Дело заботливого опекуна - Эрл Стенли Гарднер

– Но я совсем к этому не стремлюсь, – сказал Мейсон сприветливой улыбкой.

– К чему вы не стремитесь? – удивился Хедли.

– Знать ваше мнение.

Сбитый с толку, Хедли густо покраснел и не нашелся, чтоответить.

– Итак... короче... Что вы хотели бы нам сказать, мистерМейсон? – вмешалась миссис Хедли.

– Ничего.

– Ничего?!

Мейсон развел руками.

– В таком случае что же мы здесь делаем? – спросил Хедли.

– Я думал, что, быть может, у вас есть что мне сказать. –Мейсон с невинным видом улыбнулся.

Посетители переглянулись, и Дезире Эллис сказала:

– Керри Даттон позвонил мне вчера и сказал, что срокопекунства истекает, что он пригласил вас в качестве своего поверенного и счелполезным для меня познакомиться с вами.

– И он предложил вам пригласить вместе с собой обоих Хедли?

– Нет, это была моя идея.

– Я не понимаю, зачем нужен адвокат, если после истечениясрока опекунства не останется денег, – сказала миссис Хедли. – Нужно простопередать Дезире остатки наследства, и она сама, без адвоката, разберется вовсем.

– О, это все не так просто. Нужно провернуть целую кучуформальностей, – перебил ее сын. – Из звонка мистера Даттона мы поняли, что увас есть какая-то информация. У Дезире должно было остаться что-то околопятнадцати тысяч долларов. И хотя этого мало для осуществления нашего проекта,это все-таки можно считать некоторым начальным капиталом.

– На каком основании вы полагаете, что остаток составляетпятнадцать тысяч долларов? – поинтересовался Мейсон.

– О, объяснить это нетрудно. Мы знаем сумму, которая былавначале, и знаем, сколько Дезире получила. Вычисляя проценты, мы получим...

– Сколько денег вы взяли за последнее время, мисс Эллис?

– Разве Керри Даттон вам не сказал?

– У нас была только предварительная беседа, мы пока незатрагивали детали.

– За последние четыре года я получала ежемесячно по дветысячи долларов. Но два месяца назад Керри дал мне понять, что меня ждетсюрприз после подведения итога. Подсчитав все, я пришла к выводу, что речь идето пятнадцати тысячах.

– Вы расходовали по две тысячи в месяц? – спросил Мейсон,поднимая брови.

– Кроме последних месяцев. Я начала испытывать страх передбудущим и стала понемногу откладывать.

– Если вы откажетесь от квартиры, которую снимаете сейчас, ипереедете в более скромную и вообще постараетесь жить менее расточительно, высможете по крайней мере эти пятнадцать тысяч оставить неприкосновенными дляФреда и его организации, – сказала миссис Хедли сухо.

Дезире опустила голову.

– Я всей душой за Фреда и его проект, но я должна будуиграть на бирже, чтобы заработать на жизнь.

– Что?! – воскликнул Фред в изумлении. – Ты собираешьсяиграть на бирже? Ты? Имей в виду, что ты тут же потеряешь всякую связь с нашейгруппой мыслящих людей! Ты будешь пригодна лишь на то, чтобы стучать намашинке! Ты превратишься в колесико этой системы порабощения!

– Мисс Эллис, – вмешался Мейсон, – я не знаю, с какой цельюмистер Даттон просил вас пожаловать ко мне. В его отсутствие я считаю себя невправе раскрыть вам что-либо, касающееся его дел.

– О! Не стоит делать тайны! – воскликнула девушка, улыбаясь.– Я сама веду основные подсчеты и почти точно знаю, как обстоят мои дела.

– Но Даттон, разумеется, должен дать отчет о своихдействиях, – возразил Хедли.

Мейсон притворился, что не слышал последнего замечания, исказал:

– Когда вы намерены начать следить за биржевыми курсами,мисс Эллис?

– С завтрашнего дня.

Мейсон одобрительно кивнул, а потом замолчал, показывая, чтоему больше нечего сказать.

Хедли поднялся, его примеру тотчас последовала Дезире, номать встала неохотно. Когда дверь за ними закрылась, Мейсон обратился к Делле:

– Эта девушка транжирит не только деньги, которые оставил ейотец, но и свою жизнь. Однако я уверен, что она дошла до предела и скоро придетв себя. Я только не представляю себе, что с ней будет, когда она узнает, чтоона гораздо богаче, чем полагает.

– Что вы собираетесь делать? – спросила Делла лукаво. –Скрыть от нее правду?

Несколько секунд Мейсон молчал в задумчивости, а потомсказал многозначительно:

– Это относится больше к области нравственности, чемюриспруденции!

На следующий день утром, когда Перри Мейсон прибыл в своюконтору, Делла протянула ему газету, раскрытую на странице с биржевыми курсами.

– Читай, шеф! Боюсь, что это не предвещает ничего хорошегодля Даттона!

Мейсон внимательно прочитал отмеченный Деллой абзац:

«Изыскания, проведенные в районе Кристи-Доум, позволяюткомпании „Стир Ринд Ойл“ считать, что открыто новое месторождение нефти, оченьбогатое. За последние годы курс акций этой компании неуклонно падал. Нопоследнее открытие такого масштаба позволяет президенту компании, ДжарвисуРидеру, надеяться, что компания не только восстановит свое положение, но иулучшит его. Настойчивость изыскательской группы компании, как представляетсясейчас, оправдалась полностью, тогда как другая нефтяная компания прекратила бурениев этом районе ввиду его полной бесперспективности».

Мейсон тихонько присвистнул:

– Делла, немедленно соедините меня с нашим клиентомДаттоном.

После нескольких безуспешных попыток она произнесла:

– Номер не отвечает.

– В таком случае вызовите моего биржевого маклера иприкажите ему купить для меня пятьдесят акций компании «Стир Ринд Ойл».

После разговора с маклером Делла сказала:

– Он хочет говорить с вами лично, шеф.

Мейсон взял трубку и спросил:

– Что у вас, Стив?

– У вас какие-нибудь конфиденциальные сведения, или вырешились на эту покупку на основе прочитанного в утренних газетах?

– Пожалуй, и то и другое. А в чем дело?

– Дело в том, что я не понимаю, что происходит с этимиакциями. Создается впечатление, что уже несколько дней кто-то покупает ихцелыми пачками. Начинается настоящий бум вокруг них, тогда как еще недели двеназад их стоимость упала почти до нуля.