Проданная чернокнижнику - Юлия Риа

— Как прикажете, госпожа. И… госпожа? Бьер просил передать, что к поместью движутся люди. Дюжины полторы, не меньше…

Дыхание на миг перехватило. Имперские гончие? Уже почти здесь?

— Спасибо, Рагна, — в отличие от меня, на лице Айрис не дрогнул ни один мускул.

— А теперь приведи Кьелла и Кнутта. Живее.

Поклонившись, Рагна поспешно вышла из комнаты.

— Айрис? Что ты задумала?

Стремительная перемена в ее настроении и нездоровый азарт, вспыхнувший в глубине серых глаз, пугали.

— Спасти брата.

— Но…

— Ты не поняла? — она повернулась ко мне. — Эвелин, ты избранница тьмы! Одна на миллион! И теперь Самаэль не умрет, ты спасешь его!

— Что? Но как?

— Без понятия. Уверена, когда придет время, ты сама поймешь.

— Какое время? Айрис, очнись! Если бы я была избранницей тьмы, проклятие бы не пробудилось. Я хочу помочь. Правда хочу! Но я ничего не могу сделать. Самаэль уми…

Звонкая пощечина обожгла щеку. Я вскрикнула и прижала ладонь к пылающей коже.

— Не смей говорить, что мой брат умирает! Что бы с ним ни происходило, он не умрет. Ты не позволишь этому случиться. А если позволишь… — холодный взгляд впился в меня иглами, — … клянусь, я заставлю тебя пожалеть об этом. Достану на этом или с того света, но не оставлю в покое. Самаэль все, что у меня есть. И я не позволю ему умереть. Поэтому, будь так добра, помоги мне.

Я не успела спросить, чего именно Айрис от меня ждет, — в комнату вошли двое рослых слуг. За ними, семеня, прошмыгнула Рагна.

— Кьелл, немедленно перенеси моего брата в лабораторию. Эвелин ступай с ними. Кнутт и Рагна останутся со мной.

Самый крупный из мужчин тут же направился к Самаэлю. Поклонился ему, Айрис и, подхватив Самаэля, вышел за дверь. Я замешкалась. Что-то в поведении Айрис мне не нравилось. Этот непонятный азарт во взгляде, эта странная решимость в голосе. Откуда они появились? Нет, она что-то задумала. Понять бы еще — что?

— Эвелин! — резко окликнула Айрис. Поймала мой взгляд и улыбнулась — устало, будто на секунду опустив внутренние щиты. — Позаботься о нем. Если его тьма выбрала тебя — значит, ты особенная. Не для мира. Для Самаэля.

— А ты?

— Я скоро присоединюсь, не переживай. А сейчас иди. Ты нужна ему.

Еще секунды две я медлила. Потом все же кивнула и выскочила за дверь.

Кьелла я нагнала на лестнице, ведущей в подвал. Отстала на полшага и послушно, будто утенок за мамой-уткой, прошла до лаборатории. Стоило нам войти, как по всему помещению зажглись светильники.

Помещение оказалось неожиданно просторным. Почему-то подсознательно я готовилась увидеть небольшую каморку. В подвале таких было три. Когда мы шли я успела заметить их сквозь приоткрытые двери: маленькие темные комнатки, заставленные коробками и ящиками.

Но лаборатория Самаэля удивила. Она легко вместила в себя три больших стола, заставленных какими-то приборами. Некоторые с мерным щелканьем проворачивались вокруг оси, другие оставались неподвижными. На высоких латунных ножках замерли увеличительные стекла, идущие друг за дружкой, словно бусы. У основания — самые большие, а чем дальше, тем меньше диаметр и толще ободок.

За стеклянными дверцами шкафов виделись десятки коробок и ларцов, высились узкие тубы. На широком комоде лежал ворох бумаг, исчерченных схемами и непонятными символами. У дальней стены нашелся темно-зеленый диван. Судя по всему, Самаэль иногда задерживался за работой допоздна.

Но все это я отметила лишь мельком. Взгляд пролетел коршуном над помещением и замер, прикованный к Самаэлю, которого Кьелл аккуратно опустил на диван. В несколько шагов я оказалась рядом, придержала подушки, помогая устроить Самаэля, и, поддаваясь порыву, сжала горячие пальцы.

Как я должна остановить убивающую Самаэля тьму? Откуда у Айрис возникла эта уверенность, что я избранница? Будь так, Самаэль наверняка бы понял это раньше. А теперь… теперь… Теперь я чувствую себя еще более бессильной! Что я могу, кроме как сидеть рядом и держать его за руку? Неужели одно это удержит его от шага за грань?

Приглушенный шорох шагов о каменный пол заставил ненадолго отвлечься — это Рагна мышкой юркнула в лабораторию. Уверенно добежала до одного из столов и оставила на нем шкатулку.

— От госпожи Айрис, — пояснила она, поймав мой взгляд. А потом, не прощаясь, выскочила вон.

Почти в ту же секунду дверь с грохотом встала на место, щелкнул замок. Не думая, я вскочила и кинулась к ней. Дернула ручку в пустой надежде и ударила кулаком.

— Что вы делаете? — выкрикнула испуганно.

— Спасаю тебя и брата, — глухо отозвалась Айрис с той стороны.

Толстая преграда мешала. Пришлось приникнуть к двери ухом, чтобы только разобрать слова:

— Об этой лаборатории никто не знает. Тайдариус и его люди думают, что Самаэль работает в нашем столичном доме. А это поместье для его немощной сестры.

Я почти не дышала, боясь упустить хоть слово, и потому сумела уловить усмешку в голосе Айрис.

— Самаэль создал эту лабораторию, чтобы найти спасение для меня… для нам подобных. Теперь же это место спасет его. Слуги не смогут рассказать о нем — принесенная клятва молчания не позволит им этого сделать. Когда все закончится, вы с Самаэлем сможете уйти переходом. И пожалуйста… помоги ему принять мой выбор.

Неясная тревога, догадка, предположения — мысли еще только выстраивались в законченную цепочку, а я уже бежала к оставленной Рагной шкатулке. Открыла ее и на мгновение замерла, взглядом изучая нутро. Среди мешочков с монетами и писем, поверх всех украшений лежало кольцо. С большим алым камнем, изящное. Знакомое. То, которое я видела совсем недавно.

Едва поняв, что это за вещь, я откинула шкатулку и бегом кинулась обратно к двери.

— Айрис, нет! Айрис!

— Береги его, Эвелин, — прозвучало приглушенное. — Унеси меня, Кнутт. Я должна активировать защиту до того, как сюда заявятся имперские гончие.

— Айрис, не надо! Остановись, пожалуйста! Айрис!

Не слыша себя, я била в дверь, звала, умоляла одуматься. Но при этом глубоко в душе уже знала — Айрис не отступится. И когда стены содрогнулись от грохота падающих камней, а с потолка посыпалась каменная пыль, что-то внутри меня оборвалось. На негнущихся ногах я вернулась к выпавшему из шкатулки кольцу, подняла его и сжала.

Я знаю, что это за вещь — видела ее на пальце Айрис всего несколько минут назад. И я помню рассказы Самаэля о сдерживающих артефактах. Сомнений нет: мне в ладонь острыми гранями упирается один из них — артефакт, сдерживающий дар Рабии. Силу Айрис.

Время застыло. Самой себе я напоминала комара, попавшего в каплю смолы. Я чувствовала, как все сильнее увязаю в ней, как секунды перестают сменять друг друга. И остается только одна из них, которая длится, и длится, и длится. Бесконечно, однообразно.