Дикие нравы - Максим Михайлов

Даже обладающие наиболее полными сведениями о том, что на самом деле происходит в провинции, наблюдатели ООН частенько путались в неимоверно запутанном клубке переплетающихся интересов горнорудных компаний, правительств сопредельных стран и всевозможных авантюристов всех цветов и оттенков кожи, хлынувших в страну, словно мухи на мед. Но, как бы там ни было, а пусть даже косвенная информация, свидетельствующая об открытии нового прииска, нуждалась в немедленной и тщательной проверке, так как обещала соответственно новый виток боевых действий между уже поделившими провинцию военными группировками. Выяснение всех подробностей произошедшей три дня назад вербовки и было основной задачей сегодняшнего выезда. Ну, конечно, попутный осмотр своих владений, куда же от этого денешься. Правда, осматривать сейчас особо было нечего, за последнее время обстановка в провинции изрядно нормализовалась и успокоилась. Уставшие и истрепанные в боях армейские подразделения окончательно стабилизировали линию фронта, отгородившись друг от друга довольно широкими нейтральными полосами, и лишь изредка беспокоили друг друга короткими разведрейдами, да перестрелками случайно столкнувшихся на ничейной территории патрулей. Повстанческие армии и банды тоже поутихли, получив каждый свой кусок подконтрольных им гор и джунглей, величина которого прямо зависела от качества вооружения, численности и общей отмороженности их состава. Возникновение на уже поделенной территории нового источника дохода и, судя по всему появление новой силы на него претендующей, должно было однозначно разрушить и без того шаткое равновесие. Не говоря уже об общей незаконности разработки недр без санкции пусть и не имеющего здесь никакой реальной власти, но все же почти демократически избранного правительства страны.

— Послушай, Реми, — окликнул заскучавший Андрей сидящего сзади улыбчивого нигерийца. — Объясни мне, как же так получается, вот, например, в твоей стране все спокойно и нормально, хотя она не такая богатая ископаемыми. А здесь нищета и постоянная война…

— Потому и постоянная война, Андэ, — расплылся в улыбке капитан. — Кому что может понадобиться в бедной и нищей Нигерии? Кто будет платить за организацию там повстанческих фронтов? Разве что полный дурак, ведь он никогда потом не вернет своих денег. Другое дело здесь, богач, что платит деньги тому, кто станет хозяином этой страны, может рассчитывать на хорошую выгоду в будущем. К сожалению, слишком многие люди с деньгами это понимают, потому здесь никогда не наступит мир, пока не кончатся деньги у тех, кто готов платить их за убийство. А народ, живущий на этой земле, обречен на вечную войну, вечную кровавую бойню и вечные муки. Танталовы муки… Да, не зря же здесь самые богатые в мире россыпи тантала. Это очень символично — страна тантала, обреченная на Танталовы муки, умирающая от голода в бесплодной попытке дотянуться до принадлежащих ей богатств.

— Так что, ты считаешь, что мы здесь находимся совершенно зря, и мир на этой земле не наступит никогда? — переспросил Андрей, его забавлял этот разговор, отвлекая от изнурительной жары и монотонной, вьющейся сквозь джунгли дороги.

— Ха! Меня спрашивает об этом русский! Ты что, Андрэ, никогда не слышал про такого человека, которого звали Карл Маркс?

— При чем здесь Маркс?

— Как при чем? Это ведь он написал, что нет такого преступления, на которое не пойдет капиталист ради трехсот процентов прибыли, разве нет?

— Может быть, — неуверенно согласился Андрей, марксистско-ленинское учение в его время в военных училищах уже не проходили, потому точно вспомнить автора известного в общем-то изречения ему не удалось, так только мелькнула в голове мысль о том, что подобное он уже где-то слышал.

— Так о чем ты тогда говоришь? Те, кто вкладывает деньги в эту войну, получают не триста, а целую тысячу процентов. Неужели ты думаешь, они откажутся от этих денег, из-за того, что ООН будет грозить им пальцем и сурово хмурить брови? Да никогда в жизни!

— То есть ты хочешь сказать, что мы еще не раз встретимся на миссиях в этой стране? — улыбнулся Андрей.

— Нет, Андрэ, — хохотнул Реми. — Ни в одной миссии мы с тобой, к сожалению, уже не встретимся. Мне очень хотелось бы этого, но в нашей армии наблюдателем ООН можно быть только один срок. Да и на этот срок попасть не просто, нужны большие связи на самом верху. Ведь находясь здесь, я получаю почти двадцать своих обычных месячных жалований. Остальные офицеры тоже хотят заработать такие деньги, потому у нас нельзя поехать в миссию дважды.

— Ну, это прямо как у нас, — понимающе кивнул Андрей. — Тоже считается, что мы здесь, словно на курорте, вроде бы даже не служим, а так, на заработки ездим. А про то, что здесь стреляют, берут заложников, даже просто про болезни и жуткий климат, обычно стараются не вспоминать. Все готовы считать деньги в твоем кармане, но совсем не думают о том, как они тебе достаются.

До деревни они так и не доехали, за очередным поворотом прихотливо извивающаяся грунтовка оказалась перекопана местным аналогом противотанкового рва. Яма где-то в метр шириной и примерно в полметра глубиной протянулась от обочины до обочины, ощетинившись вкопанными на дне заостренными деревянными кольями. Милости просим, гости дорогие: попробуешь перескочить на скорости, точно подвеску оставишь, а аккуратно перевалиться через препятствие на мощной пониженной передаче помешают острые колья. Дешево, просто и эффективно, как все в Африке. Андрей среагировал достаточно быстро, ударил по тормозам и уже перекинул, несмотря на протестующий скрежет коробки рычаг передач на задний ход, когда мельком зацепил глазом в широком боковом зеркале две быстрые фигуры. Те, стремительно перебежав дорогу позади машины, скрылись в зарослях на обочине, как и не было их. Он бы и посчитал, этот мгновенный рывок двух черных силуэтов навеянным жарой миражом если бы не одно «но». Позади автомобиля, именно там где только что бесшумно проскочили эти «миражи» на покрытой слоем красной пыли грунтовке сверкнула на солнце хищными металлическими шипами самая настоящая лента для принудительной остановки автотранспорта, точь-в-точь такая же, как те, которыми пользуются родные российские гаишники. Андрей даже не успел удивиться такому невероятному факту, как подобное спецсредство в африканских джунглях, просто отметил для себя, что теперь они уже точно влипли качественно, ни назад, ни вперед дороги нет. Реми посерев лицом, полез в карман за ООНовской айдишкой, правильно, в данной ситуации оставалось надеяться лишь на статус неприкосновенных сотрудников серьезной организации. Андрей тоже потянул, было руку к нагрудному карману рубашки, но тут же отдернул назад, из переплетения лиан в ответ на его движение грохнула автоматная очередь, и пули, казалось, прошелестели, колыхнув затхлый удушливый воздух, над самой головой.

— Не двигаться! Руки за голову! Оружие на землю! — повелительно прокричал невидимый стрелок.

Обращались к ним на французском, что было уже хорошим знаком, значит, говорит человек более-менее образованный. Для центральной Африки знание языка бывшей метрополии является неоспоримым доказательством относительной цивилизованности. То есть, вполне возможно, что и айдишка наблюдателя окажет на нападающих свое обычное магическое действие.