От межколониальных конфликтов к битве империй. Англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII - начале XVIII в. - Юрий Акимов

Осенью 1613 г. с двумя кораблями Арголл снова подошел к острову Маунт-Дезерт, где его люди снесли крест, поставленный французами, и на его месте водрузили свой собственный. Затем англичане остановились у острова Сент-Круа (место первого французского поселения в Акадии в 1604-1605 гг.). Поскольку поживиться там было нечем, англичане ограничились тем, что разрушили, как могли, строения, возведенные его основателями де Моном и Шампленом, и отправились дальше.[353]

1 ноября 1613 г. их корабли вошли в гавань Пор-Руайяля. В форте никого не было: возглавлявший в тот момент колонию Жан де Бьенкур (сын феодального собственника Пор-Руайяля Жана де Путренкура) с несколькими спутниками отправился к индейцам, а остальные колонисты ушли работать на поля, расположенные за фортом на берегах небольшой речки Экий. Не встретив никакого сопротивления, англичане высадились на берег, проникли в поселение, забрали там все, что представляло хоть какую-нибудь ценность, включая дверные петли и засовы, после чего подожгли его. Они скололи со стоящего рядом с фортом большого камня выбитый на нем французский герб и имена основателей колонии. После этого люди Арголла на лодках поднялись до того места, где французы собирали урожай. При виде англичан безоружные колонисты разбежались и спрятались в окрестных холмах. Захватчики уничтожили их посевы и перестреляли весь скот. Когда через несколько дней в форт вернулся Бьенкур, англичане уже собирались покидать Пор-Руайяль. Бьенкур попытался организовать сопротивление и устроить Арголлу засаду, однако тот действовал крайне осторожно. Через парламентера Бьенкур и Арголл договорились о встрече один на один, которая, однако, ни к чему не привела. Во время беседы, протекавшей весьма бурно, к ним неожиданно подошли несколько индейцев и на ломанном французском языке сказали им, что они как представители «одного бледнолицего племени» не должны враждовать, и предложили им помириться.[354]

Известие о нападении на Сенсовёр и Пор-Руайяль вызвало поток жалоб в Лондон. По просьбе маркизы де Гершевиль адмирал Франции герцог де Монморанси 18/28 октября 1613 г. обратился к Якову I с официальным протестом по поводу действий Арголла. В этом документе говорилось, что он напал на подданных французского короля, которые совершенно законно находились «в стране Канада, называемой Новой Францией». Монморанси требовал отпустить всех французов, еще остававшихся в английском плену, а также выплатить компенсацию маркизе де Гершевиль, потерявшей на этом деле более 100 000 ливров. Кроме того, в письме упоминалось о том, что Новая Франция существует уже более 40 лет, и в связи с этим французское правительство настоятельно просило английского короля, чтобы его совет или Вирджинская компания «соблаговолили объявить и объяснить, докуда распространяются границы и пределы упомянутой страны Вирджинии».[355]

Через некоторое время английское правительство передало послу Франции Бюиссо официальный ответ, где говорилось, что Арголл действовал «по приказу губернатора нашей колонии», будучи облечен всеми необходимыми полномочиями и имея соответствующие документы. В ответе также было указано, что захваченный им корабль и поселения находились к югу от 45° с.ш., т. е. на территории английской колонии. В компенсации мадам де Гершевиль было отказано.[356] Правда, позднее английская сторона согласилась отправить на родину всех французов, которые еще оставались в Вирджинии.[357] Аналогичную позицию занял и сэр Томас Эдмондс, посол Якова I при французском дворе. Он прямо заявил французам, что они претендуют на страны, которые были открыты англичанами ценой «большого труда и затрат», и что таким образом их требования противоречат «обычаям и практике всех наций».[358] Недовольная таким поворотом событий мадам де Гершевиль отправила в Лондон Ля Соссэ в качестве своего личного представителя, но ему удалось добиться только возвращения «Жонаса».[359]

Позднее Арголл и его помощник Тёрнелл составили пространную записку, где доказывали справедливость своих действий по «защите нашей собственности, наших границ и территории, данной нам Его Величеством за много лет до того, как французы ступили на территорию Канады».[360]

Ряд авторов полностью оправдывает действия Арголла и администрации Вирджинии. В частности, Ч.М. Эндрюс пишет, что они «были справедливы с точки зрения этики того времени и практики, принятой среди колониальных держав». С точки зрения американского историка, задача вирджинцев состояла в том, чтобы не допустить продвижения французов на территорию, пожалованную Вирджинской компании, и избавиться от всякого неприятельского присутствия поблизости. По мнению Эндрюса, «в результате его [Арголла. — Ю. А.] действий английские поселения в Америке были избавлены от французской угрозы более чем на полвека. После 1616 г. Вирджиния была в безопасности от агрессии со стороны как Испании, так и Франции».[361]

Эндрюс прав в том смысле, что действительно после этого в течение долгого времени Вирджиния не участвовала в межколониальных конфликтах. Однако с остальными его утверждениями нельзя полностью согласиться в силу ряда обстоятельств.

Во-первых, хотя еще с конца XVI в. побережье Мэна посещалось английскими моряками, никаких поселений англичанами там создано не было. В 1607 г. Плимутской Вирджинской компанией была предпринята попытка основать колонию в устье реки Сагадахок (колония Пофэма); однако уже в 1608 г. ее поселенцы вернулись назад. Таким образом, пользуясь излюбленным оборотом составителей английских колониальных хартий, можно сказать, что ни в каком «реальном владении» со стороны англичан эти территории не находились.