Юрий Богатырев. Чужой среди своих - Наталья Боброва

– Ой, не обращай внимания!

– Как – не обращай? А может быть, у него горе?

– Да Юра иногда расстраивается, особенно если выпьет. У него тогда слезливое настроение. Не обращай внимания.

Потом я заглянула еще к кому-то, еще. И все мне говорят: «Да ладно, не обращай внимания…»

А у меня болит душа. Ну как это? А вдруг ему помощь нужна? Ведь бывает, человек валяется на улице, все мимо проходят – алкаш! Я никогда не прохожу. Предложить помощь любому человеку – это совсем не стыдно. Стыдно оскорбить. Стыдно предать…

Забегая вперед, скажу: так и случилось с Юрой в конце концов. Он звонил, просил друзей приехать, а те: «Да не обращай внимания, да ладно, у Юры очередное слезливое настроение…» И никто к нему в ту роковую ночь не приехал. А если бы кто-нибудь приехал – может, и не случилось бы этой смерти?..

Так вот, я решила – подойду и спрошу. Скажет: «Надя, не ваше дело» – я спокойно повернусь и уйду. А вдруг ему нужна помощь?

Я постучала в дверь (он уже был в комнате):

– Можно?

– Да, войдите, – ответили мне тихим голосом.

Я вошла. Посредине комнаты стоял накрытый стол. Спиной ко мне сидел Юра. Где-то сбоку еще два человека…

– Ребята, к нам пришла дама. Доставайте!

– Нет-нет, ничего не доставайте, я на одну секунду. Юра, ради бога, извините. Сейчас увидела, что вы плачете. И я подумала: а вдруг вам нужна помощь? Не знаю какая – любая помощь. Может, просто поговорить.

Они усадили меня за стол… Я сопротивлялась, Юра настоял: нет, вы никуда не пойдете. И тут я ему фактически объяснилась в любви… Сказала:

– Знаете, как это страшно, когда такой огромный, красивый, мощный, талантливый человек плачет на твоих глазах – и ты не знаешь, чем ему помочь и как его утешить. Становится не по себе. Я, собственно, думала: может быть, вам нужна помощь? Посмотрите, какие у вас потрясающе красивые руки, какие огромные плечи…

Я подбирала слова – чтобы снять неловкость ситуации… Знаю – любому человеку приятно, когда ему говорят хорошие слова, а уж актеру и подавно…

И выяснилось, что Юра плакал в коридоре потому, что он проводил племянника, – закрыл за ним дверь и заплакал. Ему стало жалко мальчика, который учился на моряка, служил уже на Севере и ему было там тяжело… И по этому поводу Юра очень расстроился – плакал так, как будто у него произошла какая-то жуткая трагедия.

Это я выяснила потом, уже по ходу разговора… Он обожал сестру и племянника. Может, потому, что сам не стал моряком?

Потом, уже позже, я узнала, что действительно такая черта в характере у Юры была: когда он выпьет, на него нахлынут воспоминания… иногда это кончалось слезами.

Пусть так – все-таки это лучше, чем если бы человек кидался с кулаками выяснять отношения… Говорят, что у трезвого на уме – у пьяного на языке. Если человек внутри себя чем-то наполнен или отягощен – в пьяном виде это всегда проявляется.

Так, у Юры всегда проявлялась только любовь – он с нежностью говорил о маме, о папе, о сестре Рите, о своих товарищах! У Юры почему-то болела душа за тех, у кого случались какие-то неприятности. Это ему было дано от Бога – болеть за других. Поэтому он и был таким потрясающим актером – все принимал близко к сердцу.

С этих пор мы как бы подружились…

* * *

Мы провели с Юрой много дней и ночей за беседами-разговорами… Иногда бывало так: отмечаем в общежитии какой-то праздник, сидим, выпиваем… Или Юра сам иногда устраивал праздник для всех. Приносил вино и говорил: «Ребята, сегодня гуляем!..» Он любил сухие вина.

Сидим, например, у Володи Поглазова. Юра «расслабляется». Ребята мне говорят: «Надя, мы тебя очень просим – это может до утра продолжаться. Забери Юрочку к себе, нам ведь завтра на работу. А тебе на работу не идти. Нельзя же сказать: Юра, иди, мы хотим спать… Уведи его, пожалуйста, – и будешь его слушать до утра».

Я забирала Юру, и мы шли к нему или ко мне, там сидели и разговаривали. И он опять рассказывал про маму, про папу, про Риту, про племянника… И все эти истории я выучила наизусть. Знала всю его родню. Всю Ритину жизнь. Он очень переживал за сестру и помогал ей и материально, и морально. Он помогал все время и маме, когда отец умер. Он каждый день звонил Татьяне Васильевне, если не был на съемках… А деньги вообще раздавал направо-налево – одалживал без всяких условий…

* * *

Моя подруга, актриса «Современника» Галя Петрова, написала о Юре стихи:

Он действительно был как бригантина. И завораживал.

Все эти ночные бдения, слезы, переживания – все это привело нас к близости. И в прямом, и в переносном смысле. Наши отношения зашли далеко и прямо в постель. Как у классика говорится: она его за муки полюбила, а он ее за сострадание к ним. Вообще-то я на это не надеялась – никогда и речи не было, что у нас возможен роман. Хотя какие-то разговоры были, но скорее шутливые… Юра даже намекал: «Надо бы, чтоб ты мальчика родила…»

Он хотел ребенка.

Вася Росляков, один из его ближайших друзей, был в курсе наших отношений. Ему негде было жить, он слонялся по квартирам – то у Юры, то у женщины какой-то… И вот, помню, у Васи должен быть день рождения 31 марта, а я заболела. И они оба стали усиленно меня лечить – как это они без Надиных пельменей, без ее фаршированной рыбы будут отмечать день рождения? Мы никого не приглашали – втроем сели за стол. Они меня немного по-своему «подлечили», Юрка натянул на мое голое тело свой свитер (чистая заграничная шерсть), похлопал по бедрам – эх, такая баба, и не моя! Такой юмор… Но я тогда уже была его.

* * *

…Однажды ко мне приехала подруга из Минеральных Вод. Часов в десять вечера я зашла в ванную – мы уже собирались ложиться спать. А Юрина комната рядом. Выхожу из ванной, а в это время мимо проходят Юра с Севой Шиловским и с Васей Росляковым. Василий схватил меня крепко под мышку и говорит:

– Серая отрава, пошли пить водку!

– Не могу – у меня подруга приехала.

– Сейчас и подругу принесем.

Вытащили ее из раскладушки и к Юре привели.