Первый. Бывший. Единственный - Татия Суботина

Не знаю, что тогда мною руководило, какой черт дернул за веревочки, но я бросила дела и сорвалась по его зову.

– Василиса Дмитриевна, – столкнулась я с встревоженным Славой на крыльце офиса. – А я как раз к вам.

– Что-то случилось? – Телохранитель был непривычно бледен, поэтому я сразу насторожилась.

– Аленка, жена моя, поскользнулась и неудачно упала в ванной. Соседка позвонила, что вызвала скорую и…

– Поезжай, конечно, Слава, – предугадала я его просьбу. – Хочешь машину взять?

– Нет, я на такси, – отказался мужчина. – Спасибо!

И он умчался, я же смело села за руль, решив, что доберусь самостоятельно. До пансиона дорога была неблизкой, но прошла спокойно. Когда я приехала, солнце еще высоко стояло над горизонтом.

Только вот мир для меня сразу почернел, стоило увидеть Дубравина.

Он гулял по парку с той самой блондинкой из видео, а рядом с ними был мальчик – маленькая копия моего мужа…

Мое сердце перестало биться.

Я оглохла, ослепла, заиндевела внутри, пошатнулась и… погибла.

Вот прямо там между кленами, наблюдая, как мой муж счастлив со своим… сыном? И погибла. А потом рассыпалась прахом, который тут же подхватил ветер, чтобы развеять даже напоминание о Василисе… Роговой.

Была ли такая когда-то? Наивная дурочка, слепо доверяющая мужу… Была ли?

Сейчас я не могла ответить на этот вопрос.

Осознание произошедшего еще не пришло ко мне, но от боли, взорвавшейся внутри, хотелось выть. Меня будто резали на куски тупым ножом.

Измену, значит, Дубравин мне хотел простить? А о своей, с живым ежедневным напоминанием перед глазами, как-то забыл напрочь.

Кто бы мог подумать, что мужчина, которому я отдала всю себя, способен стать моим палачом.

А я ведь ему доверяла…

Земля продолжила свой бег, время не замедлилось, и жизнь текла дальше. Вся драма была сугубо у меня внутри, моей личной проблемой. И никого больше она не касалась.

Я даже толком не могла описать собственных чувств, мир еще не придумал подходящих для этого слов. В груди жгло, точно в меня ткнули раскаленной кочергой, на глаза наворачивались слезы, и дыхания не хватало.

Только вот мое предательское сердце останавливаться не собиралось, продолжило гонять кровь по организму, билось в рваном диком ритме, боролось за жизнь. Глупое?

Я не умерла, как показалось в первое мгновение.

Это просто судьба отвесила мне очередную оплеуху. Только на этот раз я даже и не представляла, как оправлюсь после такого удара.

Трясущимися руками я вытянула из сумочки телефон и нажала кнопку съемки видео. Зачем это делаю, толком не понимала, мысли разбежались, а тело будто бы действовало само по себе.

Картинка прыгала у меня перед глазами, из-за слез я все никак не могла навести фокус и рассмотреть эту идеалистическую сцену как следует. Но все равно, точно садистка, не могла отвести взгляд от Кеши и… его сына.

Его сына. С другой женщиной. Не со мной.

Я ведь так и не смогла родить ему ребенка. Бракованной оказалась. Поэтому даже неудивительно, что Дубравин взял на стороне недостающее.

Я и женщина, выходит, наполовину. Пустоцвет.

Своего малыша загубила пустыми амбициями, а второго шанса на материнское счастье у судьбы не заслужила. Видимо, не все достойны этих вторых шансов. Некоторым суждено лишь горькую чашу пить, ежедневно просыпаясь и засыпая с чувством собственной неполноценности.

Мальчик остановился, и Кеша тут же присел возле него, о чем-то спрашивая. Блондинка – видимо, именно та Загорская, о которой я уже слышала от Богомолова, – притормозила и положила ладонь на плечо Дубравина.

Любовница моего мужа была красивой. Даже в таком состоянии я успела это приметить. Но сравнивать с собой не стала. Пока. Время сравнений обязательно придет позже, я об этом знала. Пока же не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме мальчика. Черноволосого, голубоглазого, красивого… не моего ребенка.

Я всхлипнула и закусила кулак.

Сыну моего мужа на вид было около пяти. Может, больше. Точный возраст глазом никогда не определялся, но даже одно предположение о нем выбивало из меня воздух.

Получалось, что Кеша изменял мне едва ли не с начала нашей семейной жизни… И именно в тот момент, когда я искала у него поддержку после первого выкидыша, он нашел ее... в объятьях другой женщины.

Господи, кто бы знал, как мне хотелось в этот момент ошибиться! Как хотелось проснуться в собственной постели и понять, что все оказалось просто кошмаром, вымыслом моей фантазии.

Но реальность не терпела полутонов.

Я в очередной раз всхлипнула и… встретилась глазами с Дубравиным.

Не знаю, каким образом муж меня услышал с такого расстояния, но я оказалась замечена.

– Вася? – побледнел он.

Я выронила телефон из рук: пальцы ослабли. Даже не помню, как подхватила его. Словно вор, застуканный с поличным, я ринулась прямо через кусты. И плевать мне было на то, кто что подумает в этот момент, мною правили древние, как мир, инстинкты.

– Вася! – вновь окликнул меня муж.

«Бежать! – билась в голове одна мысль. – Бежать! Скорее!»

Картинка смазывалась, земля прыгала под моими ногами, а я чувствовала себя в точности как матрос на палубе. И все равно упрямо продиралась вперед, точно от каждого последующего шага зависела моя жизнь.

Затея не выгорела.

Не знаю, на какое расстояние я успела отбежать, но Дубравин его с легкостью преодолел.

Муж почти сразу догнал меня и схватил за руку. Это касание прошило меня огнем, отчего я даже вскрикнула.

– Стой, – скомандовал Кеша.

– Не трогай меня, – тут же взбрыкнула я.

– Вася… – как-то совсем потрясенно выдохнул Дубравин, словно бы до сих пор собственным глазам не верил.  Он бы еще пальцем в меня ткнул, для проверки.

Мне было знакомо это чувство, поэтому отлично удалось его уловить. Ведь до сих пор хотелось зажмуриться, чтобы убедиться в фантастичности происходящего. Но увы…

Сказок в жизни, как оказалось, не бывает. Бывают наивные дурочки, верящие в них.

Даже явная измена мужа сейчас отошла на второй план. Ее было не сравнить с сыном от другой женщины. Это уже какой-то совершенно иной уровень предательства получался.

– Я за нее, – зло процедила я.

Нужно было срочно брать себя в руки. Я искала внутри тот железный стержень, что когда-то определял мой сильный характер, но не находила.

– Ты… как здесь?