По зову сердца - Виктория Холт

Я соглашалась с ней, но как же ждала вестей!

Мастерская потеряла очарование. Каждый раз, входя в нее, я вспоминала о Филиппе. Глядя на карты далеких морей, я думала о том, какие опасности подстерегают его там. Я вспомнила описание шторма из дневника Анны Алисы. Где сейчас находится Филипп? Что с ним будет в этих предательских водах? Он писал, что хочет плыть на корабле к тем островам. Он все еще там или вернулся в Австралию?

Разговоры с Бенджамином немного успокаивали. Он очень старался казаться веселым и беззаботным, но чем больше он старался, тем тяжелее становилось у меня на сердце.

Бабушка М вознамерилась вывести нас из меланхолии и со своей всегдашней рассудительностью пришла к выводу, что нам пора прекратить истязать себя догадками. Было бы чудесно получить весточку от Филиппа, но, если этого не случится, мы должны помнить о том, как трудно доставлять почту на такое гигантское расстояние, а не думать о самом худшем. И в любом случае, мы должны продолжать свою собственную жизнь.

Услышав, что в Лондоне будет проводиться конференция картографов, она объявила о своем желании посетить ее. Бенджамин и я должны были ехать с ней. «Это будет в высшей степени интересно!» – заявила она.

Моей первой мыслью было: «Как было бы здорово, если бы Филипп поехал с нами». Потом я попыталась рассуждать здраво и заставила себя заняться сборами в дорогу.

Конференция должна была продлиться три дня, и Бенджамину дали указание снять для нас номера в гостинице «Блэйкс», где наша семья всегда останавливалась, бывая в Лондоне. Это очень уважаемое заведение, из тех, которые называют «старомодными», располагалось рядом с Пиккадилли. Я уже останавливалась там и была впечатлена царившим в гостинице духом роскоши и спокойной торжественности, которые, как мне казалось, создавались тяжелыми шторами, толстыми коврами, швейцарами в темно-синих ливреях со сверкающими медными пуговицами, бесшумно передвигающимися лакеями и скромными горничными.

Нам предстояло посетить несколько собраний и бал, которые должны были состояться в другой гостинице.

Последовали приготовления. Нам понадобятся новые бальные платья. В доме царит переполох, что, как ни удивительно, меня забавляет. Вообще, вся эта суета на время отвлекла наши мысли от Филиппа.

Приезжать в Лондон всегда захватывающе интересно, и невозможно было не воспрянуть духом при виде стремительной, бурлящей жизни, столь не похожей на нашу деревенскую. Меня очаровывали уличные торговцы, приводили в восторг оркестры и заставляли вздрагивать от ужаса прохожие, бросавшиеся перебегать улицы, так и норовя оказаться под копытами лошадей, тянувших кебы, брогамы и ландо, которыми кишел город.

Невозможно было не поддаться радостному возбуждению. Мне понравились и магазины, и я решила, что хорошенько покопаюсь в выставленных в них товарах, прежде чем вернусь домой.

Конференция была интересной. Проводилась она в большом зале одной из лучших гостиниц города. Сначала читались доклады на самые разные темы, а потом шумно обсуждались цветные литографии.

Бенджамин выехал раньше нас, потому что мы с бабушкой М хотели заглянуть в один магазин. Бабушка М сказала: «О нас не волнуйтесь. Встретимся после доклада. И не нужно нам занимать места, мы сами разберемся».

Наш кеб попал в пробку, и получилось так, что мы с бабушкой М прибыли к самому началу доклада. Мы несколько смутились, когда вошли в зал и увидели, что он переполнен. Казалось, при таком столпотворении свободных мест быть не может. Думаю, замешательство отразилось на наших лицах, поэтому какой-то молодой человек, сидевший на заднем ряду, увидев нас, тут же вскочил и предложил свое место бабушке М.

Она все еще колебалась, когда к нам подошел работник гостиницы и поставил два дополнительных стула за последним рядом. Мы с молодым человеком сели за спиной у бабушки М.

Я сказала:

– Большое спасибо. Это было очень любезно с вашей стороны.

– Не стоит благодарности, – ответил он с самой обезоруживающей улыбкой, которую мне когда-либо доводилось видеть.

Доклад меня очень заинтересовал. Его, похоже, тоже, но я заметила, что время от времени он бросал на меня косые взгляды. Должна признать, что я тоже на него пару раз покосилась. Роста он был среднего, немногим выше меня, хоть я и не маленькая. Светло-коричневые волосы, глаза немного более темного оттенка, приятные, хоть и не очень выразительные черты, – все это оттеняла открытая и заразительная улыбка.

Когда выступление оратора закончилось, бабушка М повернулась, чтобы поблагодарить его еще раз, и он снова ответил, что не стоит, прибавив, что, кажется, где-то здесь подавали закуски и напитки. Не хотели ли бы мы присоединиться к нему? Он был один.

Бабушка М сказала:

– Мы здесь с другом. Он пришел чуть раньше нас. Думаю, он занял место где-то в передних рядах.

– Давайте найдем его. Кажется, там должны быть столики на четверых.

Пока мы разговаривали, к нам подошел Бенджамин.

– Это мистер Бенджамин Даркин, главный управляющий нашей, как мы это называем, мастерской в Грэйт Стэнтоне.

– Только не говорите, что вы – Мэллори, делающие карты.

– Да, они самые, – ответила бабушка М.

– Для меня огромная честь познакомиться с вами. Я Биллингтон… Реймонд Билллингтон.

– Для меня это тоже большая честь, сэр, – сказал Бенджамин.

– Что хорошего в подобных мероприятиях, – вставила я, – так это то, что здесь люди, даже никогда не встречавшиеся, знают друг друга.

– И имеют возможность познакомиться, что гораздо важнее, чем просто знать о существовании друг друга, – добавил Реймонд Биллингтон.

Мы все вместе прошли в зал, где подавали закуски. Мы с бабушкой М заняли столик на четверых, а мужчины отправились делать заказ.

Это была чрезвычайно приятная встреча. Мы все живо интересовались предметом докладов и за столом принялись обсуждать услышанное, жестикулируя, обмениваясь взглядами, приводя аргументы, соглашаясь, споря, излагая собственные мысли. Разговор вели мужчины, потому что они лучше разбирались в картографии, но мы с бабушкой М тоже были достаточно подкованы и не отмалчивались.

Никому не хотелось уходить.

Реймонду Биллингтону так понравился наш разговор, что он предложил сходить на следующее собрание вместе, чтобы продолжить его. Там было запланировано нечто вроде форума, во время которого ему предстояло сидеть на сцене, и он сказал, что может достать нам билеты на передний ряд.

Его ждал собственный брогам, ибо у Биллингтонов в Лондоне имелась контора, и Реймонд рассказал, что живет совсем недалеко, в Найтсбридже.

Он довез нас до нашей гостиницы, и мы расстались, условившись встретиться вновь.

Бабушка М была очарована им.

– Какой милый молодой человек, – прокомментировала она, и это значило очень многое, потому что, как правило, она была склонна к критике, в особенности в адрес молодежи.