Глубина - Анатолий Сагалевич

Следующий этап герметизации заключался в монтаже на корпусе лодки армированных раскладываемых пластырей. Эта операция была одной из самых сложных, трудоемких и в то же время наиболее тонких. Армированные пластыри в сложенном виде крепились на ГОА «Мир-1» по бокам, а затем с помощью системы гидравлики сбрасывались на палубу лодки. После этого пластыри ориентировались манипуляторами так, чтобы закрыть разрушения по бортам. Специальные зажимы крепили пластыри к леерам АПЛ манипуляторами, а затем эти пластыри раскладывались аппаратом «Мир», который находился на плаву и медленно двигался назад, держа в манипуляторе капроновый фал, закрепленный за последнюю раскладную секцию. По окончании монтажа пластырей на их нижнюю кромку подвешивались специальные грузы, плотно прижимавшие их к корпусу АПЛ. В отдельных местах носовой части были раскатаны и закреплены рулонные пластыри, которые закрыли щели и отверстия, оставшиеся после монтажа диафрагм, армированных пластырей и эластичных емкостей. Полная локализация объема носовой части была завершена установкой трех небольших титановых заглушек на палубе АПЛ. Измерения течений внутри носового отсека показали: скорость потока снизилась на порядок, что подтвердило высокую степень герметизации. В мировой практике не было прецедента подобной операции на глубине 1700 метров.

Когда в июле 1998 года, во время международной научной экспедиции в Норвежское море, аппараты «Мир» совершили одно парное погружение на АПЛ «Комсомолец» с целью осмотра конструкций, установленных в 1994 и 1995 годах, и повторных радиационных измерений, то выяснилось, что конструктивные элементы, закрывающие носовую часть, остаются на своих местах и плотно прилегают к корпусу лодки, а радиационная обстановка спокойная.

Последовательность подводно-технических работ на «Комсомольце» и их результаты позволяют сделать обоснованный вывод, что в течение шести экспедиций был разработан уникальный комплекс подводных технологий, который дает возможность решать широкий спектр задач на объектах подобного рода.

Мы – не засекреченные физики-ядерщики, не бойцы невидимого фронта, но о нас вспоминают лишь тогда, когда случается беда. Точно так же о нас вспомнили, когда произошла авария на атомной подводной лодке «Курск».

В конце августа 2000 года команда «Миров» была в другой точке планеты и проводила глубоководные работы в районе «Титаника». Вначале мы с Джеймсом Кэмероном снимали документальный фильм «Призраки бездны», потом были запланированы погружения с пассажирами – 16 человек заплатили большие деньги, которые предназначались для оплаты экспедиционных расходов. Мне по спутниковой связи позвонил директор Центрального конструкторского бюро морской техники «Рубин», генеральный конструктор, академик Игорь Дмитриевич Спасский. Он сказал, что на самом высшем уровне принято решение о нашем походе в район гибели АПРК (атомного подводного ракетного крейсера) «Курск». Пришлось срочно «нырять» с туристами и, отказавшись от контракта на работу в Бермудском треугольнике, идти к родным берегам. Хотя на самом деле никакой особой срочности, увы, уже не было. С момента катастрофы прошло три недели, и выживших на «Курске» не могло быть даже теоретически. Тем не менее «Миры» потребовались для того, чтобы оценить состояние лодки и решить, есть ли необходимость ее подъема.

За пять дней «Миры» совершили пять парных погружений с туристами по 10–14 часов каждое. Мы работали в рамках соглашения с зарубежной фирмой, и его разрыв грозил выплатой большой неустойки. Однако наш партнер понял, что у нас в стране произошло большое несчастье и что наше участие в работах на АПЛ «Курск» необходимо. Мы прервали наши глубоководные работы, и пошли в Баренцево море. Надо было пересечь океан…

На «Курск» мы пришли спустя месяц после гибели лодки. В течение пяти дней совершили пять двойных погружений аппаратов «Мир» по 10–14 часов каждое, выявили причины аварии. Данные, полученные с помощью «Миров», позволили дать ответы практически на все вопросы, которые необходимо было решить для принятия мер по ликвидации последствий аварии, став ключевыми в дальнейшей судьбе лодки.

«Мирами» на видео был отснят весь «Курск» и поднято 35 фрагментов лодки. При этом никто ни разу не упомянул работу аппаратов Института океанологии им. П. П. Ширшова. По телевидению показывали кадры, сделанные «Мирами», без ссылки на тех, кто эти кадры снимал.

Когда произошла трагедия с «Курском», много говорилось о том, что причиной гибели нашей АПЛ стало столкновение с зарубежной субмариной. Мы очень долго работали в Баренцевом море, все видели своими глазами, изучили «Курск» буквально со всех сторон. Никаких следов столкновения на корпусе лодки не было. Взрыв произошел внутри субмарины. От носа до рубки там все было вырвано этим взрывом.

Авария «Курска» еще раз показала, что сегодня в нашей стране работе в Мировом океане не уделяется должного значения. Когда случилась трагедия, оказалось, что, кроме «Миров», в России нет аппаратов, способных провести детальные обследования корпуса субмарины. А ведь речь шла о глубине всего 108 метров.

Все блестящие операции, о которых рассказано в этой главе, были бы невозможны без использования глубоководных обитаемых аппаратов «Мир-1» и «Мир-2», без высокого мастерства и профессионализма подводной команды.

Кто не мечтал в детстве о поисках кладов? Конечно, все читали книгу Р. Л. Стивенсона «Остров сокровищ» и многие другие книги, рассказывающие о приключениях на пути к головокружительным находкам, спрятанным под землей или лежащим на дне океана. Да и в наше время находки судна типа «Аточа», с которого группой Мела Фишера было поднято на поверхность огромное количество золота, драгоценных камней, ювелирных изделий, антиквариата и других ценностей, многим не дает покоя.

Не обошла судьба в этом плане и нас. Правда, нами руководила не жажда обогащения, а стремление выжить: лишенные стабильного финансирования, мы в 90-е годы искали применения нашим ГОА в различных сферах деятельности с целью сохранить уникальную глубоководную технику и группу подводников-профессоналов, создававшихся на протяжении более двух десятилетий. Разумеется, наши партнеры, вкладывая деньги в экспедиции с аппаратами «Мир», хотели вернуть затраченные средства и, конечно, получить прибыль. Одним из найденных нами путей было участие в фильмах, выпускаемых для широкого проката либо создаваемых по заказу телевизионных компаний, о чем мы уже рассказали. Второй путь, предлагавшийся нам в разные годы, состоял в поиске и обследовании лежащих на дне объектов, которые могли содержать дорогостоящие предметы, золото и т. п. Однако наши соглашения с иностранными партнерами заключались на проведение лишь исследовательской работы, т. е. на поиск и обследование донных объектов, без подъема каких-либо находок на поверхность. Исключение, пожалуй, составляют работы с фирмой «R.M.S. Titanic» в 2000 году, в которых предусматривался подъем со дна предметов в районе гибели «Титаника» для пополнения всемирно известных музейных экспозиций. Все обнаруженные и поднятые предметы были переданы в руки ученых-археологов одного из американских институтов для их консервации и дальнейшей подготовки к экспозициям.