Выбирая жизнь - Арина Предгорная

задавал, вёл себя учтиво, лошадь слишком прытко не гнал, быстро поняв, что Элге, ставшая на время светловолосой и слегка округлившейся, к езде верхом непривычная.

Девушка попробовала было повыспрашивать, кто они такие, её любезные немногословные сопровождающие, но оставила эту затею, увидев, что и на её вопросы охранники отвечать не стремятся, а если и говорят, то лишь часть правды. Орен обозначил только то, что колдун из Шелтара попросил их об ответной услуге, и они её выполняют, вот и всё. Он, Орен, обязался находится при госпоже неотлучно, а у остальных в Дертвинте есть своё поручение, поэтому, когда доберутся до места назначения, они разделятся. Оставшиеся двое присоединятся к госпоже позже, когда она закончит все свои дела, по которым и направляется в город. Элге только головой качала, узнавая дарриелову манеру скрытничать. Что ж, самое главное, что этим людям её маг доверял хоть сколько-нибудь.

Несмотря на тряску в пути и слишком тесное соседство постороннего человека, выход из леса стал для девушки опьяняющим глотком свежего воздуха. Она почувствовала настоящее головокружение от свободы и того, что совсем скоро ступит на мостовую, увидит улицы и площади, нарядные палисаднички, дома и людей. Пусть всего на несколько часов, но это не хоровод деревьев и густые заросли, окружавшие её на протяжении последних месяцев. Представив, с какой завистью колдун смотрел им вслед, Элге горестно вздохнула. Только бы повезло. Пусть недостающие элементы для проведения ритуала окажутся в наличии! Она должна привезти своему магу всё, ведь его ожидание слишком затянулось. Проезжая через дертвинтские ворота, Элге представляла, как в первый раз проедет вот так же вместе с Дарриелом. Что бы он там не говорил о нелюбви к людям и желании поселиться где-нибудь в тихом местечке, она видела: лесная жизнь его очень тяготила, и всем сердцем желала его освобождения.

В Дертвинте кипела жизнь. После тишины Шелтарской чащи на Элге буквально обрушились самые разные звуки: бойкие голоса уличных торговцев, бой башенных часов, грохот колёс по мостовой, весёлое щебетание детей. Она и сама с детским любопытством озиралась вокруг, вспоминая, узнавая эти улицы заново; в Дертвинте приходилось бывать несколько раз, немного ориентировалась, и сопровождающий уверенно направил лошадь по названному ею адресу. Остальные двое охранников, почтительно попрощавшись, свернули на одну из кривых улочек, где едва-едва могли поместиться рядом двое конных. Связь с товарищами должен держать Орен. Довольно молодой мужчина, не по современной моде стриженный коротко и носивший забавные усы щёточкой, он, везя девушку через площадь с фонтаном, излучал некоторую нервозность и скрываемое нетерпение, которых на пути к Дертвинту она не улавливала. На вопрос нахмурившейся Элге отмахнулся: всё в порядке, мол, не берите, барышня, в голову.

Мелькали магазинчики с самыми разнообразными товарами в витринах, трактирчики, аптечная лавка и небольшая кофейня, где Элге однажды останавливалась, чтобы выпить свою порцию напитка за столиком под навесом; нервозность внешне спокойного Орена передалась и ей: цель совсем рядом. Последний поворот на уходящую вниз улочку, и вот она, нужная лавка с недавно обновлённой вывеской над дверью: нарисованные на деревянном щите пучки трав. Её проводник спрыгнул на землю и помог слезть девушке, поблагодарившей его беглой улыбкой. Элге подавила тяжкий вздох, подумав о том, что придётся и на обратном пути тащиться верхом; мышцы, успокоенные живительной целительской магией, против этого способа передвижения всё же вяло протестовали, просили покоя и отдыха.

— Я подожду вас снаружи, госпожа, — обратился к ней Орен, успокаивающе похлопывая лошадь.

Её встретили безумная смесь запахов пряностей, специй и трав, и тот же самый торговец чаями и пряностями, что и в прошлый приезд. Был он немолод, невысок, болезненно худ, имел непривычно смуглую для этих мест кожу и привычку крутить в руках браслет из чёрных бусин. От уголков глубоко посаженных чёрных глаз разбегались морщинки: этот человек часто смеялся, но взгляд имел внимательный и оценивающий. Впрочем, насколько Элге успела понять, больше всего его заботила платёжеспособность покупателя, всё остальное волновало мало.

Смуглый лавочник в своей обычной манере поздоровался с новой покупательницей, сразу же предлагая ознакомиться с чайным ассортиментом, но сегодня у Элге не было ни времени, ни терпения, и она спросила про поющую ракушку и фиоранов камень, и спокойно выдержала сделавшийся острым взгляд.

— Редкий товар ищете, госпожа хорошая, — прищурился лавочник, перебирая нанизанные на прочную нить бусины. — Ценный товар, дорогой.

— Я заплачу, — пообещала девушка неторопливым тоном. — У вас есть то, что я ищу?

Руки мелко подрагивали, и она вцепилась в свою сумочку намертво.

Торговец молча скрылся за неприметной узкой дверкой, откуда через несколько минут вынес простую деревянную шкатулку. Степенно поставил на прилавок, откинул крышку. Элге увидела несколько круглых коробочек, вопросительно глянула на хозяина лавки, и с его молчаливого разрешения взяла в руки одну из упаковок. Подержала в ладонях, прислушиваясь к ощущениям, взяла следующую коробочку, и ещё. Торговец наблюдал за ней без удивления, но с неприкрытым интересом, мерно постукивали под его пальцами выточенные из оникса бусины. Четвёртую коробочку девушка открыла.

— Вот эту, — кивнула она, оценив порошок в полной мере.

Внешний вид, цвет, излучаемые им свойства — её всё устроило. Не торгуясь, отсчитала монеты, быстро исчезнувшие в ладони лавочника.

— А что насчёт «слёз»? — уточнила Элге, бережно пряча упакованную в бумагу коробочку в сумочку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Со вторым ингредиентом выходила досаднейшая осечка.

Предыдущая партия фиоранова камня была распродана ещё в начале весны, а новые поставки задерживались. Сын хозяина лавки возил некоторые товары лично, вот и в этот раз поехал сам, и «слёзы» в том числе должен был привезти. Как раз в дороге сейчас находился, с новым товаром, и отец ждал его не позднее послезавтрова дня. Торговец разводил руками, сожалел и извинялся. Элге лихорадочно искала выход.

В лавку заглянул Орен, вопросительно поднял брови. Девушка с круглыми щёчками и светлой косой улыбнулась ему рассеянно и чуточку виновато: задержалась, перебирая товары, но спешить никак не могла, слишком многое стояло на кону. Провожатый окинул взглядом помещение, где кроме хозяина и единственной покупательницы никого не было, и неспешно вернулся на улицу.

Послезавтра. Придётся остаться в Дертвинте и ждать, но подождёт ли накинутая на Элге иллюзия?

— В какое время привезут новую партию? И это точно, что «слёзы» приедут?

— Точнее не бывает, привезут, сын ещё в прошлом месяце об этом отписался. Но с самого утра не ждите, госпожа. Обоз, с которым едет мой мальчик, обычно останавливается на ночь в соседнем Горлихе, ночью-то ехать небезопасно, а утром, стало быть… Словом, часам к десяти — одиннадцати приедут,