Хроники уходящего поколения - Валерий Николаевич Стовба

надели нательные крестики.

Я поблагодарил батюшку за проведенный обряд. Вручил ему деньги за крестик и на нужды церкви.

— Спаси вас Господь, — обратился он к нам и добавил: — А теперь идите домой и продолжайте грешить. Только не забывайте время от времени каяться.

Поздно вечером, ложась спать, я не выдержал:

— Напрасно ты, Галина, два дня угробила на шитье. Батюшке ваши сорочки не понадобились. Значит, эти становины для меня?

Что я услыхал в ответ, повторять не буду.

Но стоит отметить, что после крещения сестры стали чаще появляться в церкви. Стали следить за церковными праздниками.

Эх! Заставить бы их еще время от времени каяться в своих грехах.

Банька для немца

Звонок друга из Москвы:

— Валера, я нашел то, что тебе надо. Записывай номер телефона.

Дело в том, что, зарегистрировав свое ООО, я больше месяца не мог начать работу — не было грузовой малолитражки. Без нее цикл производства не кольцевался.

И вот звонит Андрей — он нашел предпринимателя, который продавал нужные мне машины. Его фирма зарегистрирована в Германии, но сам он по матери русский, который до объединения страны работал в ГДР. Валентин Науман.

— Алло, гер Науман?

— Да.

— Беспокоит Новгород.

— Валерий?

— Да.

— Ваш заказ я принял к исполнению. Чтобы не было проблем на таможне, я буду у вас послезавтра.

— Буду ждать. Деньги готовы пойти туда и тогда, когда вы дадите команду.

— Деньги ждут. Это потом решим.

— До встречи.

— До встречи.

После этого я позвонил в Москву Андрею. Узнав, что Валентин будет в Новгороде, он сообщил, что завтра подъедет ко мне. У него своя заинтересованность в Валентине — нужны были какие-то закупки в его фирме.

Назавтра утром я встретил Андрея. Решили так: моя жена Татьяна сегодня выезжает на дачу и к приезду Наумана сварит борщ и натопит баню. Шашлыки мы возьмем с собой.

Все так и случилось. Мы встретили Валентина, пообедали и выехали на дачу. Машину оставили на берегу, сели в мою «Пеллу» и поплыли на остров Войцы, где моя дача. Свежий ветерок чуть сносил лодку в сторону от острова. Подмигнув Андрею я, сидя на веслах, матернулся и, как бы поясняя Валентину, заметил, что, если ветер усилится, нам придется туго. А, сам чуть меньше, чем надо, загребал левым веслом. Создавалось впечатление, что нас сносит с курса.

И я добился своего: гер Науман побледнел, руки его намертво схватились за борта лодки, губы подрагивали.

Андрей покрякивал довольно тревожно. Каждые пять минут предлагал заменить меня на веслах. Когда лодка была на траверсе острова, я пустил Андрея к одному из весел, и мы в четыре руки пристали к острову.

С каким облегчением гер Науман ступил на воецкую землю! Даже повеселел.

Около дома нас встретила Татьяна. Она сообщила, что в русской печи стоит для нас кастрюля борща. Мангал заряжен — достаточно поднести спичку. Банька натоплена, заслонка закрыта. Прежде, чем мыться, надо подождать часа полтора, чтобы исчез угар.

Я поблагодарил жену и взялся за сумки, которые она хотела взять с собой.

— Вы, Валерий, отвезете жену до машины?

— Нет, Валентин. Она сама поплывет. Я только донесу сумки до лодки.

— И вам не страшно отпускать жену одну в такую непогоду?

— Да какая же это непогода? — вступила в разговор Татьяна. — Да еще попутный ветер.

После того, как я проводил Татьяну, Валентин несколько раз с восхищением упоминал о моей жене — какая она смелая, как не боится непогоды. Андрей с трудом сдерживал улыбку.

Андрей нанизал маринованное мясо на шампуры, разжег угли и в воздухе повис аппетитный запах шашлыка.

Выпив бутылочку текилы, закусив шашлыками со свежими овощами решили, что пришло время попариться.

Я пошел в баню первым, чтобы промыть горячей водой лавки, полок, в предбаннике пиво, пропарить березовые веники.

Заканчивая эту мелкую работу, я понял, что париться в бане рановато — не вышел угар. Его запах просто висел в воздухе. Выскочив, уже нагой, в предбанник, лоб в лоб столкнулся с Андреем, тоже обнаженным.

— Валентин уже идет к нам, — сообщил он.

— Андрей, беда! В бане угарно.

— Как-то неудобно перед Валентином. Он так хотел попариться… Рискну!

И он зашел в моечное отделение. Налил в тазик воду, стал обмахиваться веником.

В это время подошел Валентин. Разделся и зашел в моечную.

Бедный немец! Он чуть не утонул, добираясь на остров. А сейчас, ощутив угар, понял, что русские к этому привыкли, а вот он сейчас задохнется здесь, потеряет здоровье. И он, как пробка, вылетел в предбанник.

— Я не смогу здесь мыться, — сказал он мне.

— Андрей! — крикнул я в открытую дверь, — банька отменяется.

А тот, чуть не задохнувшись, демонстрировал удовольствие, прохаживаясь веником по телу.

— Жаль, — ответил Андрей. — Только что поддал. Как здорово! Ну да ладно: без бани, так без бани.

Не буду детализировать наше застолье. Скажу только, жарили шашлык. Мы с Андреем съели по тарелке борща. А вот Валентин (и куда в него вместилось?) съел три тарелки, как он сказал, «этого чуда кулинарии».

Расслабились, закурили. Завели разговор о делах. Решили все проблемы. Я передал Валентину деньги за «Фольксваген», который уже был на таможне в Питере.

Помолчали. Молчание нарушил Валентин:

— Я долго жил рядом с русскими, выучил ваш язык. Но некоторых вещей до сих пор не могу понять.

— Вот сегодня, например. Разве можно рисковать жизнью на весельной лодке в такой ветер? Ведь можно было использовать лодочный мотор.

Или еще. Как ты, Валерий, смог отпустить жену на лодке одну в такую непогоду?!

Как вы можете ловить кайф в бане, где угарный газ просто не позволяет дышать.

И, наконец, я не впервые в России. Но …никак не пойму, почему мои русские партнеры считают своим долгом помыть меня в бане и угостить шашлыками. Я не против, но не везде и не всегда.

Почему не угощаете таким вкусным борщом, как сегодня Татьяна?

— Нет, — помолчав, продолжил Валентин, — не понять мне, видимо, вашу загадочную душу.

«««

Валентин здорово помог нам с Андреем на таможне. Нашу технику, купленную в Германии, растаможили в течение часа. Это, на мой взгляд, было невозможно при разгуле в то время мздоимства. Я поинтересовался, как это ему удалось.

— Я вам уже называл загадки русской души. Так пусть же и у вас останутся загадки моей немецкой души.

Кстати, мне удалось разгадать его загадку. Покидая таможню, краем уха уловил разговор двух ее работников. Последними словами они костерили какого-то немца, который чуть не вызвал работников немецкого представительства,