Дьявол, я пришла договориться! - Катти Карпо

отбывает от станции ‒ медленно и размеренно, но отчего-то не набирая скорость.

Мягкость подо мной пульсирует и перекатывается. Осторожно касаюсь ладонью поверхности. Ощущения странные в той же мере, что и сама ситуация. Кожа чувствует обжигающе ледяной слой, но, если надавить чуть сильнее, холод уступает столь же жгучему жару.

Понятно. Я уселась на слоеный торт из льда и углей. Понятия не имею, как мои округлости еще живы.

Тортик… Кушать хочется.

Конечно, мы с Иришкой только недавно от души налопались, но кто знает, сколько на самом деле прошло времени?

Пробую пошевелить веками, и ‒ о чудо! ‒ я вижу.

Вижу шевелящуюся стенку.

Честно. Прищуриваюсь и вновь убеждаюсь, что мне не привиделось. Напротив меня примерно в метрах трех пространство заполнено сцепленными между собой сегментами прозрачного цвета. Внутри каждой частички пульсирует сияние, похожее на скачущую зигзагами алую искорку, а сама конструкция движется ‒ как будто сразу во всех направлениях. Вверх, вниз, наступает на меня и снова отступает.

Под ногами стелется розоватый густой туман. Он полностью скрывает мои ботильоны, но выше не поднимается. Пальцы на ногах, обретшие чувствительность, зябнут.

Сиденьем же мне служит конструкция, также состоящая из сегментов с алым сиянием внутри. Поднимаю голову и смотрю левее. Похожая картина. Я словно застряла в вытянутом цилиндре, заполненном изнутри сцепленными между собой шариками различных форм и размеров.

Меня сожрал батут. Занятный сон. Надо бы глянуть в соннике, к чему снится этот несусветный бред. Надеюсь, к славе и к бабосикам.

Снизу продолжает доноситься хлюпанье. С таким звуком обычно засасывают последнюю вермишеленку.

Кладу ногу на ногу, упираюсь локтем в колено и укладываю подбородок на ладонь, настраиваясь на счастливое утреннее пробуждение. Уверена, день уже прошел, а я к этому моменту уже успела объясниться со словоохотливой дамой с камышом и добралась до дома. А потом уснула. Необычно, что в памяти не остались последние часы времяпровождения, но с другой стороны, я же во сне. Разум ‒ тот еще сумасшедший шутник, а фантазия ‒ его цинично развязная сообщница.

Сообщница…

Тяжко вздыхаю, стираю выступившие на лбу капельки пота и дергаю язычок молнии на ветровке.

Жарко. А ногам наоборот ‒ холодно.

Может, на пол лечь, а ноги в небеса, то есть в потолок уткнуть? Для контраста.

Задумчиво смотрю на переливающуюся стену передо мной.

Образы слишком яркие для обычного сна.

Но это, видать, норма. Ведь после каждого такого сновидения при пробуждении думается, что оно было ясным и наполненным смыслом. А спустя пару минут, образы улетучиваются, обращаясь в ничто.

Может, так будет и со мной.

Когда проснусь. Поскорее бы.

«Цилиндр» продолжает свое мерное батутное покачивание.

Пытаюсь вспомнить, выполнила ли я поручение Григория. Ох и зол он будет, если документы так и валяются в офисе не разобранными.

Чувствую, что по правой ноге ‒ на участке кожи между подогнутыми джинсами и краями ботильонов ‒ ползет нечто скользкое. Наклоняюсь, запускаю руку в розовый туман и хватаю существо за гладкое тельце. Между моими пальцами вяло копошится длинный пухлый червь землистого цвета.

Да-а-а… Пожалуй, пушистенький кролик с ушками порадовал бы меня намного больше.

Краем глаза замечаю справа движение. Поворачиваю голову и обнаруживаю рядом с собой фигуру, полностью укутанную в мглисто-черный балахон. И как я раньше его не заметила? Ведь осматривала все углы! Ну да, ну да, мы ж в цилиндр упакованы. Какие уж тут углы? В топку геометрию, господа, здесь вяло шевелится истинный гуманитарий.

‒ Здрасте, ‒ подаю я голос. Как раз и слышимость проверю и голосовые связки потренирую. Не молчать же, даже если дело и во сне происходит.

Тут замечаю еще с десяток таких же, как мой незнакомец, фигур чуть дальше в батутном цилиндре. Все завернуты в темные рулетики балахонов и напоминают аккуратно усаженные на скамью ковровые рулоны. Этакие готические рулоны мрачных ковров.

И что за сходка, спрашивается?

Секта, ролевики, фанаты металла? Вариантов уйма, но особо не запариваюсь, помня, что это всего лишь сон.

Честно говоря, несколько психоделический. Но чему удивляться, когда уже месяца три сплю только часа по три-четыре. Спасибо, что хоть сейчас заснула, а то от переутомления и не такие хипари привидятся.

В ответ на приветствие ближайший ролевик медленно поворачивается в мою сторону. Лицо у него скрыто черной тканью, и на фоне сияющей прозрачности вокруг он кажется грязной размытой кляксой. А еще от его шевеления воздух наполняется какими-то гнилостными миазмами.

Ясно-понятно. Практичность мышления будущего юриста требует от меня каждому явлению давать реалистичные обозначения.

В общем, я на собрании лиц без определенного места жительства. Отсюда и характерный запашок. Три, пять, десять. Со мной в движущемся цилиндре примерно шестнадцать бомжей.

Итак, сонник, это сулит мне улучшение в плане финансов? Или следует бить тревогу, менять образ жизни, прикупить темный плащик и на всякий случай арендовать себе местечко рядом вон с тем типчиком в черных ночнушке и чепчике?

В мою сторону что-то тянется. Гражданин в балахоне, с которым я поздоровалась, протягивает мне обвернутую черной тканью руку.

На моей родине даже бомжики вежливые. Аж гордость берет.

Тоже тяну руку для рукопожатия, забыв, что на моих пальцах по-прежнему висит найденный червяк.

‒ Ой, извините…

Наблюдаю за тем, как из-под тканевых складок незнакомца на мою ладонь шлепается еще два извивающихся червя.

‒ Э-э… вы тут насадки для ловли рыбок обронили.

Люблю собирать информацию по крупицам. Прямо врубай дедукцию и заставь Шерлока умиляться.

Короче, у меня тут сходка рыбаков. А что? Запрета на многогранность интересов еще никто не выдумал. Кто-то крестиком вышивает, из бисера плетет, горшки варганит. А эти вот от рыбалки тащатся.

‒ Держите. ‒ Подношу шевелящуюся кучку поближе к руке типчика в балахоне. ‒ Ваши черви. ‒ На мою ладонь шлепается изогнутый палец. ‒ И ваш… палец.

Оторопело разглядываю кусочек чужой конечности. Кожа на отвалившемся суставе посерела и местами облезла, кокетливо обнажив костяное нутро.