться ни к чему, принесенному извне»? И она меня ослушалась, меня,Эркюля Пуаро! Мало ей было четыре раза уйти от смерти? Ей захотелосьпопробовать в пятый! О! Это неслыханно!

Но вот наконец мы вернулись в больницу. Нас почти сразу жепроводили наверх.

Ник сидела в постели. Ее зрачки были неестественнорасширены, руки судорожно вздрагивали. Она казалась чрезвычайно возбужденной.

– Ну вот вам опять, – прошептала она.

Ее вид тронул Пуаро до глубины души. Он откашлялся и взял ееза руку.

– Ах, мадемуазель, мадемуазель!

– Мне было б ровным счетом наплевать, – сказала она свызовом. – Пусть бы они меня прикончили. Мне так все опротивело, такопротивело!

– Бедная малютка!

– И все-таки что-то во мне восстает против этого.

– Спортивный дух. Вы молодец.

– Как видите, меня не уберегла даже ваша хваленая больница.

– Если б вы повиновались приказу, мадемуазель…

Она взглянула на него с легким удивлением:

– Я так и делала.

– Вам было ясно сказано: не ешьте ничего, принесенногоизвне.

– Я и не ела.

– А шоколадные конфеты?

– Но это же совсем другое дело. Ведь их прислали вы.

– Как вы сказали, мадемуазель?

– Вы их прислали.

– Я? Никогда. Я ничего подобного не присылал.

– Как же не присылали, если там лежала ваша карточка?

– Что-о?

Ник порывисто повернулась к столику. Сиделка поспешила к нейна помощь.

– Вы ищете ту карточку, которая была в коробке?

– Да, пожалуйста, сестра.

Сиделка вышла. Через минуту она вернулась с карточкой.

– Вот она.