Покоренная горцем - Пола Куин

— О чем-нибудь таком, что тебе нравится делать вместе с мамой…

— Или с тобой?

— Да. — Голос наемника потеплел, как и его улыбка. — Думай о том, что тебя больше всего радует.

— О щенках?

Джиллиан наконец улыбнулась в полутьме, понимая теперь, что замыслил суровый горец. Он был к тому же умен и придумал, как защитить ее сына от Джеффри, не напугав малыша. И она была так ему благодарна, так очарована его чуткостью и добротой, что готова была вскочить с постели и броситься ему на шею.

— Да, щенки вполне сгодятся, — ответил Колин и начал затыкать ухо Эдмунда воском. — Весь фокус в том, чтобы забыть обо всем, что ты еще можешь услышать, и сосредоточиться на этих хороших мыслях. Моя мама всегда говорила, что если мы думаем о чем-нибудь достаточно упорно и очень сильно хотим чего-то, то обязательно это получим. Одно из правил, однако, гласит: никто не должен узнать о воске в твоих ушах. Если они заговорят с тобой, а ты их не услышишь, просто кивни головой, будто ты слышал. Понимаешь?

Эдмунд радостно кивнул и тут же спросил:

— А ты о чем будешь думать, Колин?

Джиллиан почувствовала, что краснеет, когда горец взглянул на нее.

— Скорее всего, о мечах и сражениях. — Он заткнул воском второе ухо Эдмунда и проверил, как это действовало. Когда Эдмунд не ответил ему, он удовлетворенно улыбнулся. — Теперь ваша очередь, — сказал Колин, повернувшись к Джиллиан.

— Я все это уже много раз слышала. — Она криво усмехнулась.

— Но я не хочу, чтобы вы снова услышали это сегодня. — Горец подошел к ней и, прежде чем она успела остановить его, повернул ее голову ухом к себе, придержав двумя пальцами за подбородок. — Воск не заглушит полностью голос Девона, но значительно приглушит его.

Голос горца был низким, чуть хриплым, и он, казалось, обволакивал ее словно облако, в то время как сам он склонился над ней и пальцы его слегка касались мочки ее уха. Ей было трудно дышать, когда она ощущала его так близко. От него пахло свежестью и простором — как от соленого ветра, повеявшего с моря. И еще пахло чем-то… чисто мужским, от чего у нее кружилась голова и подгибались колени. Она заглянула ему в глаза и улыбнулась, заметив, как он боролся с собой, отчаянно стараясь не показать, как сильно его волновала ее близость. Колин крепко сжал зубы, чтобы подавить дрожь в пальцах, но в его взгляде ясно читалась бесконечная нежность. И от этого ее бедное сердце в страхе содрогнулось и одновременно переполнилось радостью. Увы, он не мог спасти ее и Эдмунда от нависшей над ними угрозы, и с ее стороны было глупо надеяться на это. Кроме того… Что, если он совершит какую-нибудь глупость, например, выбьет Джеффри несколько зубов? Ведь от этого пострадает ее сын…

— Мистер Кэмпбелл, я…

— Подумайте о своей лютне, — перебил он, склоняясь еще ближе к ее уху. — Или о свободе, о которой вы мечтали там, высоко на башне.

Джиллиан молча кивнула и улыбнулась. Она поверила ему. Да поможет им Бог! Она доверилась горцу…

Когда он закончил, Джиллиан распустила волосы, чтобы скрыть их хитрость, которая позволит игнорировать кузена.

Она собиралась поблагодарить горца, как вдруг в комнату ворвался Джордж, громогласно требуя объяснений. Колин терпеливо рассказал ему все, для наглядности показав воск в ушах Эдмунда.

Отойдя к двери, мужчины тихо переговаривались некоторое время. Джиллиан же, наблюдавшая за ними, поняла, что Джордж наотрез отказался участвовать в их игре, но он уже не выглядел возмущенным.

Прежде чем все вышли из комнаты, Колин засунул оставшийся воск себе в уши и подмигнул Эдмунду. «Без сомнения, — думала Джиллиан, когда они молча шли по коридору, — это более удачное решение проблемы, чем убийство кузена».

Увидев их, Джеффри самодовольно заулыбался; он откровенно злорадствовал и наверняка готовился выплеснуть им с сыном в лицо всю грязь, которую обычно изрыгал. Джиллиан смерила кузена гневным взглядом, хотя в этот момент с трудом удерживалась от смеха. Когда они уселись за стол, она заметила, как Колин поднял руку к голове, а затем сунул воск, который достал из уха, за пояс. И он ни разу не взглянул на нее и на Эдмунда, после того как добрался до стула.

Следующий час стал для Джиллиан причудливой смесью веселья, тревоги и чистого удовольствия. Ее безмерно веселило, что она слышала почти все, что болтал ее кузен, но его слова не оказывали абсолютно никакого действия на Эдмунда. Ее сын прекрасно справлялся со своей ролью, время от времени улыбаясь Джеффри, будто слышал его, но не понимал, что тот говорил. Джиллиан показалось, что кузен называл ее сына «придурком», после того как мальчик громко залаял, так что все за столом уставились на него как на умалишенного. Но Джиллиан ничуть не обиделась. Пусть думают что хотят. Ее сынишка мечтал о щенках и от этого чувствовал себя счастливым. Ее собственные мысли позволяли ей чувствовать себя точно так же. Нелепо — но так и было. Ей не составило особого труда представить, как они с Колином смеются. Как прогуливаются с ним вместе, наблюдая за Эдмундом, носившимся за щенком по полю, усыпанному цветами и бабочками… Все это было очень приятно, но вскоре ее мысли обрели совсем другое направление. И у нее мгновенно перехватило дыхание. Каково было бы целовать его, принадлежать ему, наблюдать, как он раздевается и ложится с ней в постель в конце каждого дня?

Нет! Она с ума сошла, если позволяет себе думать о подобных вещах. Довериться ему — это уже плохо. Но отдать ему свое сердце — гораздо хуже. Что из того, что он могучий воин, имеющий при себе достаточно оружия, чтобы в одиночку сразиться с королевской армией? И даже если он полюбил ее и Эдмунда, это все равно ничего не значило.

И все же приятно было помечтать о совсем другой жизни вместе с ним, пусть даже всего один час.

Джиллиан не желала уделять внимание Джеффри, хотя Колин вдруг помрачнел и нахмурился, а Джордж, сидевший напротив нее, выглядел также. Ох, почему капитан не заткнул себе уши? Сейчас у обоих мужчин был такой вид, будто они собирались перескочить через стол и заставить Джеффри замолчать навеки. Наверняка кузен называл ее «шлюхой», а ее сына «ублюдком». Джиллиан бросила на него угрюмый взгляд, чтобы понял: она слышала его слова.

В глубине души она переживала и смущалась из-за того, что Колину постоянно приходилось слушать все эти гадости о ней. Но в данный момент ее больше пугало другое… Ведь Эдмунд мог стать свидетелем того, как его друг убивает человека за обеденным столом.

Когда Джеффри отвернулся, утомленный своими стараниями уязвить ее, и затащил Маргарет к себе на колени, Джиллиан освободила одно ухо от воска и, поднявшись со стула, проговорила:

— Уже очень поздно. Я не хочу, чтобы мальчик заснул над своей тарелкой.

Граф взмахом руки отпустил кузину, вполне удовлетворенный тем, что достаточно ее унизил. Джордж и Колин поднялись одновременно с ней. Но Джеффри, оторвав губы от шеи Маргарет, пробурчал что-то, заставившее капитана снова опуститься на стул. Джиллиан прислушалась и поняла, что граф приказал одному Колину сопровождать ее.