Разговоры с таксистами о жизни и устройстве Вселенной - Чарльз Кокелл

Чтобы осмысленно ответить на эти вопросы, нам нужно искать жизнь и разум в других мирах. Только тогда мы сможем получить такое знание, которое позволит сделать твердые выводы. Это означает, что многое может быть достигнуто, даже если капитан Кирк никогда не отправится в настойчивые поиски цивилизаций по всей Вселенной. Его научное портфолио значительно обогатилось бы, если бы он также изучал безжизненные миры и планеты с примитивными организмами, ибо тогда «Энтерпрайз» действительно стремился бы понять жизнь во Вселенной. Эти устремления могут показаться немного скучными зрителям «Стартрека», но я почти уверен, что Спок, этот логически мыслящий вулканец, согласился бы. Наука не стремится исполнять фантазии и желания. Ее задача – проверять гипотезы, пытаясь дать нам некоторое представление о том, как работает наша Вселенная.

Сочтите меня скучным, но я всегда думал, что члены команды «Энтерпрайза» плохо разбираются в науке. Вступительные слова должны были звучать так: «Космос – последний рубеж. Это путешествие звездолета “Энтерпрайз”. Его новая пятилетняя миссия: исследовать странные новые миры, тестировать гипотезы об инопланетной жизни и понять факторы, влияющие на появление необитаемых или микробных миров. Смело идти туда, куда не ступала нога человека». Но подозреваю, что моя карьера сценариста не задалась бы.

Найти новые цивилизации во Вселенной было бы колоссальным достижением, так что давайте не будем занудством омрачать человеческую фантазию. Но также помните: что бы мы ни нашли, а особенно если ничего не найдем, это все равно многое расскажет нам о самих себе и о нашем месте во Вселенной. Если подтвердится, что Вселенная тиха и пуста, то это значительно расширит наше понимание того, кто мы в ней. Так что если Кирк и его команда вернутся с пустыми руками, их пятилетняя миссия все равно будет считаться успешной.

Поверхность Марса считается экстремальной средой по многим причинам. На этом составном снимке, сделанном марсоходом NASA Curiosity, видны следы от колес аппарата на сухих, пропитанных радиацией песках Красной планеты (NASA / JP-Caltech / MSSS)

12. Марс – ужасное место для жизни?

Поездка в шахту Боулби в Йоркшире, чтобы курировать испытание марсоходов для исследования планет в нашей подземной лаборатории

Разговор стал интересным на двадцатой минуте поездки, когда мы ехали через йоркширские болота[50]. Не поймите меня неправильно, болота безумно живописны, но приятно скоротать время за беседой, пока едешь по задворкам цивилизации.

– Здесь так красиво, – сказал я, – но удивительно, как быстро оказываешься в сельской местности. Ну то есть, если здесь машина сломается, то придется попотеть.

Мой водитель кивнул.

– Тут вы правы, – усмехнулся он.

Он был средних лет, а его акцент больше отдавал южной Англией, нежели Йоркширом. Одет он был в голубую рубашку и носил очки в голубой оправе. Он небрежно барабанил пальцами по внешней стороне дверцы машины, свесив руку из открытого окна.

Я направлялся в шахту Боулби, тысячекилометровый лабиринт дорог почти в миле под землей, где мы с коллегами провели несколько лет, тестируя вездеходы и другие космические технологии. Можно сказать, это был наш маленький кусочек Марса глубоко под Йоркширом. Некоторое время в шахте располагалась одна из самых впечатляющих подземных научных лабораторий в мире. Стерильная лаборатория с кондиционированием воздуха, укрытая в соляных туннелях возрастом в четверть миллиарда лет, похожа на кадр из научно-фантастического фильма. В ней ученые ищут загадочную темную материю, один из компонентов, из которых, как мы верим, состоит Вселенная. Внизу в туннелях живут микробы, питающиеся древними веществами в соли. Они научились жить в вечной темноте. Пока космологи пользуются глубиной туннелей, чтобы блокировать радиацию и случайные частицы, которые могут загрязнить их инструменты для поиска темной материи, мы, исследователи жизни, пытаемся выяснить, что замышляют микробы.

На Марсе также были обнаружены древние соли – соли, которые могут нанести ущерб нашим камерам, мониторам состояния окружающей среды и другим приборам. Поэтому имеет смысл протестировать наши конструкции в таком месте, как Боулби, чтобы убедиться, что они выдержат. И наоборот: небольшие, легкие, прочные и готовые к работе в космосе инструменты можно использовать для улучшения добычи полезных ископаемых на Земле, что, возможно, позволит нам делать это более экологично и лучше использовать скудные ресурсы планеты. Для этих целей в Йоркшир привлекли команды из NASA и Европейского космического агентства, а также из Индии, где были построены испытываемые здесь марсоходы. У нас даже был астронавт, который прошел часть своего обучения в шахте, раскапывая и соскребая солевые отложения, чтобы научиться собирать образцы в будущих планетарных миссиях. Это прекрасный и захватывающий способ проявлять интерес к космосу, параллельно решая проблемы здесь, на родной планете.

– Красивое место, – согласно кивнул мой водитель, рассматривая болота, раскинувшиеся перед нами. – Но иногда кажется, что ты в другом мире.

Сказав эти слова, он допустил ужасную ошибку, которую часто совершают водители такси, а именно предложил мне лазейку к разговору о Марсе. Для астробиолога словосочетание «другой мир» – что красная тряпка для быка. Я забил копытом.

– Говоря о других мирах, – начал я, – вы бы хотели туда отправиться? Например, на Марс?

– Там же холодно, да? – ответил он. – Куда холоднее Йоркшира. Не могу сказать, что с радостью ухвачусь за такую возможность, но, может… Люди много где побывали, так что, думаю, отправимся и туда и устроим там место для жизни. Может быть, когда-нибудь там даже будет целый город. Но все равно это будет не Йоркшир.

Последнее предложение меня впечатлило особенно сильно. Обыденная уверенность такого сравнения.

– Дом на Марсе, – сказал я. – Вы бы попробовали?

– Абсолютно точно нет, – отрезал он. – Пусть эти космические миллиардеры пробуют, если хотят. Слишком экстремально, и мне нравится Йоркшир.

Незамысловатая окончательность подобного взгляда на вещи может расстроить такого увлеченного Марсом человека, как я. Это все равно что узнать, что ваш собеседник не разделяет ваших интересов и что разговоры о Марсе и космосе исключены. Но в точке зрения моего водителя крылось нечто большее, чем просто незаинтересованность в Марсе. Пока мы проезжали красивые пейзажи, мне пришло в голову, что, видимо, именно Йоркшир был местом, где хотел находиться мой водитель. Что бы он ни думал о Марсе, он вполне мог быть доволен своим местом на Земле. Кто мог винить его, когда нас окружали такие болота? Он был дома.

Дом на Марсе. Эти три слова наводят на фантазии о космических кораблях, футуристичных космических костюмах, возможно даже для собак. Бесчисленные поколения мечтали о новой жизни на Марсе. Потенциальные паломники за пределы Земли. Поначалу жизнь будет трудной, но по мере того, как все больше людей станет стекаться на яркие нагорья Красной планеты, день ото дня будет становиться легче. И только подумайте, если вы были бы