Успокойся! Контролируй тревогу, прежде чем она начнет контролировать тебя - Кристин Дойл

Поскольку Фрэнсис жестоко осуждала себя за то, что не завершила ни одну из своих курсовых работ, я сначала помог ей выработать безусловное самопринятие для тех ситуаций, когда она обращалась к Сэму, чтобы он завершил ее работу. Я показал ей, что ее поведение было слабовольным и глупым, и это еще больше усиливало ее страх делать работу самостоятельно. Но она не была слабовольным и глупым человеком, она просто вела себя подобным образом из-за своего страха перед курсовыми работами.

Фрэнсис не решалась сдавать работу, пока Сэм не внесет последние штрихи. Поэтому я встретился с ними двоими и объяснил парню, что он только укрепляет страх Фрэнсис, уступая ее просьбам о помощи. Я заставил его согласиться с тем, что в течение следующего месяца, когда нужно сдать три курсовые работы, он не будет к ним прикасаться. Ей просто придется завершить их без его помощи или не сдавать вовсе.

Фрэнсис очень волновала перспектива завершить и сдать три курсовые работы самостоятельно, поэтому она отчаянно пыталась заставить нескольких друзей помочь ей вместо Сэма. К счастью, ей не удалось найти никого, кто мог бы ей помочь. Девушка переживала, но ей пришлось убедить себя, что ничего страшного не произойдет, если она завершит свои работы сама. Несмотря на дискомфорт, она решилась закончить три курсовые работы, которые ей предстояло сдать. Первую она выполняла с большой тревогой, мучаясь и страдая. Вторая далась уже проще, с меньшими мучениями. А работая над третьей, она чувствовала совсем незначительную тревогу, без каких-либо мук и страданий. После этого она стала писать все свои курсовые работы с энтузиазмом, без какой-либо помощи со стороны Сэма или кого-либо еще, и наслаждаться тем, что может делать их самостоятельно.

Случай Фрэнсис показывает, что воздействие дискомфортных ситуаций иногда может быть резким, а не постепенным. У вас есть возможность выбрать подходящий вам способ. Обязательно посмотрите на иррациональные убеждения, из-за которых у вас возникают тревога и навязчивый страх определенных ситуаций. Оспаривайте эти убеждения энергично и настойчиво. Если фобия не проходит, заставьте себя совершить поступок, которого вы так боитесь, независимо от того, насколько вам дискомфортно. Совершите его один раз, второй, третий. Если вы умрете в процессе, как я всегда говорю своим клиентам, не бойтесь: мы обязательно организуем вам отличные похороны, прекрасные цветы и чудесную обстановку. Но вы не умрете. Вместо этого вы в скором времени или постепенно преодолеете свою тревогу или фобию и будете очень счастливы, что больше не позволяете им контролировать вашу жизнь.

Проблема с большинством вызывающих тревогу ситуаций состоит в том, что вы можете тем или иным образом избежать их. Если вас пугают публичные выступления, вы можете отказаться от них. Если вы боитесь приближаться к привлекательным людям и приглашать их на свидания, то можете сторониться людей, которых считаете таковыми. Однако всякий раз, когда вы избегаете таких ситуаций, вы почти всегда лишь усугубляете свою тревогу. Чаще всего вы объясняете это себе так: «Если бы я выступал публично, то сделал бы это неудачно, надо мной посмеялись бы, из-за чего я стал бы чувствовать себя идиотом». Или так: «Если бы я подошел к этой привлекательной девушке и пригласил ее на свидание, она посчитала бы меня навязчивым и определенно отвергла, что заставило бы меня чувствовать себя совершенно никчемным».

Поэтому, избегая делать что-то, чего вы очень боитесь, вы получите лишь временное облегчение, но почти всегда это только увеличит вашу тревогу. Это можно проследить и в АВС-модели РЭПТ: ведь даже после прохождения новой точки А (неблагоприятное событие) ваши иррациональные убеждения приведут вас в точку С (последствие), где вы также будете испытывать беспокойство.

Рассмотрим случай Тани. Она ужасно боялась критики, особенно на работе, где трудилась лекальщицей. Всякий раз, когда ей попадался придирчивый, по ее мнению, начальник, она быстро находила предлог, чтобы уволиться с работы и найти новую. В поисках другой работы она задавала больше вопросов, чем рекрутер, так как хотела заранее определить, насколько требовательным может оказаться новый начальник.

Естественно, что в этих условиях Таня не давала себе возможности адаптироваться к придирчивому руководителю и все больше тревожилась о том, что может быть подвергнута осуждению. Из-за своей сверхчувствительности к критике она меняла одну работу за другой и так боялась унижения, что часто замечала его там, где его на самом деле не было. Кроме того, она очень болезненно реагировала даже на конструктивные предложения, поэтому ее руководители из-за боязни ранить ее чувства не давали ей обратной связи, а иногда и сами увольняли ее.

Таня пришла ко мне на психотерапию, поскольку не могла найти новое место работы в швейной промышленности Нью-Йорка. Она ушла со стольких работ и была уволена столь многими, что у нее осталось очень мало вариантов. Хотя она была хорошим мастером, ей нравилась работа и она была способна получать приличный доход, однако круг ее поисков невероятно сузился.

Как вы уже, наверное, догадались, сначала я разобрал ее паталогическую тенденцию к смене работы и компульсивные поиски руководителя, который не будет критиковать, по модели АВС. У нее была нормальная или рациональная неприязнь к критике, как говорится в ее философии: «Мне не нравится, когда меня критикуют и рассказывают, что делать, особенно когда я много лет работаю и являюсь образцовым мастером. Я хотела бы, чтобы руководители просто позволили мне делать мою работу. Если у них есть какие-либо возражения или предложения по изменению, мне важно, чтобы они сообщали о них вежливо. Я не против прислушаться к их предложениям, как улучшить мою работу. Но я возражаю против предложений, сделанных резким, мерзким способом, который показывает, что я просто негодный мастер и мне лучше вернуться к той работе, которую я выполняла на швейных машинках». Если бы у Тани было только такое отношение к критике, она испытывала бы досаду и разочарование всякий раз, когда ее критиковали, но у нее не возникало бы трудностей на работе.

Однако вместе с этим Таня намного сильнее верила в иррациональное убеждение: «Я абсолютно не должна подвергаться критике или осуждению. Это означает, что моим руководителям не хватает уверенности в моих способностях и они считают меня худшим лекальщиком и плохим человеком. Стыдно быть униженной таким образом, особенно когда некоторые из них намного моложе меня и меньше знают о моделировании. Я не могу позволить им воспользоваться мной и делать вид, что ничего не произошло. Я буду слабачкой, если немедленно не положу конец их несправедливым замечаниям. Я покажу, что я не позволю им так позорить меня! Я уволюсь!» Эти иррациональные убеждения, для которых у нее было мало фактических доказательств, вынуждали женщину чувствовать боль и ярость.

Когда Таня ясно увидела свои иррациональные убеждения и активно оспорила их, она стала менее уязвимой для предполагаемых нападок со стороны руководства и стала задерживаться на одной работе в два или три раза дольше, чем раньше. Но рано или поздно кто-то из ее начальников приходил на работу в плохом настроении и вымещал свою злость на ней, и она снова возвращалась к своим иррациональным убеждениям. И, обуреваемая жаждой мести, она либо увольнялась с работы, либо просила, чтобы ее перевели в отдел к другому руководителю.