Вальс ведьмы - Белен Мартинес

переместился на Кейт, ожидающую у двери с отсутствующим видом, и на дедушку Джонса, который одарил его такой широкой улыбкой, что Андрей отступил на шаг. Он откашлялся сильнее, чем было необходимо. – Мисс Кейтлер.

– Доброе утро, – сказала я, подталкивая инвалидную коляску внутрь дома и не дожидаясь, пока он пригласит нас войти. Я заставила его отойти в сторону.

– Что… что вы делаете?.. – Его глаза распахнулись еще шире, когда Тринадцатый вошел за Кейт.

– Знаю, вы пригласили меня в среду, а не сегодня, но боюсь, что в этот день у меня не получится. Особенно учитывая, что мои тетя и дядя будут свободны. Вы можете принять нас сейчас?

Я не предоставила ему особых альтернатив. Он слегка нахмурил брови, его взгляд скользнул по моей ладони, которая покоилась на ручке инвалидного кресла. Хотя я была в перчатках, на моей коже все еще был виден шрам от раны, которую я нанесла ножом для вскрытия писем в библиотеке.

Поколебавшись мгновение, Андрей протянул руку в сторону соседнего небольшого зала, а другой рукой попытался немного привести в порядок волосы. У него ничего не вышло. Его непослушная челка продолжала спадать ему на глаза.

Я незаметно огляделась; Тринадцатый занял свое почетное место на лучшем диване. Этот дом совсем не походил на пристанище дворянина – а мне доводилось посещать несколько, – и, кроме того, я слышала, что Андрей Батори жил в Венгрии в проклятом замке. Этот дом принадлежал кому-то состоятельному, но не более того. Обои на стенах были красивыми, но старыми; люстры оказались маленькими, а в потушенном камине осталась зола.

Там были книжные полки, заполненные книгами, я заметила такие названия, как «Лунный камень» и «Женщина в белом» Уилки Коллинза и «Цветы зла» Шарля Бодлера. Изучив стены, я обнаружила несколько картин маслом, изображавших зеленые и мрачные пейзажи. Единственный портрет стоял над камином. На нем оказалась красивая молодая девушка, чуть старше меня, которая грустно улыбалась. На ней было небесно-голубое платье с юбкой, что казалась слишком широкой, чтобы считаться модной.

– А как же прислуга? – спросила я, усаживаясь поудобнее.

– Поручения выполняю я. У нас не так много слуг, – извинился он. От меня не ускользнуло множественное число.

Между диваном и креслами стоял низкий столик из темного железа и мрамора. На нем лежали раскрытые книги, чернильница, перо и несколько рукописных листов. Андрей буквально набросился на все это, однако мне удалось вовремя схватить книгу, прежде чем он закрыл ее, как и все остальные. На открытой странице была изображена картина.

– Ведьмы в пути на шабаш, – прочитала вслух я. Кейт мгновенно пришла в себя и резко повернулась ко мне. Андрей наблюдал за мной, сжав губы, с рукописными страницами и книгами, плотно зажатыми в его руках. – Мило. И ты только взгляни на себя, Тринадцатый, – добавила я, указывая на ощетинившегося кота, который сидел на спине старой ведьмы. – Если вам интересно знать, мы обычно не ходим обнаженными на наши собрания в Ковене. Мы бы умерли от холода.

– Элиза! – в ужасе воскликнула Кейт.

– О, точно, я вас не представила. – Со вздохом я оставила раскрытую книгу на чайном столике. – Мистер Батори, это моя двоюродная сестра Кейт, она на год младше меня. К счастью, ее еще не представили обществу. – Она наклонила голову, не в силах изобразить улыбку, пока он отвечал ей на этот жест. – Вижу, вы интересуетесь нашим… миром.

Андрей нахмурился и сел в кресло напротив нас, книги и бумаги он оставил на одном конце стола, создав высокую колонну. В его глазах не было раскаяния, когда он посмотрел на меня.

– После того, что я увидел, мне нужны были ответы.

– Что вы имеете в виду? – прошептала Кейт, в смятении переводя взгляд с него на меня. В ее светлых глазах вспыхнуло пламя паники. – О чем он говорит, Элиза?

– Ты помнишь тот инцидент, о котором говорил Мэтью Бишоп? Тот, что был на прошлой неделе? Я участвовала в этом. И нет, я не провоцировала его, прежде чем ты спросишь. По крайней мере, не всё.

– Клянусь Семью Адами, Элиза, – пробормотала моя сестра, раскрыв рот.

– Это была вина Дэвида Теннисона. Вместе с парой своих друзей он решил найти мистера Батори, чтобы… причинить ему вред. Я не собиралась пугать его, мне лишь хотелось увидеть, как он истекает кровью, – сказала я, стиснув зубы и вспомнив проклятие, мгновение летевшее в воздухе.

– За что? – спросила Кейт, сбитая с толку.

Слова застряли у меня во рту, и мой взгляд упал на Андрея, который ожидал моего ответа. Его глаза пристально изучали меня, и я увидела себя отраженной в них, такой же уязвимой, каким видела его в первый раз, когда наши глаза встретились в особняке Холфордов.

«Той ночью я видел, как вы наслаждались танцем с этим… жалким выходцем Красной крови».

«Я бы станцевала с ним тысячу раз, прежде чем сделать еще хоть шаг в вашу сторону».

– За бессмысленный комментарий, – ответила я, отводя взгляд. – Не всем из Черных кровей нравится скрывать свою силу.

– Элиза, – выпалила Кейт, немного повысив голос. – Помни, перед кем ты стоишь…

– Он знает.

– Что? – вздохнула двоюродная сестра; она поднесла руки в перчатках к губам.

– Бедный мальчик, – заметил дедушка Джонс, качая головой. – Он обречен.

– Я никому не говорил об этом, – быстро возразил Андрей. – Я, кажется, догадываюсь, что это повлечет за собой для вас… и для меня. – Я собиралась кивнуть, но то, что он сказал дальше, резко все изменило. – Хотя я знаю, что я не единственный член своей семьи, кто в курсе.

– Это еще что значит? – На этот раз я была той, кто раскрыл рот.

– На самом деле… я был не совсем с вами откровенен, – сказал он, проводя рукой по голове, еще больше взъерошивая свои темно-русые волосы. – Но я не был уверен до минувшего дня.

– Не был уверен? – прошептала я. – Уверен в чем?

– Женщина на картине – моя мама. Это дом, где она выросла, и теперь он принадлежит моему дяде. Его зовут Уолтер Эндрюс.

Мы с сестрой обменялись долгими взглядами, в то время как Тринадцатый рядом со мной испустил что-то похожее на протяжный свист. Дедушка Джонс даже не поднял взгляда, он начал хлопать в ладоши, напевая детскую песенку.

– Инспектор Эндрюс – ваш дядя? – пробормотала Кейт, медленно приходя в себя.

Глаза Андрея уставились на меня, когда он ответил.

– Да, – кивнул он после того, как ответил на венгерском. – Я не в первый раз посещаю Лондон. Много лет назад, когда я был еще ребенком, а моя мать только умерла, отец отправил меня сюда. Наверное…