Архив еврейской истории. Том 13 - Коллектив авторов -- История

России, Общества помощи евреям-интеллектуалам из России, осевшим в Париже, Совета федерации еврейских общин Парижа, Общества по защите евреев Центральной и Восточной Европы, организовал кассу помощи еврейским беженцам[323]. Кроме членства в многочисленных общественных и благотворительных организациях Гинцбург находил время и для научной работы. Им было организовано несколько собраний, где он выступил с докладами по истории евреев России — предмет, в котором он проявил немалое знание и эрудицию[324].

С 1930 года Альфред Гинцбург состоял членом еврейской консистории Парижа (Consistoire Israelite de Paris)[325]. Ею было решено делегировать в Административный совет консистории пять новых членов в дополнение к 20 действующим. Основанием для решения о делегировании новых членов было, с одной стороны, увеличение почти вдвое еврейской общины Парижа с момента последних выборов в 1905 году, с другой стороны — новые члены общины были эмигрантами из Польши, России и Турции в результате войн, революции, голода и погромов. Барон Альфред Гинцбург был избран как представитель еврейства Восточной Европы. При представлении правлению консистории новых членов ему была дана блистательная характеристика как выходцу из «одной из лучших семей современного еврейства»: «Семья Гинцбургов с давних пор избрала своей второй родиной Францию. Господин Альфред де Гинцбург был офицером русской армии, а также видной личностью Парижского общества, сделавшей немало для спасения своих единоверцев в России и помощи им»[326]. А. Гинцбург не пропускал ни одного события в Париже, связанного с евреями — выходцами из России. Он выступал на собрании памяти известного еврейского филантропа барона М. де Гирша в 100-летнюю годовщину его рождения[327]; на юбилейном вечере в честь 70-летия М. А. Кроля[328]; председательствовал на банкете по случаю 70-летия Генриха Борисовича Слиозберга[329]. Его имя не сходило со страниц российских эмигрантских газет в Париже, и этот период его жизни нуждается в дальнейшем изучении.

Альфред Гинцбург скончался 4 апреля 1936 года от рака легких (его не видели без сигареты) и был похоронен в семейном склепе семьи Гинцбургов на кладбище Монпарнас[330]. На службе его памяти, проведенной по еврейской традиции через месяц после кончины, присутствовал весь цвет французского еврейства: главный раввин Франции Израиль Леви, главный раввин Парижа Жюльен Вайль, члены семьи во главе с бароном Петром Гинцбургом (дочь Альфреда Гинцбурга была замужем за племянником главного раввина Парижа), представители культурной ассоциации «Огель Яков», представители Комитета по спасению русских евреев, представители ОРТа (Общества по организации сельскохозяйственного и ремесленного труда), представители ОЗЕ (Общества по распространению земледелия среди евреев), представители Комитета спасения нуждающихся евреев России, представители Федерации еврейских обществ, представители Комитета защиты преследуемых евреев и многие другие[331].

Золотое дело на Лене продолжалось, но о Гинцбургах в советской России предпочитали не вспоминать. Лишь ходил по Лене двухколесный пароход, бывший «Барон Альфред Гинцбург», который был заказан «Лензото» в 1912 году в Сормово, но его в 1920 году переименовали, и «Альфред» стал «Революционным»[332]. В 1920 году все прииски были национализированы, добыча золота упала в 15 раз. В 1925 году был заключен концессионный договор правительства СССР с английским обществом «Лена Гольдфильс лимитед», по которому оно получило в аренду сроком на 30 лет все прииски бывшего Ленского товарищества[333], однако концессия была досрочно ликвидирована в 1930 году. В 1932 году был организован Государственный всесоюзный золотопромышленный трест «Лензолото», который стал крупнейшим золотодобывающим предприятием в стране. Инженер В. Г. Лешков, работавший на Ленских приисках в 1950–1960-х годах, в своих воспоминаниях оценил старания дореволюционного правления АО «Лензото»:

Российские золотопромышленники сумели в крайне сложных природных условиях, в большой удаленности от центральных баз снабжения построить в относительно короткий срок надежную транспортную систему, ставшую основой промышленного развития золотых промыслов в богатейшем золотоносном районе Бодайбинки[334].

Сухой Лог в Бодайбинском районе Иркутской области разрабатывается и сегодня и считается крупнейшим неразработанным месторождением золота в мире: его запасы составили 40 млн унций (1244 тонны) со средним содержанием золота 2,3 грамма на тонну[335]. Ожидается, что до 2039 года разработка Сухого Лога принесет в российский бюджет более 470 млрд рублей[336]. Однако и в постсоветской России имя Альфреда Горациевича Гинцбурга как одного из руководителей золотопромышленного дела в Ленской тайге забыто.

Дж. Клиер в своей статье об изучении дореволюционной истории российского еврейства указал на важность тщательного исследования социальных и экономических аспектов деятельности российских евреев. «Где исследование о Гинцбургах — банкирах, штадланах, филантропах, которое продолжило бы первопроходческий труд Б. Ананьича?» — вопрошал он[337]. Можно считать настоящую статью откликом на этот призыв, хотя, конечно, это только эскиз, первое приближение к теме. Требуется дальнейшая тщательная работа по созданию полной биографии представителя одной из выдающихся еврейских семей России — барона Альфреда Гинцбурга.

М. А. Барабанова

Народоволец Савелий Златопольский

В Исполнительном комитете (в дальнейшем ИК) «Народной воли» было два революционера еврейского происхождения; об Аароне Зунделевиче недавно появилась подробная работа[338], Савелию Златопольскому же не посвящено ни одного специального исследования[339] и ни одной мемуарной статьи. Только народоволка Анна Корба, в силу того что они вместе были хозяевами конспиративной квартиры в Петербурге, уделила ему несколько абзацев. Даже народоволец Михаил Фроленко, которого, наряду с Николаем Колодкевичем, Златопольский называл своим ближайшим другом, оставил о нем всего несколько строк. И это несмотря на то, что Златопольский был оригинально мыслящим, ярким, действительно активным революционером. Народоволец погиб в Шлиссельбурге, поэтому от него не осталось практически никаких документов, кроме его показаний, найденных следствием конспиративных записок и коротеньких писем. Эти материалы, впервые собранные вместе во всей их полноте, и предлагаются вниманию читателя.

Савелий Соломонович (Шлемович) Златопольский происходил из еврейской мещанской семьи и родился в Елизаветграде в августе 1856 или 1857 года[340]. Информация о ранних годах его жизни практически отсутствует. Семья Златопольских была большой: у Савелия было три брата — Яков, Лев, Гирш (Александр) — и сестра Сарра (Софья). О родителях Златопольского почти ничего не известно: отец умер не ранее 1872 года, мать на момент ареста сына весной 1882 года проживала в Черкассах у родных. Что касается отношений в семье, то, видимо, они были теплыми. Об этом свидетельствуют публикуемые ниже письма Златопольского к родным, полные нежных слов. Трогательным представляется и такой эпизод: отец, зная страсть Савелия к охоте, подарил ему охотничий нож, который народоволец хранил до самого своего ареста[341].

Важно сказать о том, что старшие братья Александр и Лев, а также сестра Софья принимали деятельное участие