Где пламя драконов правит - Николь Соловьева

с эльфами, и переплывал реку с лестными духами, и останавливался в деревнях, и шел в логово дракона, чтобы избавить сельчан от тирании могущественного существа, и бился он в ожесточенной схватке с крылатым ящером, и меч его отсек голову страшного чудища, и был он прозван героем народа…И проснулся он. В комнате с бетонными, серыми стенами и тишину развевал лишь скрип кровати. Рядом стоял стол с компьютером и тумбочка, на котором истошно звенел будильник. Он взглянул в окно, за которым шел снег, за которым, серой пеленой, накрылось небо, за которым серую слякоть разбрызгивали огромными колесами большие машины. Он оделся и забыв поесть, взял сумку и застегнув пальто, закрыл дверь…И забыл про сон.

«Звездочка!», — выкрикнула совесть. И освободив руки от одеяла, она нарыла под льняной рубахой белую, резную звездочку. Вздох пролетел по теплой комнатке. Звездочка повисла на шнурке. Значит не сон. Она точно не проснулась по среди ночи. Здесь даже утром темно. Успокоив себя этим, спустив босые ноги на паркет и пройдя к ванне, взглянув на себя из зеркала, она стянула с темных волос резинку и спутанные, короткие космы сползли к бледному лицу, укрывая острые уши. Вслушавшись в тишину, она предположила, что все еще спят и спускаться рано и приняла решение налить ванну, раскинувшуюся по середине сине-желтой комнаты.

Дверь скрипнула, отворившись, выходя в затемненный коридор. У дверей лишь горели резные светильнички. Осмотревшись, она готова была пройти к лестнице, как заметила ширму в стене и пройдя к ней, в темноте нащупав, с деревянным шорохом отодвинула. В далеке, внизу виднелся теплый свет и не громкие разговоры. Она медленно прошла по лестнице вниз и вышла на свет. Кухня с деревянными шкафами и столешницами. У стены стоял тандыр, отепляющий комнату жаром. Стоял по середине не большой, вытянутый стол и несколько стульев, приставленных к нему. Все выглядело на удивление просто, напоминая любую мало-мальски приличную квартирку в Скотрейн.

У вытянутого стола, Скайр, в зеленом, простом платье с пояском, укладывала жаренное мясо на салатных листах, посыпая его гранатом и сумахом. У столешницы, Скарнар, облачившийся в, тёплого цвета, льняную рубашку и темные брюки, укладывал на противень сырые «тандыр-нан» (как гласил рецепт рядом с ним). В тандыр сырые лепешки укладывала Айкра, одетая в коричневое платье, подпоясанное веревкой. Закрывая печку глиняной крышкой, отвлекалаясь на салат, который аккуратно нарезала в миску.

— А-а! — протянул Скарнар, не отвлекаясь от теста. — Афосия, добро пожаловать на кухню, — перенеся полную противень на стол, он обернулся к гостье, приветственно раскинув лапы и крылья с лапами. — Присоединяйтесь!

Деревянный потолок. Тянущиеся, белоснежные шторки. В ногах смялось переливающиеся одеяло. В комнате было темно, а из звуков, лишь позвякивали камешки у маленького балкона. Ноги зарылись в пушистом коврике. Она схватилась за косу, спустив по ней руку, ощутив четкое, ровное плетение. Как канат. Ей тоже все казалось восточной сказкой. По крайней мере после всего, что они видели. В их путешествии — это место было райским уголком. «Я говорил, что тебе здесь понравится!», — слышалось восторженное восклицание в голове.

— Это временный пункт, — возразила она, подбежав к двери в ванну и наскоро умывшись, кое-как приняв ванну, она выскочила из комнатки, поспешив к лестнице.

Босыми ногами пробежав по деревянным ступеням, она оказалась в гостиной. Сидя на низком диване, переливающимся, в свете, спиралью спускающихся, витражных ламп, Айкра вытирала полотенцем посуду, составив ее на не большом столе. Рядышком, устроившись на подлокотнике, сидела Скайр, так же вытирая посуду. Фося занималась тем же, сидя на противоположном диване. Вскоре, сложив последние глиняные тарелки, Сертанки разделили стопку и еле подняв, поспешили в сторону синей шторы, скрывавшей кухню. Эрс поспешила за ними, поняв, что у Фоси не очень хорошее настроение с утра. По крайней мере, пока она не поест, чего видимо, еще не случилось.

Скарнар, подняв, лапой на крыле, глиняную крышку тандыра, из любопытства просунул вытянутую, черную мордочку в глиняный сосуд, пышущий жаром. На столе громыхнуло две стопки глиняных тарелок, заставив Кейва опасливо высунуть морду из тандыра. Айкра скрестила лапы и закрыв аккуратненькие глазки, вышла с кухни. Понурив голову, вслед за ней ушла и Скайр.

— Может, я чем помогу? — спросила Эрс, подойдя к столешнице.

— Да, — Скарнар с железным звуком схватил противень и поспешно выложил на нее получившиеся, позолоченные лепешки, отдав ей выпечку, положив сверху две плетеные, вытянутые, низкие корзиночки и несколько ножей. — Отнеси это в гостиную и расрешьте их по корсинам.

Стараясь не уронить наваленную груду, Эрс потащила противень в гостиную и громыхнув, поставила на небольшой столик.

— Нам нужно их разрезать, — обратилась она к Айкре, Скайр, сидящим на диване и Фосе, до сих пор расправляющейся с тарелками.

— У меня посуда, — пробубнила Фоська, вытирая большие блюда и маленькие пиалы полотенцем.

Взглянув на выпечку, Айкра повернулась в сторону синей шторы, крикнув:

— А доску выдать не додумался! — и широким шагом направилась к шторе, с шорохом отметя ее.

— Конечно! — пропел Скарнар, медленно протянув деревянные доски. — Поша…

Айкра выдернула доски из его лап, отметя синюю штору, вернувшись в гостиную и с деревянным стуком разложив их на столе. Лязгнув ножом, под испуганный вздох Скайр, отдернувшей лапы, тянувшиеся к ножу, Сертанка схватила выпечку, шлепнув ее на доску и порубив на четверти, сошвырнула в корзинку, хватая новую, не позволяя Скайр схватить лезвие.

Кое-как перехватив маленький ножичек, Эрс села на колени, и положив лепешку на доску, принялась разрезать, изредка посматривая на Айкру.

— У вас довольно напряженные отношения, — она знала, что получит в ответ. Сейчас ее собеседница просто швырнет в, драпированный тканью, потолок оставшиеся лепешки и вонзив нож в деревянный стол, скроется за поворотом лестницы.

Но она молчала, разделывая выпечку точно куски твердой, говяжий туши. Скайр, сидя рядом и равномерно постукивая ножом, разделяя лепешки, засуетилась.

— Да ничего страшного! — смущённо захихикала она. — Все обрасуется…

— Обрасуется? — красная мордочка приблизилась к ней. — О да, мы смошем сабыть десять лет лши! Милая Амре! Любовь с первого взгляда! А снаешь кто мы теперь?

— Кто? — пискнула Скайр, отстранившись от собеседницы.

— Ты, — красная лапа ткнула в нее когтем. — Ты теперь ее са-ме-на!

В воцарившейся тишине послышался всхлип и перемахнув через подлокотник, звякнув анклетом на лапе, задев диван салатовым хвостом, Скайр сбежала, поспешно перебирая лапками, постукивая коготками по деревянным ступеням.

— Дура! — яростно взглянув желтыми глазами на корзинку, полную кусков хлеба, она схватилась за нож.

А ведь этот хлеб они все выпекали. Он месил тесто, Скайр закладывала в печь, она следила за приготовлением.