Межвремье - Медина Мирай

Но было поздно. Разрыдавшись лишь сильнее, Дженн убежала прочь. Тревис пытался ее догнать, звал по имени, просил прощения и умолял выслушать до конца, но она его не слышала, ибо собственный внутренний плач заглушал все мысли.

Она не могла мыслить здраво, не видела ничего перед собой и не заметила дороги. И машины.

* * *

Кален очнулся в холодном поту. Жар не отпускал его тело, даже когда он встал с нагревшейся от него кровати, открыл окно и ощутил холодный утренний ветерок.

Стоп.

Тревис. Двор. Тряпка. Сон. Тьма.

Кален схватился за голову. Он вспомнил произошедшее накануне и прокрутил в голове разговор с Альментом. Переодевшись в свежие вещи, он закинул за плечи рюкзак, выбежал в коридор и спустился в пустой холл, ожидая увидеть в гостиной друзей. Никого. Утро только начиналось. Все еще спали.

Внезапно он услышал шум и украдкой двинулся к его источнику. Медленно открыл дверь и выглянул.

Санни бегал по кухне, увлеченный готовкой. Держа в руках тарелку со свежеиспеченными булочками, он развернулся к внезапно появившемуся другу и выронил лакомства. Звон разбитой тарелки. От досады Уоллинс зашипел и принялся собирать еду с пола.

Кален подбежал к другу и принялся помогать с осколками.

– Сколько можно? – пробубнил принц.

– Почему не доверишь это дело поварам? Сейчас довольно рано, никто еще не проснулся. – Хоулмз поранился, но продолжил собирать куски фарфора. – Не стоило просыпаться так рано ради остальных.

– Я и не спал. Выглянул ночью в окно и увидел потасовку между тобой и Тревисом. Спустился вниз и притащил тебя. Что произошло?

Кален не знал, благодарить за то, что его принесли в дом, или перейти к основной части разговора. Он был так взволнован произошедшим, что выбрал второе:

– Мне бы самому хотелось знать. Тревис был не в себе. Ты видел, как он вернулся?

– Да. – Санни говорил удивительно спокойно, так, словно они обсуждали погоду. – Он был напуган, бледен, а еще испачкан в земле.

– В земле? – Кален выбросил осколки в мусорное ведро. – Почему?

– Не знаю. Я спрашивал, но он не отреагировал. Повторял, что все хорошо.

– Он что-то вспомнил, но не хочет рассказывать, – сделал вывод Кален. Он повернулся к разделочному столу спиной и схватился за него руками.

– Ты встретился с Альментом?

– Да. Он сказал, что нужно вернуться в межвремье, найти королевство воли и его сердце. А еще он сказал не говорить об этом Ариану и больше не доверять ему. А еще, – Кален поднял пристальный взгляд на Санни, – просил передать тебе лично: будь осторожен с Арианом.

На секунду ему показалось, что перед ним вновь прежний Санни: эмоциональный, разговорчивый парень, от которого словно исходил свет. Но в эту самую секунду принц показал новую эмоцию, кроме прижившегося хладнокровия, – любовный трепет, смешанный со страхом. Он ответил, стараясь сохранять спокойствие:

– Я знаю об этом лучше любого, поверь.

Кален не сомневался в этом. Порой он задумывался, каким был тот день, когда изгнали его друга. Как так произошло, что Ариан узнал о его чувствах и все рассказал его родителям? И как Уоллинс справлялся после позора? Несколько лет под тысячами презрительных и жалостливых взглядов прохожих, слыша шепот у себя за спиной, сгорая от стыда, когда на тебя указывали пальцем и говорили: «Смотри, это же тот самый!»

На месте друга он бы умер от ощущения безнадежности и размышлений над темным будущим, в котором больше не будет проблесков солнца.

Он пришел к Тревису и с громким ударом о стену распахнул дверь в его комнату. Друг спал в кровати так невинно, словно никуда не сбегал.

– Эй, просыпайся!

Станли промямлил что-то неразборчивое. С растрепанными волосами он выглядел забавно, но это не спасло его от надвигающегося скандала. Кален вздохнул и резко стянул с него одеяло. Тревис был все в той же одежде, в которой Кален видел его ночью. И она – в земле.

– Где ты был, Марти Сью? Отвечай! – Он схватил Тревиса за грудки и начал трясти.

Калену было плевать, что остальные услышат его.

– Что случилось? – в комнату зашла Иона. Ее светлые волосы были распущены, но даже после сна они лежали идеально. Попутно она завязывала пояс шелкового халата молочного оттенка.

Кален дождался, когда и Ларалайн, лениво зевая и столь же лениво заходя в комнату, изволит внимать ему. Она была в свободной ночной рубашке в цветочек до самого пола, напоминавшей мешок от картошки.

– Этой ночью наш герой куда-то уходил, а перед этим вырубил меня, чтобы я не смог помешать.

– Подтверждаю, – добавил Санни.

Иона проснулась окончательно. Она села рядом с Тревисом и положила руку ему на спину. Потерянный вид и взгляд друга убедили ее, что не стоит спрашивать его жестко.

– Что случилось? Ты что-то вспомнил?

– Да. Но не могу сказать, что именно.

– Отлично! – Кален взмахнул руками. – И как же я сразу не догадался, каким будет ответ.

– Успокойся, – вступилась Ларалайн.

– Ты меня ужасно раздражаешь. Строишь из себя хорошенького мальчика, а потом творишь непонятные вещи и говоришь, что ничего не можешь объяснить.

Он оглянулся на остальных и продолжил тише:

– А знаете, что я узнал сегодня от Альмента? У нас в команде есть шестой человек. Да, только представьте! И Ариан скрывал это от нас.

– Шестой? – Санни вскинул бровь. – Но нас пять. Откуда шестой?

Тревис поднял перепуганный взгляд. Он молча умолял друга молчать, впервые выглядя действительно невинным и беспомощным.

– Так кто же это? – поторапливал принц.

Осознавая свое превосходство, Кален не стал наслаждаться властью. Впервые за долгое время, если не за всю жизнь. Наблюдая за издевательствами над другими, он всегда словно питался энергией униженных. Причинение людям моральной боли было для Калена чем-то вроде употребления вкусной невредной пищи.

Он постарался придать голосу уверенности:

– Ариан нам его пока не представил, но собирался сделать это.

Иона наклонила голову вправо.

– Так мы его знаем с самого начала или?..

– Нет, я оговорился. Мы его еще не знаем.

Никто не заметил, с каким облегчением выпрямился Тревис.

Чтобы поскорее перевести тему в другое русло и не получить еще пару десятков вопросов следом, Кален рассказал друзьям обо всем, что узнал от Альмента, кроме шестого камня, олицетворяющего сильную сторону последнего участника.

– Нужно спешить, – закончил Хоулмз, поправляя рюкзак. – Собирайтесь.

Ближе к восьми часам все были готовы: голодные, сонные, но решительные. Иона попрощалась с родителями, братом и сестрой. Кален напоследок решил зайти к себе в комнату, чтобы проверить, все ли забрал. Он перерыл одеяла, как мог, заправил постель, проверил шкафчики, тумбочку, развернулся к выходу и столкнулся с Тревисом. Пора бы уже к этому привыкнуть.