Эхо прошлого - Диана Гэблдон

таять, превращаясь в дрожащую лужицу расплавленного металла.

— Думаю, и так, и эдак. Брианна как-то говорила мне, что читала в школе книгу, где говорилось, что домой возврата нет. Наверное, так оно и есть… но я бы хотел вернуться, — тихо добавил он, не сводя глаз с ковшика. Расплавленный свинец с шипением полился в форму.

Я отвела взгляд от его опечаленного лица и увидела, что Джейми смотрит на меня с ласковым сочувствием. Я отвернулась от него и встала, ойкнув, когда у меня хрустнул коленный сустав.

— Что ж, — бодро произнесла я, — полагаю, все зависит от того, что ты считаешь домом, так? Знаешь, это ведь не только место.

— Да, верно. — Йен подержал формочку для пуль на весу, давая остыть. — Но даже если это человек, ты же не всегда можешь туда вернуться, да? Или можешь? — Его губы чуть скривились в насмешливой улыбке, когда он посмотрел на Джейми, а потом на меня.

— Полагаю, твои родители не слишком изменились с тех пор, как ты их оставил, — сухо заметил Джейми, сделав вид, что не заметил намек Йена. — А вот ты их удивишь, даже не сомневаюсь.

Йен оглядел себя и ухмыльнулся.

— Немного подрос, — сказал он.

Я весело фыркнула. Он покинул Шотландию пятнадцатилетним парнишкой, долговязым тощим несмышленышем. Сейчас он на пару дюймов вырос, стал жилистым и крепким, словно кнут из сыромятной кожи. Такого же оттенка была и кожа самого Йена, обычно загорелая, хотя сейчас она посветлела за зиму, и на его лице отчетливо проступили вытатуированные точки, полукружиями разбегающиеся по скулам.

— А ты помнишь еще одну фразу, которую я тебе сказала? — спросила я. — Когда мы вернулись из Эдинбурга в Лаллиброх после того, как я… снова нашла Джейми. «Дом там, где нас, когда бы мы ни пришли, не могут не принять»[29].

Подняв бровь, Йен посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Джейми и покачал головой.

— Неудивительно, что ты ее так любишь, дядюшка. Должно быть, она большое для тебя утешение.

— Ну, она по-прежнему принимает меня, — сказал Джейми, не отрываясь от своего занятия, — так что, думаю, она и есть мой дом.

* * *

Когда мы закончили работу, Йен в компании Ролло понес наполненные пулями мешочки в хижину, Джейми затаптывал костер, а я собирала приспособления для литья пуль. Вечерело, и воздух — и так уже свежий до того, что щекотал легкие, — приобрел ту живительную прохладу, которая ласкает кожу; дыхание весны неутомимо витало над землей.

Какое-то время я просто стояла и наслаждалась. Мы работали на свежем воздухе, тем не менее изрядно надышались дымом и вспотели, и теперь холодный ветерок, который сдувал волосы с моей шеи, казался восхитительным.

— У тебя есть пенни, a nighean? — раздался рядом голос Джейми.

— Что?

— Любые деньги подойдут.

— Не уверена, но…

Я стала рыться в завязанном на талии кармане, в котором за время наших сборов накопилась почти такая же обширная коллекция самых невероятных предметов, как в спорране у Джейми. Среди мотков ниток, бумажных кулечков с семенами или высушенными травами, кожаных лоскутков с воткнутыми иголками и прочей всячины вроде баночки с шовным материалом, черно-белого пера дятла, куска мела и половинки печенья, которое я, видимо, не успела доесть из-за того, что меня отвлекли, я действительно отыскала потертый, весь в пыли и крошках шестипенсовик.

— Подойдет? — спросила я, вытирая монетку и вручая ее Джейми.

— Да, — ответил он и протянул мне какую-то вещицу.

Моя ладонь непроизвольно сжалась на чем-то, что оказалось рукоятью ножа, который я чуть не выронила от неожиданности.

— Всегда нужно давать монетку за новый клинок, — сдержанно улыбаясь, пояснил Джейми. — Чтобы он признал тебя своей хозяйкой и не повернулся против тебя.

— Своей хозяйкой?

Солнце уже касалось верхушки хребта, но света еще хватало, и я взглянула на свое новое приобретение. Узкое, но крепкое лезвие было прекрасно заточено с одной стороны, под лучами уходящего солнца режущая кромка сияла серебром. Рукоять из рога оленя мягко легла в мою руку и казалась теплой. Благодаря двум маленьким вырезанным в ней углублениям она идеально подходила под мою хватку. Определенно, мой нож.

— Спасибо, — сказала я, любуясь ножом. — Но…

— С ним ты будешь чувствовать себя более защищенной, — деловито сказал Джейми. — Да, вот еще что. Дай-ка его сюда.

Я, недоумевая, отдала нож обратно и с удивлением увидела, как Джейми легко провел лезвием по подушечке большого пальца. Неглубокая ранка сразу же наполнилась кровью. Джейми вытер ее о штаны, сунул порезанный палец в рот и вернул мне нож.

— Нужно пустить клинком кровь, чтобы он знал свое предназначение, — вынув палец изо рта, объяснил он.

Рукоять ножа в моей руке все еще хранила тепло, но у меня мороз пробежал по коже. За редким исключением, Джейми не был склонен к романтическим поступкам, и, раз он дал мне нож, значит, считал, что я им воспользуюсь. И не для того, чтобы выкапывать корни или сдирать с деревьев кору. Вот уж точно, знать свое предназначение.

— Прямо по моей руке, — заметила я, глядя вниз и поглаживая маленькую выемку, которая идеально подходила для моего большого пальца. — Как тебе удалось сделать так точно?

Джейми рассмеялся.

— Твоя рука держалась за мой член достаточно часто, так что я прекрасно знаю твою хватку, саксоночка!

Я коротко фыркнула в ответ, но повернула клинок и ткнула острием в подушечку собственного большого пальца. Нож оказался необычайно острым: я почти не почувствовала укола, но из ранки сразу выступила капля темно-красной крови. Заткнув нож за пояс, я взяла руку Джейми и прижала к его пальцу свой.

— Кровь от крови моей, — произнесла я.

И это тоже не было романтическим поступком.

Глава 10

Брандер[30]

Нью-Йорк Август, 1776 г.

На самом деле вести Уильяма о тайном бегстве американцев были приняты гораздо лучше, чем он ожидал. Войска Хау передвигались с необыкновенной скоростью, опьяненные чувством, что враг загнан в угол. Флотилия адмирала по-прежнему находилась в заливе Грейвсенд, и в течение суток тысячи солдат спешно отправили на берег, откуда на кораблях переправили на Манхэттен. К закату следующего дня войска в полной боевой готовности начали наступление на Нью-Йорк, но обнаружили только пустые окопы и брошенные фортификационные сооружения.

Уильям, который ждал, что ему представится возможность отомстить, испытал некоторое разочарование, но генерала Хау такой поворот событий только обрадовал. Он вместе с штабом занял большой особняк под названием Бикмэн-хаус и принялся укреплять свою власть в колонии.