Дьявол, я пришла договориться! - Катти Карпо

Около минуты Ацелестий молча смотрит на меня. Я, чисто из уважения к его потугам, со всей ответственностью гляжу в ответ.

Ну, давай, гипнотизируй, чертяка блондинистая.

‒ Ты!.. И-и-иди ко мне! ‒ явно теряя терпение, приказывает Ацелестий, чуть ли не вращая глазами от усердия.

Прислушиваюсь к себе. Неа. Желания прыгнуть в его когтистые объятия у меня так и не возникло.

Развожу руками и многозначительно приподнимаю брови.

Провал, дорогуша. Старайся лучше.

‒ Тьма веков! ‒ рычит мой несостоявшийся тюремщик и от души бьет кулаком по стволу. Дерево трясется.

А силушки-то у Ацетона немало. Ему бы грузчиком на склад сантехники ‒ с руками такое сокровище оторвали бы.

Парень, ворча что-то себе под нос, удаляется к краю поляны.

И это все? Не думала, что вариант с деревом окажется спасительным. Похоже, ему до меня здесь не добраться. Странно, но грех жаловаться.

Губы сами собой растягиваются в довольную улыбку. Но я тут же одергиваю себя. Не время торжествовать. У меня катастрофа внутриличностного масштаба, между прочим.

Прижимаю колени к груди, обхватываю ноги руками и с тоской обозреваю окрестности. Судя по всему, координат моего местоположения на современной карте не найти. Я попала в какой-то параллельный мир.

Отлично. Мои галлюцинации с каждой минутой приобретают все большую детализацию. Боюсь, старушенция словами не ограничилась и капитально приложила меня сумкой по макушке.

Очнись от грез, милая Мила.

Взываю к здравомыслящей части моего разума. Но тщетно.

Параллельный мир продолжает давить на меня реалистичными образами и забивающими нос запахами.

Ищу взглядом Ацелестия и обнаруживаю его у самой границы открытого пространства и густой чащобы. Прищуриваюсь, потому что трава у его ног кажется расплывчатой, будто элементы картины под упавшей водяной каплей. Фокусировка на максимуме помогает рассмотреть еще одну деталь: едва заметную границу, очерченную парящими полупрозрачными сияющими крупицами. Словно линия из летающего белого порошка, проходящая на всем протяжении кустарниковых зарослей и углубляющаяся в лесную чащобу.

Ацелестий стоит совсем рядом с этой линией, пальцы его босых ног почти касаются парящих крупиц. Внезапно он складывает руки рупором и орет прямо в зеленую ветвистую стену:

‒ Ягненок! Эй, Ягненок! Ты же слышишь меня? Спускайся сюда. Дело есть! Давай же! Дуй сюда!

Тишина.

Я с интересом жду появления загадочного ягненка. Однако не происходит абсолютно ничего. Сияющая стена безмолвствует.

‒ Ягненок!

Тишь да гладь.

Что ж, мяско сегодня гулять не выйдет. А жаль.

Отвлекаюсь от созерцания вопящего парня, который в ближайшее время явно не собирается сдаваться, и принимаюсь ощупывать себя. Рюкзак я благополучно где-то посеяла вместе с планшетом, только недавно полностью оплаченным. Вселенское невезение. Но в запасах у меня все еще остаются мобильный телефон и спрей от комаров.

Осматриваю гаджет. Работает, но связи нет. Хотя, наверное, я бы скорее удивилась, если бы увидела на дисплее эти вожделенные черточки. С инфраструктурой тут, похоже, беда. Как и с идеями по ландшафтному дизайну.

‒ Поди прочь, прислужник темных величий!

От этих громогласных тональностей я сама чуть не сигаю с насиженной ветки. Благо инстинкт самосохранения вовремя вдавливает меня в ветку.

К Ацетону прибыло подкрепление? Вытягиваю шею и жадно вглядываюсь в стоящую около ветвистой стены фигуру незнакомца.

Еще один парень.

Два лба на маленькую хрупкую меня? Будут стаскивать мое маленькое хрупкое тельце с этого тополя за ноги? Что ж, блондинистый уже в курсе, как я качественно работать пятками умею. Пусть триста раз подумают прежде, чем руки распускать.

‒ Наконец-то! ‒ досадливо восклицает Ацелестий и манит новое действующее лицо за собой. ‒ Одну любопытную вещь тебе покажу.

‒ Тебе больше нечем заняться, прислужник тьмы? ‒ раздраженно вопрошает незнакомец. ‒ За кого ты меня принимаешь? Не обращайся ко мне так, будто мы приятели. Это мерзко. К тому же я не обязан являться по первому твоему зову.

‒ Но явился ведь, ягненок, ‒ резонно замечает Ацелестий, бодро шагая обратно к моему дереву.

О, мяско все-таки вышло погулять.

И это, значит, Ягненок?

‒ Не смей называть меня так. ‒ Интонации парня пронизаны певучестью, и общую композицию не портят даже нотки злости. ‒ Твоя надоедливость угнетает. Я ответил на твой зов только потому, что не хотел, чтобы ты беспокоил остальных по пустякам.

‒ Не нуди, зануда, и оцени-ка вот эту красочную картину. ‒ Ацелестий с хитрым видом пихает новенького в бок, отчего последний морщится, и указывает на меня. ‒ Беляночка, на которую не реагирует «темный хват».

Новый парень поднимает голову. Вот теперь я могу рассмотреть каждую деталь его внешности.

Ай-ай-ай, держите меня вдесятером, пожалуйста, а лучше привяжите к хорошо закрепленным предметам. Ух, хорош!

И на каких фабриках производят таких куколок? Вот серьезно. После прыщавеньких и небритых рож одногруппников, которые мне приходится лицезреть каждый день, этот экземпляр ‒ просто услада для моих утомленных очей.

Стройный и смазливый. Кожа оттенка молока без единого изъяна и на вид гладкая настолько, что хочется немедленно общупать. Прямые волосы ниспадают до самой поясницы, а их цвет соперничает с заснеженными вершинами гор. Одет он в светло-серую футболку, темно-серый пиджак и брюки, плотно облегающие его стройные ноги. Вокруг шеи плотно примостился черный шнурок с вытянутым полупрозрачным кристаллом.

Не знаю, чего мне там не хватает в моей разносторонней жизни, но я почему-то накрепко залипаю на выпирающих ключицах парня. Какие же залипательные холмики, блин-на!

‒ Кто это?

Ух. От его голоса что-то внутри меня сжимается. Ощущения такие же, как при звуках мурлыкания котиков. А что хочется сделать, когда котик мурчит? Правильно. Облобызать до самого хвостика.

Замираю с поднятой ногой и усиленно задумываюсь.

Что я собиралась сделать прямо сейчас? По-моему, покинуть свое убежище и…

Облобызать котика.

Вот бы парниша удивился, если бы я накинулась на него со своей спонтанной нежностью.

‒ Моя добыча, ‒ умилительно щурясь, отвечает Ацелестий и облизывает уголки губ.