История Киева. Киев руський - Виктор Киркевич

на Царьград 907 г. (с прибитым щитом, кораблями на катках, зажигательными ракетами…) – абсолютная фикция. Греки восприняли смерть Аскольда как освобождение от обязательств, вызванных договорами 860-го и 874 г. Мирные отношения с каганатом и отказ от союза с уграми привели к появлению печенежских орд в южных степях. Особо сказался переворот на духовной жизни Руси – христиан притесняли и даже подвергали репрессиям, исчезла потребность в книгах и летописании, прекратили существование школы и центры переписывания книг. Подобная ситуация повторилась при сыне Игоря и Ольги – Святославе. Летописи сохранили упоминания и о человеческих жертвах (рассказ об убийстве христиан Феодора и Иоанна).

Олег у костей коня. Худ. В. М. Васнецов

То, что Олег, став киевским князем, имел не только сторонников, призвавших его, но и враждебные к нему силы, сомнений не вызывает. Осуждение язычника Олега открыто ощущается и в «Повести…»: «И прозваша Олга – Вещий: бяху бо людие погани и невигласи». Особенное значение имеет знаменитая (благодаря поэтическому слову Пушкина) легенда о смерти конунга, помещенная в «Повести…». Обратимся к акад. Б. Рыбакову: «Легенда о смерти Олега явно направлена против князя. Героем получается не сам князь, а его конь, через его непосредственно и действовали неумолимые вещие силы. Легенда построена на противопоставлениях: с одной стороны, князь, прозванный Вещим, сюзерен ряда «светлых князей», триумфатор, что возвратился из похода на греков с золотом, шелком и мирным договором, а с другой – всего-навсего коняка. Узнав о пророчестве, князь принял необходимые меры, отослал коня, а после похода укорял кудесника. Но составитель легенды считал, что волхвы и кудесники Руськой земли не ошибаются. Оружием высшей воли избран конь, то есть символ добра, доброжелательности касательно человека, чьим образом заполненный весь руський крестьянский и феодальный фольклор, а также и народное искусство. Тот самый конский череп, на который «ступи ногою» великий князь, действует в фольклоре как источник благ, защитник сирот, дающий мудрые советы. Славянская археология знает ряд случаев, когда конский череп закапывают под угол хаты, очевидно, в роли могучего оберега. Добрых людей конь или его череп, а также бронзовый оберег и амулет в виде коня – всегда защищает от зла. А тут? «От сего ли лба смерть было взяти мне?» И неумолимая смерть, напророченная волхвами могучему князю, в момент и догнала его».

Эта легенда, несмотря на свою религиозно-идеологическую завуалированность, имеет антиязыческий смысл. Воинственный язычник Олег, враг христианской Руси, гибнет от сверхприродных сил, перед которыми бессильны и волхвы, и сам правитель. Он легко разгадал план коварных греков и отказался пить отравленное вино. А вот спастись от заранее предсказанной смерти не сумел. Языческим богам не удалось защитить своего адепта – вот главная идея, положенная в основу легенды.

К этой группе сведений, характеризующих враждебное отношение к Олегу, можно отнести и неясность, связанную с местом захоронения непопулярного князя: во всех источниках разночтения. В «Повести…» говорится, что это в Киеве, на Щекавице. Подчеркнем: не в Старокиевском некрополе, где традиционно хоронили киевских правителей, а на отдаленной горе, находящейся за пределами города. Но в Киеве, кроме «щекавицкого варианта», существовал и другой: некоторые исследователи отождествляют летописную Щекавицу с возвышенностью в районе университетской обсерватории. В Новгородской I летописи при этом утверждается, что Олегова могила находится в Ладоге, куда он отправился перед смертью. Почему? Что заставило «великого князя», сюзерена ряда «светлых князей», оставить собственную столицу, провозглашенную им «матерью городов руських»? Существует и четвертый вариант, согласно которому Олег из Ладоги отправился за море, на родину. Летописцы явно не представляли, какую легенду выбрать. Таким образом, ощущался негативный взгляд на Олега в фольклорно-летописной традиции.

Смерть, подытоживающая жизненный путь человека, считалась особо важной как со стороны современников, так и последующих поколений. «De mortuis aut bene, aut nihil» – говорили древние, и в этом имеется важный этический смысл. Неопределнность относительно места погребения свидетельствует об отсутствии особого почтения к князю. А шведско-ладожские варианты вызывают предположения, что князь мог оставить незаконно захваченный престол и покинуть Киев. Эта неуверенность вызвана тем, что, по всей вероятности, «Олеговой могилы» не существовало, а поиски ее были спровоцированы поздней историографической традицией. Как тут ни вставить стихи Михаила Максимовича, посланные Михаилу Погодину в Москву, как воспоминание об их совместном поиске на местности «Олеговой могилы».

Как долго продолжалась активная антихристианская реакция после переворота 882 г. – сказать трудно. Скорее всего, она нивелировалась задолго до смерти или бегства своего инициатора. Сломив сопротивление оппозиции и утвердившись на киевском престоле, предусмотрительный Олег вынужден был добиваться спокойствия в своих владениях. После запоздалого законного вступления на престол его воспитанника, 40-летнего Игоря, ситуация существенно изменилась. Русь стала двоеверной страной, где спокойно соседствовали язычество и христианство. В ней не было идиллической гармонии, общественные противоречия были подавлены радикально. Немногочисленные сведения говорят, что в государственном управлении Игорь старался достигнуть компромисса. Но это опасный для правителя путь, так как угодить всем невозможно. Трагический финал его княжения был предопределен. Даже сейчас в Украине достичь компромисса власти и общества довольно сложно, даже при военной агрессии с Севера!

При Игоре христиане имели свои храмы, по крайней мере, нам известна киевская церковь Св. Ильи. Среди близкого окружения князя были и христиане, о чем свидетельствует договор с греками, заключенный в 944 г., так что Русь была дуалистической страной. Можно предположить, что Рюриков сын крестился, как и его супруга Ольга, но летопись этот факт не отразила.

Княгиня Ольга провожает князя Игоря Рюриковича за данью к древлянам. Рисунок начала XX в.

Политическая ситуация X в. определялась двумя основными тенденциями: центристской – киевский князь со своим окружением – и центробежной племенных центров – Пересечена, Искоростени и других. Наиболее значительным взрывом стали события 945 г., связанные с Древлянским восстанием. В 912 г. умер Олег. Этим воспользовались древляне и тут же вышли из подчинения Киеву. И лишь спустя десятилетие их удалось вновь покорить. С 936 г. три года пытались покорить уличей, которые сдались лишь при взятии их столицы Пересечена. Это удалось воеводе Игоря Свенельду, который получил уличские земли в правление. А еще через три года воевода имел и древлянскую землю. Право собирать дань по всей Руси принадлежало формальному собственнику – киевскому князю. Он мог передавать это право по своему усмотрению, что и произошло со Свенельдом. Оставшиеся дружинники, увидев чрезмерное обогащение воеводы, возмутились: «отроки Свенельда изоделись суть оружием и порты, а мы наги. Поиди, княже, с нами в дань, да и ты добудешь и мы». Дружинники Игоря – высшая феодальная верхушка Древней Руси, к которой принадлежал и сам Свенельд. Воины князя возмутились из-за того, что все достается только одному. Игорь решил отобрать у воеводы Древлянскую