Серебряная ведьма - Пола Брекстон

– Сирен Эрайанейдд. – Принц старается говорить тихо, но вокруг стоит дым коромыслом, и понижать голос нет нужды – нашей беседы все равно никто не расслышит.

– Мой принц.

– Надеюсь, тебе по душе этот пир?

– Угощение было превосходным. Музыканты играют сносно. А танцы немало меня позабавили.

– Подожди, когда плясать выйдет Хивел. – Принц улыбается. – Он танцует как никто и ничто на земле.

– Не могу с тобой согласиться. Мне доводилось видеть, как он пляшет. Это напомнило медведя, которого на моих глазах заставили сплясать джигу на конной ярмарке в Бреконе.

– А что, этот медведь еще и пел?

– О боги, избавьте нас от необходимости слушать, как Хивел Грифид горланит песню.

– У меня нет твоего дара предвидения, моя пророчица, но могу предсказать, что Хивел, возможно, споет до того, как закончится эта ночь. – Он замолкает, потом спрашивает: – Ты довольна? Я внял твоим словам. Я принял меры, чтобы гадюки из твоего видения не угнездились во дворце.

– Ты позволил этим гадюкам жить.

– Чтобы их истребить, понадобились бы жизни многих храбрых воинов, к тому же гадюки – скользкие твари; я все равно не смог бы прикончить их всех. Думаю, лучше поступить с ними так, как я.

– Самая скользкая тварь таится в лоне семьи твоей жены.

– Ты по-прежнему нападаешь на мою жену?

– Договор с королевой Мерсии – это идея ее брата, не так ли?

– Идея, которая спасла жизни многих воинов и обезопасила и остров, и деревню, и все королевство.

– И ты в это веришь?

– Верю. Я дал слово, и королева Мерсии тоже. Ты доверяешь мне как правителю? Почитаешь меня способным исполнить долг сюзерена?

– Тебя я знаю. Тебе я доверяю. Что до остальных, то для них у меня есть клинок, с которым я не расстаюсь, даже когда сплю.

Принц выслушивает мои слова и какое-то время обдумывает их, прежде чем заговорить снова.

– Твое доверие смиряет мою гордыню, Сирен. Ибо когда ты рядом, я не могу доверять себе.

Я смотрю ему в глаза, и горящее нескрываемое желание в его взгляде заставляет мою кровь быстрее течь по жилам. Он поднимает руку, как будто хочет коснуться меня опять.

– Мой принц, ты не должен…

Меня охватывает смятение, ибо одна мысль о его прикосновении вызывает стеснение в груди.

Рев, доносящийся до нас с другого конца зала, знаменует собой начало вдохновленной выпитым элем речи Хивела. Он, пошатываясь, взобрался на один из столов и стоит, подняв кубок и громко призывая собравшихся выслушать, что он имеет сказать. Его волосы взъерошены больше обычного, камзол натянулся, как барабан.

– Принц Бринах, принцесса Венна, – вопит капитан и, качаясь и едва сохраняя равновесие, отвешивает им низкий поклон. – Благородные господа и дамы… – Тут он закрывает глаза и блаженно улыбается. Собравшиеся смеются, и его глаза вмиг открываются. – И все вы, безродные голодранцы, подвизающиеся у подножия нашей благоуханной кучи… – Эти слова присутствующие встречают беззлобным шиканьем. – Сделайте милость, оторвитесь на минутку от набивания желудков. – Раздается одобрительный рев. – И утоления своей жажды. – Следует еще более громкий рев. – А также щупанья ближайшего женского зада! – Последнему замечанию вторит дружный хохот и резкие выпады со стороны некоторых присутствующих в зале женщин. – Прошу вас, оторвитесь на минутку от всех этих занятий.

– Давай уже! – раздается крик из толпы.

Хивел принимает угрожающий вид.

– На минутку заткнитесь и перестаньте лапать баб, это все, чего я прошу, вы, вшивые ублюдки!

– А куда же делись благородные господа и дамы? – выкрикивает кто-то.

– Они смылись несколько часов назад! – кричит один из воинов, развалившись на скамье.

Другой добавляет:

– Нет, они убежали, когда Хивел влез на стол, чтобы закатить речь.

– Перестаньте перебивать, черт бы вас побрал! – рычит капитан. – Наполните кубки, кружки, чаши, все, что есть под рукой. – С этими словами он наклоняется и хватается за ближайшую женскую грудь, чем снова вызывает смех. – Я хочу предложить тост! – Выпрямившись, он переходит на более серьезный тон. – Выпьем за лучшего принца, которому нам посчастливилось служить. Который избавил нас от войны. Который устроил этот великолепный пир. Который когда-нибудь, я уверен, будет владеть мечом еще лучше, чем я! За принца Бринаха!

Он подносит к губам кубок, проливая эль.

– За принца Бринаха! – подхватывает толпа и пьет за своего спасителя.

Взгляды гостей устремляются на него. И все видят, что он стоит не подле принцессы, а подле меня.

Тильда

Этой ночью Тильда спит так крепко, как не спала уже много недель. И даже месяцев. Рядом на кровати пушистым валиком лежит Чертополошка. За окном рассвет раскрашивает край неба ярко-алыми полосками. Новый день удивительно тих. Тильда встает, смотрит в заиндевевшее окно и ахает. Снег. Ночью он выпал тихо и тайно, одев все вокруг белым покровом толщиной в несколько сантиметров.

Как красиво. Словно мир родился заново. Надо поскорее выйти из дома.

Она быстро надевает утепленное белье, костюм для бега и вязаную шапку. Обстановка в коттедже стала такой привычной, что Тильда легко передвигается по нему даже при слабом свете. Несмотря на всю странность происходящих событий, Тай Гвин начинает казаться Тильде приветливее. Здесь она все больше чувствует себя дома. Чертополошка потягивается, виляет хвостом и вслед за хозяйкой сбегает по лестнице на первый этаж. Тильда останавливается, чтобы через приоткрытую дверь заглянуть в гостиную. Дилан спит, накрытый одеялами, которые она нашла вчера вечером. Огонь в камине погас, но в маленькой комнате по-прежнему тепло. Тильда осторожно закрывает дверь, чтобы не беспокоить гостя, и выходит из дома через кухню.

Снег бывает таким только в детских снах – даже в тусклом свете он сверкает, как сахар, и толстым слоем покрывает деревья и даже каждую дощечку в воротах. Сделав упражнения для разминки и выбежав за ворота, Тильда едва различает лежащее внизу озеро. Оно сине-зеленого цвета и кажется темным на фоне светлеющего ландшафта. Еще недостаточно холодно для образования льда, а по снегу бежать легко, поскольку он обеспечивает подошвам сапог хорошее сцепление с дорогой. Но Тильда все равно бежит по склону холма осторожно, никуда не сворачивая. Достигнув ровного места, она ускоряется, вновь наслаждаясь обычным ритмом, чувствуя, как работают мышцы, испытывая ощущение тепла и подъема, которыми обычно сопровождаются длительные физические нагрузки.

Вперед, быстро. Я бегу по снежной подушке. Шаг – толчок, шаг – толчок. Тильда любит бегать. Тильде нужно бегать. Мне этого здорово не хватало!

При каждом шаге снег скрипит под ногами. Это пушистое сыпучее белое вещество делает Чертополошку игривой. Она прыгает и резвится, то и дело покидая дорожку, чтобы нарезать безумные петли по заливным лугам. Тильда смеется над шалостями собаки. Веселье заразительно – она набирает пригоршню снега и, быстро слепив снежок, ждет, когда Чертополошка подбежит ближе.