Первое правило семьи Райс - Оксана Гринберга

но она выполнила свое предназначение — смогла задержать проклятие Джея Виллара на несколько мгновений.

Этого мне как раз хватило, чтобы деактивировать «стержень», за который цеплялась некромантская магия, и проклятие развалилось на Темные составляющие части.

Следующим с моей руки сорвалось одно из Высших заклинаний.

Все-очищающий Огонь, благословленный и, поговаривают, спущенный с небес в незапамятные времена еще самим Трехликим. Долгое время это заклинание было исключительно в ведении священнослужителей, но потом о нем прознали, и вот уже пару сотен лет оно входило в трактаты по Высшей Магии Огня.

Третья полка на втором шкафу в кабинете отца; синяя лента вокруг засаленного пергамента с обгорелыми краями…

Я не только читала, но и практиковала. Шрам на запястье и черные пятна от сбежавшей Огненной стихии на моем столе в Калинках — следствие глупейшей ошибки, которую больше я не собиралась повторять.

— Неплохо! — отозвался магистр Виллар, когда я мстительно прикончила последние темные завихрения из его проклятия.

Кивнула согласно — неплохо!

Погасила ярко-красные, насытившиеся языки Огня, уставилась на декана выжидательно. Глядишь, опять запустит в меня чем-нибудь таким-эдаким, нельзя ворон считать!

— Спасибо, — ответила ему любезно, в принципе, вполне довольная собой.

У меня все получилось, и даже сам Джей Виллар, зверь-декан, меня похвалил!

Моя четверка громко зааплодировала, заодно принявшись топать ногами. Вскоре к ним присоединились и другие однокурсники, хотя без особого восторга. Мы все участвовали в борьбе за высокие баллы в общем зачете, а похвала декана потенциально означала дополнительные очки для нашей четверки.

Только вот радовалась я недолго.

— В чем ошибка мисс Райс, класс? — поинтересовался декан. — Не считая той, что она не сочла нужным слушать мою лекцию, а для деактивации проклятия использовала Стихийную магию, которая поддается ей значительно легче, чем некромантия. Согласен, при отсутствии опыта и с рабочей стихией Огня я бы сделал то же самое. Но кто мне ответит, в чем ее ошибка? Кстати, вопрос добавит баллов к практическому заданию, — намекнул он.

Но как бы остальные ни хотели получить обещанные баллы, правильного ответа не знал никто. Да и я, в силу отсутствия опыта, тоже не догадывалась.

— Время, Аньез! — произнес Джей Виллар, назвав меня по имени.

Неожиданно он уставился мне в глаза.

Его взгляд завораживал. Вот и я тоже смотрела на него, не в силах оторваться, чувствуя, как снова начинается…

То же самое!

В моем теле в очередной раз рождается безумная волна, захватывая меня в плен и подчиняя себе разум. И снова между мной и Джеем Вилларом был лишь бушующий Темный огонь, в котором оживали те самые видения, что не давали мне спать по ночам.

В них — он и я; нас ничто не разделяет, потому что ничего уже не в силах… И один лишь Трехликий, Бог времени — прошлого, настоящего и будущего — знает, к чему это могло привести!

— Аньез Райс разбиралась с проклятием по-своему, — продолжил декан, к моему облегчению разорвав зрительный контакт. — Но на это у нее ушло в два раза больше времени, чем если бы она деактивировала его с помощью Некромантии. Ее противник вполне мог этим воспользоваться.

И точас же под его руками — его ладонями, которыми он совсем недавно, пару дней назад, прикасался к моим бледным запястьям, — закрутилось нечто такое, что вызвало у меня приступ невольного уважения к Темной магии.

Впрочем, в конце урока я все-таки получила «очень хорошо» по Некромантии.

Также, как и Инги.

Единственной из всего класса ей удалось победить ту самую гадость, использовав правильный метод декана Виллара. Правда, времени у нее ушло значительно больше, чем у меня.

Остальным пришлось несладко. Первые две четверки отделались «удовлетворительно», а еще несколько получили «очень плохо».

Тем самым наша четверка продолжила подниматься — пусть медленно, по баллу, в рейтинговой таблице, уверенно сокращая отставание от других. И уже к концу недели от четверки Питера, стоявшей на первом месте, нас отделяло сорок три балла.

Но зима была не за горами, а с нею придет отбор, после чего две лучших четверки с пятого курса — одна с факультета Целительства, вторая с нашего, Боевого, — отправятся в Хастор на Все-Магические Состязания.

И один Трехликий знает, на что я была готова, лишь бы оказаться в их числе!

* * *

Глава 11

Начало учебного года мы решили отпраздновать в «Пьяной Утке», шумном трактире на набережной Третьего Квартала, как раз возле порта Изиля — людного, грязного, с огромным количеством кораблей и покачивавшемся на воде бесконечным лесом мачт.

Там стояли военные фрегаты с парусами в золотые цвета Центина, торговые суда с забитыми всевозможными товарами трюмами и юркие рыбацкие суденышка.

Зато за многочисленными амбарами и складскими помещениями порта как раз и начинался истинный Третий Квартал.

Его лицо — перекошенные, полусгнившие, словно зубы пропойцы, деревянные дома-развалюхи — низенькие, не больше двух этажей, сбивавшиеся в узкие и кривоватые улочки, которые наполняла вонь смердящих сточных канав.

В этом месте буйным цветом цвела проституция, и кроме борделей, предлагавших услуги на любой, даже самый извращенный вкус, на грязных улицах Третьего Квартала сотнями промышляли жрицы любви.

Когда-то в седую старину в Центине главенствовал культ богини плодородия Лараз, но к этому дню память о нем почти забылась. Любвеобильную, с пышными бедрами Лараз давно сменила вера в Трехликого Бога и Великую Мать.

С той поры минуло уже несколько сотен лет, и жрицами любви стали называть тех, кто продавал свое тело за звонкую монету, а вовсе не молодых прислужниц, которые, опоясав головы разноцветными лентами, в новолуние скидывали жреческие юбки перед любым вошедшим в храм, предаваясь любовным утехам под благосклонным взглядом своей Богини.

Те дни давно канули в Лету, но, как дань древней традиции, проститутки, зарегистрированные в городском реестре, обязаны были носить желтую ленту на голове.

Но были и те, кто подрабатывал нелегально, налоги не платил и лентой волосы не повязывал, за что городская стража их нещадно гоняла.

Среди них частенько оказывались приезжие, бегущие от гражданской войны и голода, постоянного спутника правления короля Ийседора.

Они отчаянно пытались устроиться в столице, но уделом многих становилось жалкое существование среди развалюх, опиумных притонов, борделей, низкопробных гадальных салонов и работных домов Третьего Квартала, где драки, кражи и убийства давно стали обыденным делом.

Третий Квартал существовал вот уже несколько сотен лет, и каждый новый король, принимая украшенную бриллиантовым трезубцем корону Центина и произнося