Мышьяк за ваше здоровье - Елена Арсеньева

– Нинка-то?! Да у нее ума на такие изыски не хватит. Ипотом, нанимать – это же платить надо, а у нее вечно денег нет. Скорей она бысама нанялась к кому-то за деньги. Да и зачем ей что-то надо мной устраивать?Просто отомстить? Тогда логичнее ждать нападения из-за угла, мордобоякакого-нибудь, а не такой романтической истории.

– А может, эта девка тебя СПИДом заразила, откуда ты знаешь?– вдруг ляпнул Серега и тут же растянул губы в ухмылке: – Шутка, не дергайся.

– СПИДом? Это что же, Нина нашла зараженную дамочку изаплатила ей, чтобы она меня… – Александр нашел в себе силы усмехнуться. –Говорю, она с лишним рублем ни за что не расстанется. А вообще-то надопровериться, спасибо за подсказку. Все под богом ходим, чем черт не шутит.

– А от вас, простите за вопрос, никто не ждет никакогонаследства? – спросил Манихин. – На квартиру, в которой вы живете, никто незарится? Может быть, у вас вклад какой-то громадный есть, акции, ну, не знаю,на территории дачи клад зарыт и все такое?

– Шутки продолжаются? – невесело усмехнулся Александр. –Понятно… Наследства не жду и не дождусь, надеюсь. Хотел бы, чтобы родители какможно подольше пожили, да они еще и не старые, слава богу. Мы, правда, отдельноживем, но отношения нормальные. По принципу, чем родственники дальше, тем ониближе. Я человек взрослый, у меня своя жизнь. Наследство… какое там наследство,только народ смешить. Отец врач-терапевт, мама учительница русского языка илитературы, так что… без комментариев насчет богатств и накоплений. А по поводуакций, вкладов и кладов одно могу сказать: мы ведь не в романе ИоанныХмелевской. Это все какая-то необъяснимая нелепость, поймите!

– А вы не заметили, как врач, как мужчина: у этой вашейслучайной… партнерши, не побоюсь этого слова, не было никакой сексуальнойпатологии? – вприщур глянул на него Манихин.

– То есть?

– То и есть, о чем спросил. Почему вы убеждаете меня и себя,что это происшествие – чистая случайность? Если у вашей загадочной незнакомкинет такой сексуальной патологии – вступать в случайные связи именно с врачами«Скорой помощи», – значит, целью этой тщательно продуманной и разработаннойоперации были именно вы, Александр Данилович Меншиков. Такой вывод самнапрашивается. И если все было так, как вы говорите, если бы ваш водитель ненаткнулся на соседку с ключами и сообразительной собачкой, вы могли бы невестьсколько лежать в той квартире связанный, одурманенный. А если бы вас не нашли?Если бы вы погибли? Ну взгляните же в лицо фактам: объектом нападения были вы,именно вы!

– Я не понимаю, почему! – взорвался Александр. – У менявообще создалось впечатление, что я оказался не в то время не в том месте, аждали там другого человека, все это подстроено для кого-то другого. Помните, уПушкина в «Метели» Бурмин рассказывает Марье Гавриловне, как барышня, с которойон из озорства стал рядом перед аналоем, вдруг после венчания восклицает: «Ах,не он, не он!» И падает без чувств. Вот и мне кажется, что эта женщинаобнаружила, что я – не он, не он, и…

– И упала без чувств! – зло хохотнул Манихин. – Впечатленияу вас, видите ли. Одно впечатление, другое… У меня тоже есть впечатление!Насчет того, что все это – гнусная ложь. Вы просто хотите отказаться от своегослова. От поездки в Хабаровск, от помощи мне…

Он согнулся над переплетением листьев и стеблей, тяжелодыша.

– Петр Федорович, – устало сказал Александр, гнев которогомгновенно погас, притушенный жалостью к этому несчастному, издерганномучеловеку, – вы можете кем угодно меня считать, но зачем мне такую усложненнуюбайку выдумывать, если б я хотел просто отказаться от поездки? Правда что,детектив детективом! А за каким чертом? Деньги я у вас, слава богу, не взял,так что же мне мешало раствориться в пространстве и больше не появляться?Спокойней оно и удобней, честное слово. Боялся, что вы Серегу ко мне сновапришлете? Но я не из пугливых. Да в конце концов, не верите мне – можнообратиться в милицию. Я вам дам имя, фамилию следователя, который это деловедет, встретьтесь с ним, поговорите…

Манихин резко обернулся:

– Ну и как вы это себе представляете? Я пойду прямо кследователю или созвонюсь с ним и договорюсь о встрече на нейтральнойтерритории?

Александр мгновение всматривался в набрякшие бронзовыескладки на его лице, потом не выдержал – опустил глаза. Да… сколько раз онзадумывался о жизни этого человека, а все же не в силах поставить себя на егоместо. Эта странная болезнь страшна не столько болью, сколько уродством. Труднопредставить себе человека, который решился бы показаться людям в таком виде.Вышел бы на улицу, прошел хотя б квартал… «По улицам слона водили – как видно,напоказ. Известно, что слоны в диковинку у нас, так за слоном толпы зевакходили…» Совершенно так оно и было бы. А вообразить приход Манихина в милицию…да стоит только вспомнить, сколько сил он приложил, чтобы заставить молчать осебе Александра и этого дуралея Витька! И если он, не дай бог, заболеетвсерьез, если ему потребуется срочная помощь, например при несчастном случае…

Он даже зажмурился, стоило представить себе бездны, которыеклубились в душе этого человека. Сколько же в нем силы… сколько стойкости! Вначале знакомства Александр, помнится, готов был резко отказать, если быМанихин попросил помочь развязаться с жизнью, а сейчас вдруг стукнуло мыслью:«Сам-то ты выдержал бы? Устоял бы? Сам-то не развязался бы?»

– Вы, как я понимаю, жалеете меня? – послышался голосМанихина, и Александр открыл глаза. – Спорим, я знаю, о чем вы сейчас думаете?О том, какой я несчастный, верно? И как у меня хватает силы это терпеть? И чтовы бы на моем месте…

Александр опустил голову. Хотелось уши заткнуть, чтобы неслышать, как дрожит этот голос.

– А у меня и не хватает сил, – продолжил Манихин. – Один разя совсем уже было… сделал это. Но меня спасли. Очнувшись, я убедил себя в том,что должен терпеть. Обязан ждать и терпеть! Жизнь, бог, черт – не знаю кто, нопошлет же мне кто-то средство к спасению! Не может же быть, чтобы это… чтобыэто вот так, просто так, ни с того ни с сего! Должен ведь во всем этом бытькакой-то смысл!.. – Опять прошло некоторое время, пока он пытался справиться сголосом. – Когда я увидел вас… там, на берегу, я подумал: вот человек, которыйпризван мне помочь. Мне был знак, что надо обратиться именно к вам! Я необъяснял вам смысл этого знака тогда, не собираюсь объяснять и теперь. Да вывсе равно не поймете! Никто не поймет, никто…

Он насторожился, вскинул голову:

– Зачем ты здесь?

Александр обернулся, неловко отклеился от стенки, которуюподпирал спиной (сегодня ему не предлагали не то что выпить, но даже элементарносесть!), выпрямился.