Трудно быть другом - Виктор Штанько

– Слушаюсь, ваше благородие!

Дэн вывел мопед за ограду, взглянул на купола – на сердце было необыкновенно легко. Как говорит Мышонок, когда у нее отличное настроение, «внутри звучат фанфары!».

Пиликнул мобильник. Сообщение от Гольда: «Никите звони! Хочет поговорить!»

Давай, Дэн, поговорим. Интересный будет разговор.

– Слушаю, – прохрипел мобильник.

– Привет! Это Денис. Мне передали…

– Слушай меня внимательно, – перебил Никита. – Я знаю, что вы ищете тех подонков, что «подшутили» над Вадимом. Если что-то обозначится, никаких движений. Здесь, как я понял, по-серьезному разбираться надо. Договорились?

– Да. Я сейчас из больницы. К Вадиму пока не пускают. Но знакомая медсестра из реанимации сказала, что он вышел из тяжелого состояния. Тетя Вера рвется в палату – не пускают, и она всех медиков посылает очень и очень далеко. Меня увидела – сразу стала обвинять во всем…

– Не бери в голову. У нее с нервами непорядок, я уже советовался с докторами… С ней не так просто… Вадим, как из больницы выйдет, жить будет у меня. Мать пока не знает. И смотри не проговорись. Что нужно – звони в любое время.

– Понял. Зря не будем беспокоить. Пока!

Поговорили. Тишина в мобильнике.

Уже хорошо, что Никита поможет с поисками подонков. И хорошо, что он решил взять Вадика к себе. Иначе тот загнется.

Дома открыл дверь и без шума прошел в прихожую.

Ха! Мышонка разве обхитришь! Абсолютный слух!

– Приполз? У нас порядок! А у тебя, кажется, есть новости? – Она кометой вылетела навстречу и прямо впилась в него глазенками.

– Тишина на палубе. Продолжайте, товарищ, работать. Обедать мы вас позовем.

– Ах, ах! Какой вы строгий, сэр! Что-то задумал, да? – верещала она, двигая ушами. – Я чувствую! Что-то слишком видок у вас, сэр, торжественный!

– Фантазируете, дорогая мисс! – сказал Денис как можно спокойнее и улыбаясь. Новости, конечно, есть! В кармане ее крестик. И даже побывал в церкви, где их крестили. Но это он расскажет ей позже. Так решил, пока ехал домой. А сейчас надо поговорить с отцом. И очень серьезно. Но какой у нее чертовски чуткий нос! Настоящий Мышонок! – Я вас очень прошу успокоиться, мисс, а то придется вызывать «Скорую». Я сейчас шурую на кухню, куда скоро вас приглашу. Будет кое-что вкусненькое.

– Обожаю вкусненькое! Пошла зубки точить! – пискнула и поскакала к себе. – А глиссандо уже получается! Буду его шлифовать! Оно безумно красивое!

Денис еще не снял рюкзак, а из комнаты уже звучал великий Моцарт.

Отец на раскладушке изучал газету. Увидел Дениса и отложил ее, спустил ноги на пол.

– Надо поговорить. – Сын сел на стул, прямо на газеты.

– Слушаю. – Отец с трудом проглотил подкативший к горлу комок.

– Помнишь церковь, где крестили меня и Машу?

– Конечно. Она тут недалеко…

– Я там был сейчас. Священник хочет встретиться с тобой.

– Зачем?

– Я рассказал ему, как тебе тяжело. Как нам всем плохо…

– Да, понимаю… Значит, так… Да-да… – Отец с растерянным видом провел рукой по щекам, подбородку. – Побрился вот… А когда мне идти к нему?

– Прямо сейчас и пойдем. Вместе пойдем.

Из спальни вынес костюм отца, рубашку. Совсем новые туфли нашел под шкафом.

– Одеваемся!

Отец сидел вжав голову в худые, торчащие углами плечи. Денис, кажется, только сейчас разглядел, как он сильно отощал. Даже зажмурился, отвернулся и пошагал на кухню.

Вскоре раздался голос отца:

– Я готов. – Он уже стоял у двери.

– Годится… Вполне! – Денис заулыбался: теперь отец совсем не походил на занюханного алкаша, которого приволок вечером Серж. – Честное слово! Причесочку модную сочиним потом, не возражаешь?

– Ну да… – Отец попробовал улыбнуться, но это слабовато у него получилось. Пригладил волосы на голове, непослушно торчавшие во все стороны. – Я их вымыл… Отросли слегка…

– Это мы победим. Держи. – Денис достал из кармана расческу.

– Спасибо… Моя где-то завалялась…

– Потом отыщем!

Мышонок так была увлечена отработкой трудного глиссандо, что даже не отреагировала на слова брата, что ему нужно выйти с отцом.

Шли молча. Денис краем глаза поглядывал на отца. Лицо у него как бы затвердело – видно, весь напряжен, словно внутри какая-то страшная сила спряталась и он боится, как бы та не вырвалась наружу.

Проходя мимо ограды, Денис не удержался и тронул рукой чугунное кружево – вновь поздоровался и как бы предупредил, как старого знакомого, что пришли они сюда по очень важному делу.

– Обожди… – Денис задержал отца за рукав. – На меня не обижайся. А священник очень хороший человек. Его зовут отец Вадим. Я о тебе ничего плохого не сказал, не думай. Сам расскажешь все, что считаешь нужным. Пойдем, да?

– Пойдем.

Денис сразу подошел к женщине, у которой покупал свечи.

– Можно позвать отца Вадима?

– Он сейчас придет. – Женщина улыбнулась Денису и сняла с полки книжку в красивом темно-синем переплете. – Я знала, что ты придешь, и приготовила ее тебе. Читай внимательно.

На переплете поблескивало серебром название: «Житие преподобного Сергия, игумена Радонежского и всея России чудотворца».

– Большое спасибо.

– Приходи к нам в воскресную школу, там очень интересно.

– Приду. Обязательно.

Денис издалека увидел священника.

– Отца привел!

– Ты можешь идти. Дорогу сюда ты уже знаешь.

Когда он вышел из храма, яркое солнце слепило глаза. Всё так же плыли кресты между облаками, похожими на бригантины, которые неслись по синему небу-океану с раздутыми парусами.

Взглянул на стену: висят разные объявления. Много фоток детей из воскресной школы: ребята в древних храмах, в гостях у художников, создающих иконы, едут куда-то в автобусе…

Тут же потемневшая от времени бронзовая плита: «Храм заложен в 1705 году…» Дальше не разобрать: полустерто.

Погладил бронзу. Провел рукой по стене: прохладная, будто литая. И словно ощутил дыхание старинного здания.

Сколько лет прошло! А сколько всего видели и слышали эти стены!

Ты, Дэн, здесь получил крестик, который сейчас греется на твоей груди. И Маша сегодня получит свой крестик… Обязательно! И вместе придут сюда. Она полетит! И Таню притащит! Как пить дать, притащит!

Возьмем с собой Гольда. И Муравья, когда того из больницы выпишут. Будем вместе ходить в воскресную школу.