Наблюдатель - Роберт Ланца

пропустила бы сборище – им с Барбарой важна была каждая минута, которую можно было уделить изучению мозговых карт Лоррейн и Бена, – но она не хотела обижать Ральфа, который был ей симпатичен. Да еще и Барбара пояснила, что Молли не за что не позволит им пропустить вечеринку.

– Это же всего лишь чай, – сказала Каро. – Джеймс сказал, что на кухне все утро делали маленькие сэндвичи и элегантные крохотные пирожные.

– Пирожные – для этой банды малолетних айтишников, которые до сих пор не могут поверить, что вырвались из-под мамкиного надзора? Ну, посмотрим, посмотрим…

К вечеринке действительно подали чай и кофе в больших серебряных кофейниках («Я взял их напрокат», – сказал Джеймс). Разливать напитки он уговорил двух медсестер («Знаете, эта обязанность всегда считалась почетной»). Столики в саду накрыли белыми скатертями (вероятно, тоже взятыми напрокат). На блюдах были разложены пирожные-птифуры и маленькие сэндвичи-канапе с прошутто и кресс-салатом.

Всю эту красоту смели за полчаса. Ребята Джулиана вытащили сумки с чипсами и печеньем «Орео», и зазвучали тосты в честь Ральфа под какой-то напиток, смешиваемый в подозрительном пластиковом ведре из содержимого разных бутылок с яркими этикетками.

– Нет, нет! – попытался протестовать Джеймс. – У нас ведь чаепитие!

Молли, стоявшая рядом с Вейгертом и Каро, расхохоталась.

– Джеймс, вы с ними не справитесь! Джулиан на Большом Каймане, в больнице у Эйдена, и вернется не раньше полуночи. Кот из дому – мышам раздолье. А знаете, я, пожалуй, сниму пробу с этого пойла: чисто в порядке медицинского эксперимента. Каро, ты ведь уже не принимаешь лекарства от чесотки, да?

– Не принимаю. Но от пойла все же воздержусь.

Молли с озорной ухмылкой повернулась к Вейгерту:

– А вы, доктор?

– Благодарю вас, нет. Мне нужно сказать несколько слов доктору Игану, а потом, простите, придется удалиться. Дела, видите ли.

– Трус! – весело бросила Молли вслед удаляющемуся Вейгерту. – Смотри, Каро, Барбара пробует этот загадочный напиток. Неужели на тебя не действует пример нашей разумной подруги? Скажи еще, что тебе не интересно!

Кто-то притащил колонки, и над огороженным поместьем загремела музыка – какой-то заразительный танцевальный ритм. Медсестры бросили свою почетную вахту возле чайников. Одна из них принялась, изящно извиваясь, танцевать в одиночестве на газоне. Барбара стояла, со стаканом в руке, рядом с Ральфом; оба смеялись.

– Ну, – сказала Каро, – разве что глоточек.

Через два часа Розита и Айвэн Кайвен отплясывали на столе. Об ужине никто даже не думал, и Джеймс с явной неохотой отпустил весь свой кухонный штат, который тут же присоединился к празднеству. Они позаботились о собственной музыке, и теперь карибские ритмы из одного угла двора перекрикивались с рэпом, звучавшим в другом. Ральф уехал в аэропорт, но никто не обратил на это внимания. Вечеринка набирала обороты.

Каро выпила всего полтора стакана напитка из ведра; второй стакан на вкус настолько отличался от первого, что она заподозрила, что это совершенно другая смесь. Впрочем, она уже давно не пила ничего крепкого, тем более настолько крепкого. Вскоре она почувствовала, как в голове приятно зашумело, она «поплыла» и обнаружила, что они с Барбарой устроились на двух пляжных креслах, которые неведомо как появились на траве, и тихонько переговариваются, поминутно хихикая. Кресла были низенькие, и женщины сидели, вздёрнув колени чуть ли не к носу. Неподалеку Молли танцевала с высоким симпатичным помощником официанта, не говорившим по-английски.

– Неужели она… – начала Каро.

– Нет, – ответила, не дослушав, Барбара. – Только не со служащими базы. Джулиан ей голову оторвет.

– Голову ей оторву я, – сказала Каро. – Я здесь главный врач. – Собственные слова показались ей настолько забавными, что она расхохоталась. Главный врач! В больнице на шесть коек, с пациентами, каждый из которых твердо уверен, что ничего, даже времени, не существует, пока он лично не создаст все это!

Барбара тоже рассмеялась.

– Каро, я еще не видела тебя такой. Просто замечательно. И мне очень понравилось, как ты осторожненько проверяла, дежурит ли Камилла у Лоррейн и достаточно ли я трезва, на случай если кто-нибудь из этих идиотов свалится со стола и раскроит голову. Я, конечно, не хирург, но рассеченную кожу на голове зашить смогу.

– Ты можешь все, – благодушно сказала Каро. У нее вообще было благодушное настроение. Ей было очень хорошо. – И Молли, и я, и Джордж, и Джулиан, и мой двоюродный дед – гений и нобелевский лауреат, и Эйден, и Бен, и Розита, и Айвэн, и…

Айвэн, самозабвенно и неуклюже отплясывавший на столе, оступился и упал.

– А я еще и прорицательница! – заявила Барбара и мгновенно оказалась на ногах. – Нет, ничего, он уже встает. Все в порядке. Алкоголь-индуцированная мышечная слабость. Джулиан может сколько угодно уверять, что Айвэн несравненный программист, но при всем при этом он идиот.

Каро тоже поднялась. Правда, она забыла, что кресло очень низкое и неудобное, и, вставая, потеряла равновесие и упала на траву – очень удачно, ничего себе не повредив. Она сразу же почувствовала, что Барбара помогает ей встать, при этом разговаривая с кем-то, стоявшим рядом.

Перед ними стоял мужчина, с явным интересом изучая Каро. В сгустившейся темноте она не могла рассмотреть его. И как раз в этот момент вспыхнуло освещение сада.

– Привет, – сказал незнакомец. – Доктор Сомс-Уоткинс? Я Тревор Абруццо, ваш новый хирург.

– А у нас тут вечеринка, – глупо сказала она, пытаясь одновременно и оправдываться, и держаться со всем доступным ей достоинством.

– Я уже заметил, – ответил он и улыбнулся.

* * *

Наутро в саду не осталось никаких следов вчерашней пьянки.

Каро (она практически не ощущала похмелья) еще раз обследовала Айвэна Кайвена. МРТ, которую она проделала вместе с Барбарой, не выявила никаких потенциальных проблем у него в мозгу. Анализы крови, медицинский осмотр, обсуждение самочувствия. Тревор внимательно наблюдал и почти ничего не говорил. Его присутствие нервировало Каро. У него был огромный опыт, ему доводилось оперировать в таких сложных условиях, какие она с трудом могла себе представить. Ей не хотелось, чтобы он воспринимал ее как новичка.

Закончив предоперационное обследование Айвэна, Каро и Тревор отправились в «трапезную» выпить кофе. Каро приготовилась отвечать на вопросы, которые должны были возникнуть у нового хирурга, но не на все. Подробный рассказ о проекте она решила оставить Джулиану, который вернулся с Большого Каймана и сообщил, что Эйден понемногу поправляется. В столовой, кроме них, никого не было. Завтрак уже закончился, до ланча было далеко, и пришлось пить тот кофе, что остался. Она отхлебнула глоток, поморщилась и сказала:

– У вас наверняка есть вопросы, доктор.

– Можно просто Тревор, пожалуйста. Вопросы есть, и первый из них: как вы можете пить эту дрянь?

Она улыбнулась.

– Вы же работали в Африке с «Врачами без границ». Неужели там вы пили только экологически чистый натуральный кофе, заваренный во френч-прессе?

– Вы и не представляете, что мы