Книга чая. Магия, пропитанная ядом - Джуди И. Линн

– Мне бы хотелось узнать о Лучжоу побольше, – произношу я. – Если, конечно, ты не прочь рассказать мне.

Стены вновь содрогаются, когда мимо маршируют солдаты. Кан внезапно берет меня за руку, притягивая к себе. Я смотрю на него и чувствую вспышку унижения. Он думает, что я рассчитываю на свидание? Это цена, которую я должна заплатить, чтобы выполнить свое задание?

– Мне тут в голову пришло другое место, куда я могу тебя отвести, – шепчет он. – Место, где меня никто не узнает. Если только ты доверишься мне, – Кан поднимает мою руку, раскрывая пальцы, чтобы прикоснуться, и прижимает свою ладонь к моей. Доверие.

Я чувствую острый укол смущения. Видимо только я здесь думаю о флирте. Я киваю. Кан улыбается мне той же мимолетной улыбкой, от которой у меня учащается пульс. Надеюсь, связь, возникшая между нами, не позволяет прочесть меня и он не обращает внимания на предательские мысли, которые охватили мою голову.

Я иду следом за Каном. Юноша проверяет, нет ли поблизости солдат, и мы торопливо идем к другой беседке. Здесь растет сливовое дерево, белые лепестки его цветов разбросаны по камням внизу. Еще один каменный лев с поднятыми лапами установлен поблизости.

Кан дергает за железное кольцо на стене, механизм приходит в работу, открывая нам скрытый туннель, точно такой же, через который меня провела Руйи. Сколько еще туннелей расположено в этом дворце?

– Держись ближе, – шепчет мне Кан, когда мы благополучно оказываемся за дверью. – Местами туннель сужается, и нам придется миновать охрану.

Я иду за ним, мысленно напоминая себе о его предупреждении. Сначала мы беспрепятственно идем бок о бок, но потом нам приходится идти друг за другом. Спустя некоторое время туннель постепенно снова начинает расширяться, пока мы не оказываемся в маленькой камере. В центре стоит большая железная жаровня, которая горит и излучает тепло. Свет от огня отражается от табличек на стене, отчего надписи на них сияют. На полу нет пыли, равно как и следов насекомых или животных. Видно, что за этой комнатой хорошо следят.

Где-то над нашими головами звенит колокол. Звук раздается так близко, что он эхом отдается в моем теле. Но его звучание мне знакомо. Колокол отмечает смену времени суток: с утра на день, а потом и на вечер.

– Мы находимся вблизи от колокольни! – восклицаю я. Башня расположена в юго-западном углу дворца, и ее звук слышен из любого уголка Цзя.

– Мы прямо под ней, – объясняет Кан, вытаскивая незажженный факел из груды в углу. Он использует пламя жаровни, чтобы его зажечь. – Во время строительства дворца Провозглашенный Император приказал соорудить эти туннели. Они соединяют дворец с различными точками Цзя. Это пути отхода на случай, если на дворец нападут. Я провел бо́льшую часть детства, прячась в этих туннелях от наставников и преподавателей.

Кан смотрит на танцующий свет жаровни, в его глазах отражается огонь.

– Один из туннелей ведет к северным докам. Другой – в район чайных. Его построили по просьбе бабушки, чтобы она могла посещать представления без охраны.

Бабушка. Вдовствующая императрица Уян. Странно думать о легендарных правителях Дакси как о людях с семьями. Или о том, что Кан мог знать их так же хорошо, как я знаю Шу и своего отца. Эта мысль обескураживает.

– Надо продолжать идти, – говорит мне Кан. Мы направляемся в один из туннелей, и, пока мы идем, я чувствую, как земля под ногами постепенно проседает. Воздух становится влажным, словно мы держим путь в самые недра земли.

– Вернуться сюда вновь – непередаваемые ощущения, – бормочет парень, когда мы добираемся до развилки на тропе. Он поднимает факел, чтобы лучше рассмотреть дорогу.

– Когда ты покинул дворец? – я спрашиваю его, мысленно надеясь, что пребывание в месте, где он провел свое детство, сделает его более восприимчивым к моим вопросам.

– Когда мне было девять. Прошло уже десять лет, все выглядит знакомым, но в то же время… – я жду, когда Кан закончит, но он молчит.

Я не знаю, каково это, быть изгнанным из дома, где ты провел все детство, и ко всему прочему еще и нести на себе клеймо предателя. Но мне прекрасно известно, каково это – быть изгоем.

Я кладу руку ему на плечо, и Кан с удивлением смотрит на нее, будто на мгновение забыл, что я тоже здесь.

– Я вспомнил, – Кан улыбается мне. – Мы почти на месте.

Мы продвигаемся дальше по туннелю до тех пор, пока не подходим к деревянной двери, запертой с нашей стороны тяжелой балкой. Нам вдвоем приходится открывать ее, пряча лица, чтобы не вдыхать пыль, которая сразу же наполняет воздух; видно, эту дверь не открывали уже очень давно. Мы поднимаемся по ступеням, стараясь быть тише воды ниже травы, опасаясь, что мы можем выйти в помещение с солдатами.

Первое, что я чувствую, это приторный и густой запах ладана, и уже после этого в поле зрения появляется остальная часть комнаты. В помещении пять стен, каждая из которых закрыта резной каменной панелью. Очарованная, я подхожу к каждой панели и принимаюсь любоваться искусными изображения богов на них.

У Леди Юга развевающиеся одежды и флейта в руках, ноги в туфлях без задников она забросила на спину птицы с большими крыльями. На другой панели изображен Король-лучник верхом на огромной лошади, поднявшейся на дыбы, ее массивные копыта рассекают небо. Шеннон изображен с развевающейся бородой, парящим на кувшинке с цветком в руке, его отражение в воде представлено в виде гигантского карпа с характерными длинными усами. Рядом с ним мужчина с выпученными глазами и свирепой клыкастой улыбкой, в руках у него барабан. Позади молния пронзает небо, она отражается от зеркала, которое держит женщина, стоящая рядом с ним. Бог Громового Тигра, одетый в привычный для него черный цвет, и Богиня Молнии, его жена. На ближайшей к двери панели изображена Изумрудная черепаха. Все эти истории известны каждому ребенку в Дакси.

Над нами расписной потолок из созвездий, нарисованных серебряными линиями на темно-синем фоне. По небу летят две фигуры, дракон и змей сплелись в вечной битве. Где-то вдалеке слышится пение.

– Что это за место? – мягко спрашиваю я.

– Монастырь Линья, гробница бывших императоров, – отвечает Кан. – У них один из самых красивых садов в Цзя.

– Сад? – Сердце подпрыгивает от этой мысли, даже несмотря на то, что разум говорит, что мне следует продолжать играть свою роль и меня не должно все это волновать. И все же я скучаю по прогулкам в садах и сбору фруктов. Я скучаю по сбору листьев с чайных деревьев. И по цветам, хотя мне и не нравится то, как трудно бывает заставить их цвести. Однако сады при дворце очень красивые, за ними всегда присматривают, но мне не было позволено задерживаться там.