Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922) - Рафаил Мельников

В книге "Боевая летопись русского флота" (М., 1948) лишь дважды – 19 августа/1 сентября (с. 364) и 1/14 января 1915 г. (с. 367) упоминается участие "России" в операциях флота и других заметных деяний за ней не числится. Это, однако, не означает, что корабль всю войну бездействовал. Возглавляя вторую бригаду крейсеров, "Россия" координировала участие своих кораблей: "Авроры", "Дианы", "Громобоя" в операциях флота и несла ответственность за порученную бригаде охрану передовой Або-Аландской позиции. Об этой негромкой, но напряженной боевой страде обстоятельно говорится в труде "Флот в мировой войне", замечательной книге И.А. Киреева (1888-1958) "Траление в Балтийском море" (М-Л., 1939).

Этот пробел так и остается не восполненным в истории нашего флота. Пока же напомним, что лишь изредка переходя по стратегическому фарватеру в 1915 г., проложенному по опушке финских шхер (от Гельсингфорса до Эре) в тыловые базы для пополнения запасов и отдыха команды, "Россия", как и другие корабли, каждодневно могла стать участником, героем или жертвой неожиданного боевого столкновения. В той странной для "России" войне на Балтике флот в продолжение трех лет неустанно готовился к ожидавшемуся со для на день генеральному сражению.

Втянувшись в навязанную ему малую войну, флот сберегал свои главные силы, которые, как это ни печально, не нашли применения. В трех операциях, которые могли бы существенно повлиять на ход войны и судьбы страны, не участвовали даже новые додредноуты. Их тоже сберегали для предполагавшихся сражений. В операциях в мелководной зоне не нашлось места и большим неповоротливым крейсерам типа "Россия". Незаполненной осталась уже приготовленная для "России" страница истории в готовившейся десантной операции флота в Рижском заливе в 1916 г. Этой операцией, остававшейся образцом высокого оперативного мышления, флот должен был сыграть ту историческую роль, с которой он, увы, не справился в войне с Японией.

Теперь все, казалось, было предусмотрено. Рассчитанная на семь дней операция предусматривала сосредоточение на второй день в Лапвике главных сил флота – 1-й (четыре дредноута) и 2-й (четыре додредноута, из которых "Слава" уже находилась в Рижском заливе), бригад линейных кораблей и 1 -й бригады крейсеров – "Россия", "Адмирал Макаров", "Баян", "Олег" "Богатырь". 2-я бригада крейсеров: "Громобой", "Аврора", "Диана"- должна была в широком масштабе осуществить демонстрацию в Ботническом заливе, после чего "Аврора" и "Диана" должны были усилить отряд высылки в Рижском заливе. Но император отменил уже во всех деталях подготовленную операцию и тем, кажется, выбил самый крупный камень из уже шатающегося фундамента здания Российской империи.

Оставаясь в строю флота, "Россия" продолжала заниматься боевой подготовкой и перевооружением.

Огромная, поистине титаническая работа была проделана организационными и техническими структурами флота и Морского ведомства. Поражает, однако, крайняя разбросанность и нецелеустремленность решавшихся тогда задач. Вместо сосредоточения усилий на заказе для той же "России", "Громобоя" и, наверное, "Славы" и "Цесаревича" современных башен 8-дм/50 орудий (по примеру "Андрея Первозванного" и "Рюрика") шла нескончаемая муравьиная работа по перевооружению крейсеров "Диана", "Варяг", "Кагул", отчего задерживалось усиление артиллерии несущих на себе всю тяжесть войны канонерских лодок, эсминцев, тральщиков. На "Авроре" артиллерию довели до 14 6-дм орудий (против 8 при вступлении в строй!).

Но уже тогда стало ясно, что многочисленная 6-дм артиллерия крейсеров имеет едва ли не декоративное значение: германские 105-мм пушки имели с русскими шестидюймовками равную дальность стрельбы (РГА ВМФ, ф. 401, оп. 1, д. 1438, л. 118). Не отвечали условиям войны и прежние 8-дм пушки длиной 45 калибров. Еще в докладе за 1915 год государю бодро доложили о том, что на "России", "взамен снятых в 1914 г. четырех таких орудий было установлено шесть 8-дм орудий длиной ствола 50 калибров". Но бюрократия, похоже, слишком поспешила с рапортом. В докладе за 1916 г. уточнялось, что на "России" в отчетный период в результате замены снятых восьми 6-дм орудий в 45 калибров и 15 75-мм пушек были поставлены четыре 8-дм в 45 калибров. Вооружение корабля таким образов составило будто бы восемь 8-дм орудий и 14 6-дм орудий.

В июне 1916 г. были готовы и коробчатые щиты для 8-дм орудий "России". По списку, составленному МГШ в 1917 г., главное вооружение корабля составляло шесть 8-дм и 14 6-дм пушек длиной стволов по 45 калибров. Они обладали технической и практической скорострельностью 1,5 и 2 выстрела в минуту и обеспечивались боезапасом 750 и 3500 выстрелов. Нормальный и усиленный запасы угля (2100 и 2482 т) оставались наибольшими среди всех крейсеров и додредноутов. Скорость достигала 19,75 уз, дальность плавания 3420 миль полным ходом и 5040 миль экономическим (эти сведения требуют проверки). От требований времени отставало зенитное вооружение, включавшее лишь две пушки калибром 47-мм и три пулемета. Корабль мог принимать для постановки 300 мин. Две передаточные радиостанции (системы учебно-минного отряда и Телефункен) имели мощность по 2 киловатта и один (системы Марацио) 0,5 квт.

К числу последних усовершенствований артиллерии, выполнявшихся в 1911-1917 гг., очередь которых дошла наконец и до "России", относились установленные на корабле в 1916 г. новейшие приборы управления артиллерийским огнем, телефоны и приборы гальванической стрельбы. Их "Россия" получила одновременно с 14-ю эсминцами, крейсерами "Громобой", "Богатырь", "Олег" и "Прут" и к дополнительно установленным орудиям крейсера "Адмирал Макаров", "Баян", канонерские лодки "Храбрый" и "Грозящий".

Все состоявшиеся в послецусимское время усовершенствования, включая систему продувания каналов орудий (которую еще в 1903 г., присутствуя на испытаниях стрельбой артиллерии броненосца "Император Александр III", предлагал адмирала С.О. Макаров), систему разделенной наводки и новые "скорозарядные" замки орудий повышали боевую мощь корабля.

После перевооружения в октябре 1915 г. предполагалась новая очередь усовершенствования артиллерии с повышением углов возвышения стволов до 25", как это было сделано в 1916 г. для находившейся на передовых позициях в Моонзунде канонерской лодки "Грозящий". Усиливать предполагалось и зенитное вооружение. Но и эти усовершенствования в полном виде осуществлены не были, нахлынули другие события, и людям стало не до техники.

И произошло это по воле одного человека – русского самодержца. От него зависел тот путь, по которому в XX в. пошла бы Россия.

Житие этого "святого" можно было бы составить из необъятного множества подобных рассказов, проникнутых убежденностью в "истине и правде самодержавия", но лишенных даже искры размышлений и анализа. Образцом их, конечно, остается монархическая позиция служившего ранее на "России" Г.К. Графа. Не отставал от него, несмотря на несомненную, как видно из воспоминаний, склонность к трезвым размышлениям, также отдавший "России" лучшие годы жизни С.Н. Тимирев. Высокой романтикой марсофлота и примерного службиста были проникнуты слова любви С.Н. Тимирева к кораблю своей юности – "России": "18 лет назад я начал на нем мою офицерскую службу, проплавав на "России" в общей сложности около трех лет. В то время это был грозный крейсер, лучший в свете (его sisterships немного улучшенного типа "Пауэрфул" и "Террибл" еще не были тогда готовы). Мы, молодые мичманы, гордились им и любили его как можно любить живое существо. Теперь же это был корабль устаревшего типа, уже заканчивавший свою боевую службу, но старый дух и традиции, составляющие главнейший элемент живого организма всякого корабля, еще крепко держались на нем, чему не мало способствовали его былые подвиги во время русско-японской войны и недавние удачные походы к берегам Германии: