Ночь Крови - Ричард Кнаак

Астинус Палантасский,

35 год после Катаклизма.

Зокан Эс-Келин, первый кузен императора. Хозяин торговогофлота Дома Келинов…

Они нашли Зокана в его имении на заросшем лесом северномкраю Нетхосака. Он крепко спал, раскинувшись на роскошной кровати. Флот Зокананасчитывал более двухсот могучих кораблей, но сам он давно не выходил в море,предпочитая вести дела через верных помощников, каждый из которых был емуобязан и знал своё место.

Бутылка крепкого красного вина, лучшего из производимого вимперии — с ароматом шиповника и тонким вкусом, столь ценимого в ближайших государствах,— валялась на полу в компании ещё трёх опустошённых. Рядом, тесно прижавшись кгоре жира, лежала молоденькая девушка — не обычная подружка хозяина Хила, ноявно метившая на её место. Что она уже заслужила, так это право умереть в однойпостели с Зоканом…

Оба умерли быстро, красавице один удар, пьяному толстякучетыре — убийцы знали своё дело. Никто из слуг не услышал никакихподозрительных звуков, никто не пришёл на помощь, большинство из них былиотпущены домой или уволены. Остальные, включая прекрасную Хилу, были зарезаныодновременно с почтенным Хозяином флота.

Женская рука изящно взяла длинное перо и, обмакнув его вдорогие красные чернила, медленно перечеркнула имя Зокана. Маленький колпачокна кончике пера предохранял роскошные одежды из золотого шелка и меха откапелек чернил. Женщина поднесла перо к другому имени…

Грисов Эс-Нерос, советник императора и патриарх дома,наиболее близкого к этим Келинам…

Грисов был худым, трясущимся минотавром, мех которого давностал белее снега. Его лицо избороздили морщины, щеки обвисли, а брови всебольше и больше нависали над глазами. Несмотря на железную волю, патриарх былуже давно при смерти. Его сила и реакция остались в прошлом, когда молодойчемпион Великой Арены сражался с полчищами океанских магори. Хорошо вышколенныелекари уже давно советовали ему соблюдать режим и вовремя ложиться спать, ноГрисов не находил сил отказаться от ночных прогулок по Нетхосаку.

Он медленно шёл, осматривая свои владения, радуясь тому,что, пока Чот у власти, дети Дома Неросов получат причитающуюся прибыль. Вотношении императора у Грисова давно не было иллюзий — он много лет стоял настороне правителя, поддерживая его во всех хитроумных интригах. А как известно,в кознях побеждает самый хитрый и мудрый.

Улица сильно изменилась со времён юности Грисова — он ещёпомнил её белоснежный мрамор без единого пятнышка грязи, а сейчас что только невалялось и не копошилось в тёмных углах. Вид гниющих отбросов, обломков старыхбочек и сорняков оскорблял патриарха, особенно вонючая куча, котораягромоздилась прямо у высокой зубчатой стены имения, где жили его племянники,оказавшаяся на поверку пьяным моряком.

«Маленькие дармоеды, живущие за мой счёт, вечно совершаютодни ошибки, — раздражённо думал он. — Что из них вырастет? Они даже дисциплинеот старших не могут научиться!»

Двое здоровенных воинов в кожаных килтах, усиленныхстальными полосами, сопровождали старого советника. Их одежды были раскрашены всиний и зелёный — цвета Дома Неросов. В руках солдат посверкивали начищенные дозеркального блеска длинные обоюдоострые секиры с гравировкой герба Дома — дикаяволна, разбивающаяся о береговые камни.

Грисов не очень любил большую охрану, но эта парочка быланадёжной, прекрасно знающей все его привычки и повадки. Они знали, когда надомолчать, а когда что-нибудь пробормотать в ответ, где их хозяин будет долгостоять, а где пойдёт быстрее.

Но сегодня привычный график сломался. Грисов не терпелпьяных, тем более не мог позволить какому-то забулдыге безнаказанно валяться удома племянников.

— Келто, посмотри на этот кусок грязи, пачкающий улицу!

— Понял, патриарх. — Молодой воин не спета направился кхрапящему матросу.

Свистящий звук заставил Грисова напрячься — тот понял, чтоон означает, но слишком поздно. Советник посмотрел назад и увидел своеговторого стража, медленно оседающего на землю, пронзённого длинной стрелой. Онобернулся к Келто, но тот уже бился в судорогах, растянувшись в лужесобственной крови.

Пьяный моряк исчез, он был всего лишь приманкой.

Грисов выхватил меч и, напрягая голос, заорал:

— Трусы! Негодяи! Идите сюда, вы, бесчестные… Две стрелыприлетели из тьмы с разных направлений, одна пробила лёгкое патриарха, другаяглубоко застряла в спине. Кровь хлынула на его драгоценную синюю одежду,заливая зелёный символ Неросов на груди.

С хриплым выдохом Грисов выпустил меч и рухнул возле своейохраны.

Верховная жрица, привлекательная женщина с шелковистойкаштановой шерстью, сидела за столом, заваленным пергаментами, и глядела насвечу. К ней приблизился молодой минотавр, одетый в гладкую длинную мантиюбелых и красных цветов, чтобы наполнить пустую чашу жрицы драгоценным вином изсеребряного кувшина. Она мельком глянула на слугу и вновь засмотрелась наязычок пламени.

Юноша проследил её взгляд, но ничего не увидел, поэтомубыстро наполнил чашу и с поклоном удалился.

— Тира Де-Проул? — вопросила верховная жрица. Слова повислив воздухе. Жрица пристально посмотрела в сторону длинного шёлкового гобелена,на котором белая, почти призрачная птица взмывала к звёздным небесам.

— Ты уверен? — вновь спросила она у пустоты. Секунду спустяеё уши удовлетворённо дёрнулись, она кивнула и посмотрела на список, лежащийперед ней. Множество имён было уже вычеркнуто, и жрица быстро отыскала нужнуюстрочку. Улыбнувшись, она смахнула волос с кончика пера, пробормотав:

— Ещё одна страница завершена…

На острове Котас, соседней от Митаса тверди и в двух дняхпути от столицы. Тира Де-Проул очнулась от сна. Её супруг поехал в Саргонатх,небольшую колонию на северо-восточном побережье Апсалона, и должен былвозвратиться ещё вечером, но до сих пор не прибыл.

Тира, высокая, прекрасно сложённая женщина, задумчивопочесала свою роскошную серую гриву и встала. В том, что судно Джолара так и непоказалось в гавани, не было ничего страшного, но всё же именно страх,необъяснимый и всеобъемлющий, заставил её очнуться. С тех пор как Тира сталапредставителем интересов императора, она постоянно моталась между столицей иМортхосаком и знала, что опоздание Джолара может быть вызвано десятком разныхпричин, хотя бы сменившимся ветром…