Секретный архив Шерлока Холмса - Сергей Мухин

II/II/1/3 III/III/3/2 I/II/1/6 I/I15/2 III/XIX/4/5

В других местах люди почти не встречались; и я питался мясом попадавшихся мне зверей. Я имел при себе деньги и, раздавая их поселянам, заручался их помощью; или приносил убитую мною дичь и, взяв себе лишь небольшую часть, оставлял её тем, кто давал мне огонь и всё нужное для приготовления пищи.

XXII/1120»

– Что скажете, Уотсон? – увидев, что я прочёл листок, спросил Холмс.

– Пока не знаю. Это цитаты из книг?

– Я тоже так думаю, но беда в том, что я плохо знаком с этой сферой, вы же знаете, – Холмс помолчал, а потом изменившимся голосом произнёс: – Не мог я предположить, что придётся мне столкнуться с подобным. Всегда был уверен, что логики и внимательности хватит, а тут… Странно всё это.

Мне стало жаль Холмса, действительно, Шутник намеренно издевался над ним, задавая задачи, перед которыми мой друг пасовал.

– Холмс, но вы же знаете, что он за нами следил долгое время, и ему известно очень многое о вас. Да и человек не может знать всего…

– Я понимаю, Уотсон, – прервал меня Холмс, – и это дело – яркое тому подтверждение. При желании можно любого профессионала посадить в калошу, найдя то, что он не в силах познать. Вы не обижаетесь, что я немного покопался в ваших вещах? – внезапно спросил он. Я помотал головой. – К сожалению, – он развёл руками, – пока безрезультатно.

– Холмс, пятая цитата похожа на Томаса Майн Рида.

– Вы уверены? – Холмс встрепенулся и стал осматривать корешки моих книг.

– А шестая цитата, – не обращая внимания на его восклицание, продолжил я – возможно, принадлежит Вальтеру Скотту. Но у меня нет книг этих авторов.

– Да, – протянул Холмс разочарованно, – видимо, ничего не остаётся, кроме как отправиться в библиотеку.

– Видимо, да. Но у меня есть один знакомый библиофил, который завтра возвращается в Лондон из Нью-Йорка. Так вот, он, думаю, нам поможет. У него великолепная память, потрясающая скорость чтения.

– Это, конечно, хорошо, – задумчиво произнёс Холмс, – но не будет ли поздно?

– Но вы же не будете сидеть сложа руки?

– Уотсон, – усмехнулся Холмс, – который сейчас час? – Я взглянул на часы и недоумённо уставился на моего друга. – Публичные библиотеки уже закрыты. Но вы правы, конечно, и вы мне можете помочь.

– И чем? – удивился я.

– Я предполагаю, Уотсон, что кроме вашего знакомого есть ещё немало людей, могущих помочь в этом деле. У нас есть Библиотека Британского музея, есть университеты Кембриджа и Оксфорда. Нужно сделать несколько копий полученного письма, скажем, пять, а я пока напишу необходимое количество инструкций. Ну что, за дело, Уотсон?

– За дело! – воскликнул я, и, взяв несколько листков бумаги, чернильницу и ручку, углубился в копирование.

Когда я дописал пятую копию, Холмс сразу же схватил листок, промокнул пресс-папье, внимательно прочитал и запаковал со своей инструкцией в последний пятый конверт.

– Спасибо, Уотсон.

– Да не за что, Холмс.

– Пойду отправлю адресатам…

На следующий день с самого утра мы вновь были в нервном ожидании, поэтому, поглощая завтрак, я даже не заметил, каким он был. Холмс, напротив, ел не спеша, всё тщательно пережёвывая. Может, это было и правильно, так как позволяло не оказаться в том положении, когда нечем себя занять. Только к обеду пришла первая телеграмма. Заслышав звонок в дверь, Холмс, несмотря на кажущееся спокойствие, кинулся вниз, и вскоре я услышал его крик:

– Уотсон, вы были правы. Действительно, шестая цитата принадлежит Вальтеру Скотту – это «Айвенго». Мы имеем и первую букву – «н».

– А от кого пришла телеграмма?

– От одного частного лица, – как-то неопределённо сказал Холмс и я понял, что расспрашивать не имеет смысла.

Вдруг снова раздался звонок, и Холмс вновь побежал вниз.

– И вновь вы правы, Уотсон. Пятая цитата Майн Рида – «Оцеола, вождь семинолов». И, соответственно, буква «о». Также подтверждается и предыдущая версия.

– И от кого на этот раз? – поинтересовался я.

– Оксфорд…

А далее телеграммы так и посыпались. Британский музей сообщил о второй цитате: Роберт Льюис Стивенсон, «Потерпевшие кораблекрушение», и буква «о». Получив это известие, Холмс с прищуром посмотрел на меня и произнёс:

– Уотсон, очень велика вероятность, что первое слово – «Лондон», а всё это – адрес.

Я пожал плечами, понимая, что такое предположение имеет право на жизнь, но предпочёл промолчать, ожидая подтверждения или опровержения версии Холмса. Они не заставили себя ждать, следующей пришла буква «д» – четвёртая позиция из «Ярмарки тщеславия» Уильяма Мейкписа Теккерея.

Неожиданно пришла помощь, откуда не ждали. Наша квартирная хозяйка, накрывая на стол (было уже обеденное время), увидела на столе полученный нами цитатник от Шутника и заинтересовалась.

– Мистер Холмс, это викторина? Можно посмотреть?

– Да, миссис Хадсон, по приведённым цитатам определяем их авторов и написанные ими произведения.

Миссис Хадсон некоторое время изучала документ, а потом, довольная, произнёсла:

– А я знаю, кому принадлежит предпоследняя цитата.

Холмс сразу же подскочил к ней:

– Кому?

– Это «Гордость и предубеждение» Джейн Остен.

– Вы уверены?

– Конечно, это же моя любимая книга.

– Миссис Хадсон, – осторожно начал мой друг, – а у вас есть эта книга?

– Да, – и видя горящий взгляд Холмса, его нетерпение, продолжила: – Я сейчас принесу.

– Я с вами, миссис Хадсон, – и Холмс бросился за ней.

Через минуту он уже вернулся с потрёпанной книгой и стал лихорадочно листать страницы. А ещё через пару минут он произнёс:

– Стрит. Это слово «стрит». Значит, название улицы состоит из трёх букв, это уже хорошо, не так много вариантов, а в последней книге содержится номер дома.

Я ещё раз взглянул на оставшиеся цитаты, но ничего не пришло в голову. Бывает, что-то прочтёшь, тебе понравится, но читая в следующий раз, обнаружишь такое, чего, казалось, и не было в прочитанной тобой книге. А в следующий раз ситуация может повториться, и так до бесконечности, пока не будешь знать всё назубок.

Еда на этот раз показалась очень вкусной, впрочем, я успокоился, и, видимо, это обстоятельство позволило наконец вернуться в обычное своё состояние. После обеда я сидел и курил, размышляя о человеке, который так внезапно ворвался в нашу с Холмсом жизнь. И это вмешательство затронуло ещё многих. Мне никак не удавалось понять, чем мог не угодить Шутнику полковник Соул, зачем было подвергать его такой мученической смерти.