Сумерки империи. Российское государство и право на рубеже веков - Павел Владимирович Крашенинников

существу, вопрос о правопонимании приобретает характер своеобразного этического выбора, в силу чего типичным обоснованием того или иного подхода к праву становится апелляция к ценностям определенной социальной группы. Если различные исследователи исходят из несовместимых предпосылок, то споры между ними на тему «что такое право» приобретают заведомо тупиковый характер.

Попытки построения теории права, свободной от политической идеологии, что соответствовало бы идеалу объективности, позволяющему преодолеть провинциальный характер юридического знания, к успеху в рассматриваемый период не привели[284]. Если полностью устранить все ценности, само теоретическое мышление остается без движущей силы.

А на дворе стоял Серебряный век, когда мыслить нестандартно, нетрадиционно стало не только возможно, но и модно.

В мировой столице модерна — Париже — деятели искусства со всего мира воодушевляли друг друга новыми неслыханными взглядами и идеями, опровергавшими сугубо рационалистический взгляд на действительность, устремляясь в область иррационального, чувственного. Новая художественная волна прошла по всей Европе, захватила обе Америки и Россию. Так сказать, русская ветвь модерна, восприняв его базовые идеи, сумела так развить этот подход, что образцы русского искусства Серебряного века до сих пор взывают удивление во всем мире.

Слом традиционного мышления происходил не только в искусстве, но и в науке, и в технологии. Не обошел стороной он и правовую науку. Основные подходы к построению теории права также были заимствованы русскими правоведами на Западе, но в условиях перманентного политического и идеологического кризиса в Российской империи на рубеже веков результаты их исследований отличались заметной оригинальностью, как и произведения деятелей искусства Серебряного века.

О многочисленных изысканиях русских авторов в области философии и теории права конца XIX — начала XX ввека мы рассказали в предыдущих очерках[285]. При всем многообразии подходов к пониманию феномена права можно выделить два основных направления: иррациональное (метафизическое) и рациональное (реалистическое). Представители первого направления верят в существование абсолютного, вечного и всеобщего правового порядка, который может быть постигнут и раскрыт только a priori. Реалистический подход к праву предполагает его анализ в контексте целенаправленной человеческой деятельности.

В настоящей работе мы не рассматриваем многочисленные теории права русских правоведов, в массе своей носивших созерцательный, схоластический характер. Гораздо интереснее, почему основная масса юристов, отличавшихся противоречивыми, а порой антагонистическими ценностями и мировоззренческими установками, единодушно ратовала за глубокие социально-политические реформы, оформленные законодательно. И не только ратовала, но и в значительной степени приложила руку к их осуществлению.

Как мы не раз отмечали, наиболее операбельной представляется модель права как системы соответствующих сфер деятельности. Именно деятельность, в которую вовлечен человек, определяет его судьбу, его жизненный путь, порой вопреки его догматам мировоззрения (веры) и даже культурной принадлежности. Будучи вовлеченными в общественные и политические процессы того времени, будь то работа в земствах и общественных организациях, преподавательская или просветительская, законотворческая, правоприменительная или правозащитная деятельность, невозможно отвлечься от острых проблем окружающей действительности. И тогда гражданское чувство берет верх над умозрительными конструкциями.

В контексте изложенного выше интересно исследовать соотношение правопонимания и гражданской позиции тех правоведов, которые приняли непосредственное участие в общественных и политических процессах рассматриваемого периода.

Ниже приводится рассказ о жизни, деятельности и правопонимании четырех выдающихся правоведов предреволюционного периода. Все они были членами Государственной думы, входили в партию конституционных демократов, были приверженцами глубоких социально-политических реформ. В то же время они были лидерами или вовсе основателями учений о праве, которые резко противоречили друг другу. Однако именно их усилия наряду с усилиями многих других служителей права привели пусть к очень кратковременной, но все-таки победе идеи учреждения в России правового государства.

Как известно, Учредительное собрание не завершило свою работу, конституция России была не то что не принята, но и не разработана. Какой была бы эта конституция, остается только гадать. Возможно, она основывалась бы на ценностях естественного права, как конституции США и Франции, а может, на принципах нормативизма, как более поздние конституции Германии и Австрии. Кто знает…

Да, в 1917 году триумф правового государства в России не состоялся. Однако «ничто на Земле не проходит бесследно», и результаты, достигнутые нашими героями в начале ХХ века, вновь были востребованы на его излете.

2. Сергей Андреевич Муромцев

Начнем с руководителя первой Думы. В качестве введения к разговору о Сергее Андреевиче Муромцеве (1850–1910) следует привести слова, которые он произнес на самом первом заседании этого органа: «Кланяюсь Государственной думе, не нахожу в достаточной мере слов для того, чтобы выразить благодарность за ту честь, которую вам, господа, угодно было мне оказать. Но настоящее время — не время для выражения личных чувств. Избрание председателя Государственной думы представляет собой первый шаг на пути организации Думы в государственное учреждение. Совершается великое дело, воля народа получает свое выражение в форме правильного, постоянно действующего, на неотъемлемых законах основанного законодательного учреждения.

Великое дело налагает на нас и великий подвиг, призывает к великому труду. Пожелаем друг другу и самим себе, чтобы у нас достало сил для того, чтобы вынести его на своих плечах на благо избравшего нас народа, на благо Родины (выделено автором). Пусть эта работа совершится на основах подобающего уважения к прерогативам конституционного монарха (гром аплодисментов) и на почве совершенного осуществления прав Государственной думы, истекающих из самой природы народного представительства (гром аплодисментов)»[286].

Это полный текст единственного выступления Сергея Андреевича Муромцева, только что избранного председателем Государственной думы Российской империи 27 апреля 1906 года. В нем выражены все надежды и чаяния людей, так долго добивавшихся и добившихся создания невиданного в России органа государственной власти. Это выступление человека, совершенно лояльного к монархическому режиму и полного оптимизма. Однако уже через три месяца, 8 июля 1906 года, после разгона Думы первого созыва, Муромцев вместе с другими депутатами подписал совершенно иной текст — Выборгское воззвание, в котором призывал оказывать пассивное сопротивление власти (не платить налоги и не идти на военную службу).

Сергей Муромцев родился 23 сентября 1850 года в Санкт-Петербурге в дворянской семье. Его отец, Андрей Алексеевич, был полковником, мать, Анна Николаевна (в девичестве Костомарова) — дочь генерала. Кажется, он родился исключительно для того, чтобы стать государственным деятелем. В возрасте девяти-десяти лет он уже играл в «государство» и издавал ежедневную рукописную газету, посвященную домашним новостям. Для того чтобы сведения были точны и обширны, требовалось за день побывать везде, все узнать. Одному «издателю» это было не под силу, поэтому на каждом из младших лежала обязанность следить за одной из «местностей» — кухней, детской, садом и т. д. Газету каждый день Сергей клал