Шоковая терапия - Ирина Градова

– Договорились! – легко согласилась я, отпивая шампанское и щурясь от удовольствия, когда пузырьки, лопаясь, попадали мне в нос. В мире нет напитка, к которому я относилась бы так же трепетно, как к шампанскому. Разумеется, я имею в виду настоящее шампанское, а не газированное вино, называемое этим высоким именем, от которого сворачивает желудок, а во рту остается стойкий привкус сивушных масел. Возможно, это снобизм, но я не люблю обижать свой желудок, поэтому придерживаюсь принципа: лучше голодать, чем есть что попало. И пить – тоже.

За окном быстро темнело, загорались огни на перроне. Сентябрь близился к концу, и природа постепенно готовилась к мраку и холодам. Вот за что я не люблю Питер: осень, зима и часть весны там проходят во мгле и мороси, а я, имея южные корни, с трудном переношу этот климат.

Поезд тронулся, а я все смотрела в окно, попивая шампанское.

Шилов сел рядом и обнял меня за плечи.

– Тебе хорошо? – спросил он, и я поняла, что мой ответ для него невероятно важен.

– Мне, наверное, еще никогда не было так хорошо! – честно сказала я. – Нам нужно почаще сбегать из города… Может, съездим в Выборг? Или в Новгород?

– Тебе стоит только сказать, – улыбнулся Олег. – Это ведь ты у нас всегда занята!

И я снова почувствовала себя виноватой. Терпеть этого не могу – и надо же было Шилову испортить такой чудный момент!

* * *

– Ну, как ты? – спросил Андрей, пропуская Антонину в квартиру.

– Ничего, Андрюш, спасибо, – ответила она. – Знаешь, хотела тебе сказать: у тебя замечательная группа! Такое впечатление, что вы понимаете друг друга с полуслова.

– Уверяю тебя, это не так. Мы постоянно цапаемся, но в присутствии посторонних стараемся вести себя прилично.

– Посторонние – это я?

– Прости, я не имел в виду…

– Да ладно, Андрей, что уж там! На самом деле я ведь по делу пришла. Это касается ежедневника Гены.

– Ты что-то обнаружила?

– Не знаю, важно ли это…

– Важным может оказаться что угодно, – прервал ее Андрей. – Леонид сказал, что часть листов вырвана.

– Да, но я не о них хотела поговорить, а о той странице, что осталась в ежедневнике, – за двадцать пятое июня.

– А это?.. – Андрей вопросительно поднял брови.

– Двадцать пятая годовщина нашей свадьбы!

– Извини, забыл.

– Ты и не обязан помнить. Дело в том, что мы готовились, собирались устроить большой праздник – дети просили. Гена должен был вернуться в пятницу вечером, но днем он позвонил и сказал, что ему поставили рабочий день на субботу. Очень извинялся, конечно, но он никогда не отказывался от дополнительной работы, потому что она приносила хороший приработок. В общем, я не стала устраивать скандал, хотя, конечно, обиделась: пришлось мне самой гостей развлекать, а настроение… ну, ты сам понимаешь!

– И что же не так с этой датой в ежедневнике?

Вместо ответа Антонина пролистнула страницы и протянула его Андрею. Он прочитал: «Двадцать пятое июня, суббота – празднование годовщины».

– И что? – спросил он, все еще не понимая, к чему она клонит.

– Гена все записывал – до мелочей. Если ему поставили рабочий день, то это обязательно должно было найти свое отражение в ежедневнике. Сам посуди, ведь необходимо следить за собственным расписанием!

– Может, он забыл? – предположил Андрей. – Или записал где-то в другом месте? Или…

– Исключено! Гена всегда был человеком дотошным, иногда это могло раздражать, зато он никогда ни о чем не забывал – из-за того, что серьезно относился к своему «склерознику»!

– Я не совсем тебя понимаю, Тоня, – взъерошив пятерней роскошную седую шевелюру, проговорил Андрей. – К чему ты клонишь?

– Я думала, это ты мне скажешь… Даже не представляю, что бы это значило!

– Это все, что показалось тебе странным? Как насчет отсутствующих страниц?

– Не могу сказать. Я запомнила день годовщины – как можно такое забыть? Но другие дни… Прости, мне ничего не приходит в голову!

– Ладно, – вздохнул Андрей. – Значит, попробуем зайти с другого конца. Ты разрешишь мне передать ежедневник одному компетентному товарищу?

– Все что угодно, если это поможет оправдать Гену!

* * *

Шилов остался с отцом, который специально взял выходной по случаю нашего визита, а я поспешила на встречу с капитаном Яблочкиным. Он любезно предложил подбросить меня до больницы, учитывая тот факт, что в Москве я ориентируюсь плохо.

– Вы узнали что-нибудь об афере? – спросила я, едва лишь мы закончили обычный обмен приветствиями.

– Все как обычно, – пожал плечами следователь. – Однако я должен вас поблагодарить.

– Это за что же? – удивилась я.

– Выяснилось, что дело Малининой связано с целой серией риелторских афер. Ваша медсестра позволила мне собрать их все в одно и разрабатывать одновременно. Если все сладится, я, возможно, заслужу благодарность начальства и, надеюсь, еще нечто посущественнее.

– Ой, совсем забыла! – воскликнула я. – Майор сказал, что вы любите наш шоколад, – и я вытащила из пакета, в котором несла купленные для Ольги фрукты и сок, большую коробку конфет «Летний сад». За ней последовала бутылка «Наполеона» – не совсем, конечно, питерский продукт, но я рассудила, что он достаточно хорош для любого случая.

– Агния, вы меня балуете! – растрогался капитан. – На самом деле, это я должен сделать вам подарок, ведь Малинина оказалась единственной свидетельницей, которая не просто выжила, но и запомнила все детали, а также людей, которые все это провернули.

– А что же все-таки случилось?

– Ольгу и в самом деле «прихватил» один парень, прежде работавший в фирме, которую вы навестили в поисках девушки. Правда, имя его – не настоящее, на самом деле его фамилия Орленко, и он уже не раз попадал в поле зрения милиции. Она дала его описание, которое полностью совпало с уже имевшимися сведениями об одном из участников преступной группы. Он показал ей квартиру, за которую внесла залог мадам из «Соснового рая», взял остаток денег, но с оформлением бумаг все тянул и тянул. Дело кончилось тем, что Ольга конкретно «наехала» на парня и потребовала отдать ей документы, оформленные на свое имя. В противном случае она грозилась пойти в милицию. Не думаю, правда, что она рискнула бы это сделать, ведь квартира явно досталась ей неправедным путем! Скажу я вам, Малининой крупно повезло. Эта группа «черных» риелторов работает в Москве уже примерно три года, и мало кто из пострадавших остался в живых. Конечно, в основном они старались иметь дело с незащищенными слоями населения, а Малинина к ним не относилась, но все же она удобная жертва.

– Почему – удобная?

– Да потому, что она – нездешняя! Вы же сами искали ее, а обратиться, кроме единственной подруги, оказалось не к кому. Такая ситуация – настоящий подарок для мошенников. Убей они Малинину, никто ее не хватился бы. Если бы не вы, мы бы и понятия не имели о том, что Ольга вообще находится здесь! Избавиться от нее было бы проще простого.