Мышьяк за ваше здоровье - Елена Арсеньева

Он не хотел никуда спешить. Он с удовольствием растянул быпроцесс открывания этого простенького замочка. Столь тщательно обдуманноепреступление требовало чего-то большего, чем вот так просто подойти к столу,достать оттуда ключ, открыть сейф и взять деньги. Гораздо большего! Но с другойстороны, фигурант понимал, что не стоит испытывать удачу до бесконечности. Он итак слишком долго провозился с Лукьяновым. Растягивал удовольствие… Так чтосейчас следовало поджаться, поторопиться.

Он повернул ключ, дождался щелчка и резко крутанул ручку.

Сейф открылся.

Фигурант заглянул туда и в очередной раз за эту многотруднуюночь покачал головой. Беспечность работников сберкассы была поразительна!Деньги в банковских пачках даже не убрали в меньшее отделение сейфа, котороезапиралось еще одним ключом!

Впрочем, смысла в этой предосторожности никакого не было:во-первых, такое количество пачек в маленьком отделении не поместилось бы.Во-вторых, ключ от меньшего отделения так и лежал на верхней полочке сейфа.

Нет, это просто умора. Умора – и все тут!

Фигурант вынул из внутреннего кармана пиджака загодяприготовленную матерчатую, изнутри простеганную полиэтиленом сумку, сложеннуюстоль тщательно, что она занимала совсем мало места, и принялся укладывать тудапачки. Одну, с рублевыми бумажками, он небрежно отшвырнул. Брал только крупныеденьги. Десятки, четвертные, полусотенные. Пятерки и трешки. Восемьдесят тысячрублей. Восемьдесят тысяч…

Он мотнул головой, как бы отгоняя мысли о том, что дадут емуэти деньги, какие предоставят возможности. Рано и глупо предаваться бесполезныммечтам. Глупо и рано.

Пачек было не так уж много, а именно двадцать четыре, и этопорадовало фигуранта. Легче вынести. Он даже подумал, что можно было быобойтись и без сумки. Распихать пачки по карманам… Но тотчас покачал головой.Э-э, нет. Сложить все в сумку как можно компактней, а ее спрятать под одеждой.Если что… – мало ли, какие случайности он не предусмотрел! – если чтопроизойдет, от сумки легче избавиться, чем от разрозненных пачек. Сунуть ее впридорожные кусты, в траву, но приметить место, чтобы потом можно было прийти изабрать.

Фигурант прокашлялся. От одной только мысли о том, что онможет по какой-то неведомой случайности лишиться этих денег, у него началопершить в горле, а легкие словно бы стиснуло от удушья.

Нет. Никаких случайностей! Никто не встанет ему поперекдороги, а если встанет, этому же дураку хуже, потому что, убив один раз, он незамедлит повторить начатое.

Если его к этому вынудят, конечно. Сам-то он не убийца посути своей. Ну какой он убийца?

Фигурант пожал плечами и еще раз окинул взглядом кассовыйзал. Ну, кажется, он сделал все, что мог. Ах да, дверцу сейфа лучше прикрыть,чтоб не бросалась в глаза. Довольно того, что здесь весь пол в кровавых пятнах,не стоит нервировать людей еще и открытой дверцей.

Он хотел вытащить ключ и положить на место, однако тотзаело, и фигурант не стал тратить время, поворачивая его.

Вот теперь уж точно все! Пора уходить. Впереди – главное:добраться до тайника и спрятать деньги. Причем так, чтобы за те несколько дней,а может, и недель, пока он не сможет к ним подобраться (ясно же, что за нимбудут следить, сейчас все мужики в деревне окажутся под наблюдением!), с добычейничего не произошло.

Это первое. И это самое простое.

А потом он займется самым трудным – обеспечит свое алиби.

– Ну да, – угрюмо сказал Александр. – Ну да, я видел еепервый раз в жизни.

За спиной раздалось негромкое хмыканье.

Александр передернулся. Там Серега, за спиной-то. Стоял истоял себе, молчком слушал их с Манихиным разговоры, а тут вдруг не выдержал. Ив этом хмыканье не просто насмешка над мужиком, который едва голову не сложил,потому что бабий подол ему свет заслонил. В этом хмыканье прозвучало такоепрезрение!..

Не стоит стараться. Больше, чем сам Александр, его никтопрезирать не сможет. Это просто нереально!

– Первый раз в жизни… – повторил Манихин. Голос его звучалвроде бы бесстрастно, однако Александр отчетливо расслышал в нем тот же оттенокпрезрения, что и в Серегином хмыканье. Он дернулся, как от болезненного тычка вбок, но Манихин продолжил все так же спокойно:

– В принципе, я могу понять, как от женщины голову теряешь.Со мной это произошло, правда, только один раз, но на всю жизнь. Когда я первыйраз Анну увидел, я только об одном и думал… – Он слабо улыбнулся. – Но она быладевушка строгих правил, к тому же мы жили в деревне, где все тайное мгновенностановится явным, и мне пришлось ждать до свадьбы. Но если б она подала хотьодин знак, что согласна, я бы, конечно, не устоял. То есть, повторюсь, я вас впринципе понимаю. Но зачем вы напились до потери сознания? Вы же знали, что вамвечером на поезд, утром из Москвы на Дальний Восток? Мы же с вами заключилидоговор, а вы…

– Я не пил, поймите! – с тихой яростью проговорил Александр.– Я не пил! То есть какую-то ерунду, бокал сухого вина. Там на столике стоялабутылка с белым вином, она налила в стаканы, она сама пила…

– Если бы она пила, согласитесь, то ее нашли бы рядом свами. Вы ведь не можете точно сказать, что видели, как она пила?

Александр свел брови, изображая задумчивость.

На самом деле этот вопрос он задавал себе огромноеколичество раз. И отвечал одно и то же: не видел. У самого настолько в горлепересохло, что выхлебал свой стакан огромными глотками. Оторвался, увидел, чтоона смотрит на него с улыбкой, улыбнулся в ответ… И все как-то разом смерклосьв глазах.

Надо полагать, улыбка ее была исполнена коварства и скрытоготоржества, хотя ему казалось, что в ней то же счастье, которое испытывал онсам. Наверное, в стакане был клофелин, наверняка, ведь невозможно вусмертьупиться со стакана белого вина, это все же не водка, стакан которой вполне могбы сбить Меншикова с ног!

Хотя и после этого он какое-то время еще потрепыхался бы.Понадобилось бы не меньше бутылки, чтобы свалить его, никак не меньше. Хотя,как ему сказали в больнице, принял он приблизительно пол-литра алкоголя. Причемне водки, а спирта. Хорошо, хоть не этилового…

Значит, сначала это был не клофелин? Потому что с клофелиначеловек отключается, теряет сознание и пить больше не в состоянии. Каким жеобразом в его желудок попало такое количество спиртного?