Мамин интеллект. Как рождение детей делает нас умнее - Кэтрин Эллисон

Истории о мужском токсикозе и «симпатическом» наборе веса, известном как синдром Кувад, от французского couver («высиживать»), известны уже давно. Однако лишь в 2000 году благодаря революционному исследованию двух канадских ученых мы узнали, что многие мужчины на самом деле «за компанию» погружаются в биохимический хаос беременности. Будущие папы частично попадают под влияние тех же гормонов, пусть и не в такой степени, как женщины. Очевидно, столь изящным способом природа пытается заставить мужчин прочувствовать свое отцовство.

У будущих отцов наблюдается рост уровня пролактина в крови – «родительского» гормона, который ассоциируется с грудным вскармливанием и снижением тревожности, а также эстрогена, знакомого всем «женского» гормона. Такие данные получили Энн Стори, психолог из Мемориального университета Ньюфаундленда, и Кэтрин Уинн-Эдвардс, биолог из Университета Куинс в Онтаорио. Также удваивается уровень кортизола, известного как гормон реакции «бей-или-беги», впрочем, Уинн-Эдвардс отмечает, что его с тем же успехом можно было бы назвать гормоном реакции «подними-голову-раскрой-глаза-происходит-что-то-важное». Возможно, именно кортизол отвечает за откровение, которое специалист по сканированию мозга Марк Джордж испытал, когда шагал по аэропорту, узнав, что его жена беременна. «Это было нечто невероятное, – говорит он. – Я часто летаю, но никогда не замечал, сколько в аэропортах детей. И в минуту, пока я шел от гейта до гейта, мое сознание буквально заполнила одна мысль: «Откуда они все берутся?»»

Каким-то образом глубинные химические изменения, происходящие с будущей матерью, затрагивают и ее партнера, но как? Наиболее очевидный ответ – благодаря феромонам. Эти крохотные биохимические передатчики весьма эффективно служат почтальонами для людей, которые близки физически. Чем ближе друг другу супруги, тем больше вероятность, что у мужчины изменится гормональный фон и проявятся такие «побочные эффекты» беременности, как токсикоз и набор веса. Поразительно, что девять из десяти мужчин в двух исследованиях сообщили, что испытали на себе по меньшей мере один из этих симптомов. Гипотеза Стори гласит: будущих отцов, не живущих со своими женами, такие потрясения не ожидают. «Способов стать хорошими родителями немало, – говорит она, – но, возможно, совместное проживание беременности чуть-чуть помогает в движении к этой цели».

Отцовские «приключения» продолжаются и некоторым образом усиливаются, когда новорожденный покидает матку. В этот момент уровень тестостерона, по природе своей мужского гормона, связанного с соревнованием, а также с сексуальной и физической агрессией, резко падает – на целую треть. На протяжении человеческой истории это изменение, возможно, помогало успокаивать мужчин. В результате они реже отправлялись бродяжничать в тот период, когда женщинам была жизненно необходима их помощь. Что же, если определять ум как образ мышления, помогающий выжить самому и вырастить детей, отцовство, определенно, делает мужчин умнее. При высоком уровне тестостерона растет и уровень вредного холестерина, увеличивающий риск сердечного приступа. Также гормон вызывает безрассудное поведение, как во время «тестостероновой бури», ожидающей юношей в начале пубертата. В этот период юноши гибнут в четыре-пять раз чаще, чем девушки, среди причин смерти – автокатастрофы, убийства и суицид.

Уровень более «добрых», «мягких» гормонов у отцов может меняться, как и у матерей, в зависимости от контакта с новорожденным. К примеру, уровень тестостерона у мужчины еще сильнее понижается, а пролактина растет, когда он держит на руках рыдающего младенца или даже плачущую куклу. Не исключено также влияние окситоцина, хотя, как отмечалось в главе 6, этот гормон сильнее воздействует на женщин. Увнас-Моберг предполагает, что именно от окситоцина зависят разные результаты в эксперименте с отцами, прижимавшими младенцев «кожа-к-коже».

Элисон Флеминг, психолог (Торонто), провела сравнительное исследование отцов и бездетных мужчин в 2002 году. Обнаружилось, что отцы реагируют на детский плач сильнее, у них быстрее бьется сердце и меняется гормональный уровень. В сравнении с бездетными мужчинами папы также отмечали, что ощущают сочувствие и тревогу. Выяснилось, что выраженное сострадание и желание прийти на помощь коррелируют с более низким уровнем тестостерона у испытуемых.

Мы можем выдвинуть предположение относительно вовлеченных отцов, хотя на момент написания этой книги оно не было проверено экспериментально. Высокий уровень пролактина в крови способен запускать механизм самоусиления. Отец заботится о малыше, уровень пролактина повышается, усиливается активность нейротрансмиттеров, таких как дофамин и бета-эндорфин, возникает глубокое удовлетворение от деятельности – и появляется мотивация продолжать заботиться о ребенке.

Еще один гормон играет определенную роль, когда мужчина берет на себя заботу о детях, – вазопрессин. По молекулярной структуре он близок к окситоцину. Приведенные ниже данные получены в ходе экспериментов со степными полевками – маленькими пушистыми грызунами, мирными и домашними по поведению. Полевки образуют пары на всю жизнь после первого же совокупления, самцы – заботливые отцы и защитники – держатся рядом с гнездом. Сразу после рождения детенышей у самцов степной полевки усиливается выработка вазопрессина, однако у серой полевки – отдельного вида, у самцов которого почти всегда наличествует промискуитет, – такой процесс не запускается. Я говорю «почти», так как в 2004 году исследователи обнаружили, что при имплантации гена, «включающего» вазопрессиновые рецепторы в мозгу серой полевки, грызуны превращаются в верных супругов и, по всей видимости, любящих отцов. Когда задумываешься о значении этого открытия для человеческой войны полов, буквально захватывает дух.

Показатели гормонов, циркулирующих в крови человеческого отца, постепенно, в течение нескольких месяцев после рождения ребенка, возвращаются к норме. Однако мужчина, разумеется, переживает трансформацию – глубина ее зависит от степени вовлеченности во время беременности, родов и хаоса первых недель жизни с малышом. Элисон Флеминг приводит неоспоримый факт в качестве доказательства: у отцов двух и более детей уровень пролактина в крови при заботе о младенце возрастает сильнее, нежели у родителей первенцев. Другими словами, опыт родительства, безусловно, влияет на отцовский мозг, равно как и на материнский. Однако пока достоверно известно лишь о небольшом количестве таких изменений. Более того, ученые в Гарварде, проводившие исследование невербальной грамотности (описано в главе 8), обнаружили, что показатели отцов, связанные с навыками эмоционального интеллекта, также улучшились, хотя и не в такой степени, как у матерей. «Если отцы будут посвящать больше времени заботе о детях, можно ожидать, что… мужчины в той же мере извлекут для себя выгоду, что и матери», – с оптимизмом заключают специалисты.

«Я не встретила прекрасного принца, но четко понимала: я все равно не должна отказываться от мечты о ребенке», – говорит Лори-Энн Барбур. В сорок один год она удочерила четырехмесячную девочку из Вьетнама. Решение Барбур «ответить той части себя, что хочет любить, и давать, и растить» настолько популярно, что, несмотря на внушительные препятствия финансового и законодательного толка, в 1990-х в США ежегодно усыновляли около 125 000 детей, около половины из них – не в родственные семьи.